коснулась обнаженных плеч. Элиэн задрожала, и Вадерион прижал ее к себе еще сильнее, чтобы согреть. Когда ее пальчики пробежались по его заплетенным в косу волосам, он не удержался от смешка. Элиэн тут же отстранилась, прожигая его возмущенным взглядом. Интересно, что она сейчас скажет? Еще ни разу она не разочаровала его.
— Самоутвердился и рад?
О да.
— Я не виноват, что женщины становятся настолько чувствительными в моем присутствии.
Голубые глаза сузились до размера щелок. Она была зла, и Вадерион даже не понял, что ей не понравилось.
— Расцарапать бы тебе лицо, но пощажу твой поднебесный авторитет, — вскинув голову, ответила Элиэн. Если бы она еще не была такой маленькой — макушкой она едва доставала ему до плеч, — то это могло бы выглядеть грозно. — Тебе нужно от меня что-нибудь еще или я могу вернуться к гостям?
— Ты можешь поменьше подставлять свою шейку вампирам, — предупредил он, касаясь большим пальцем бьющейся под бледной кожей жилки.
Элиэн вздрогнула, как завороженная смотря на него.
— Не забывай, что ты принадлежишь мне.
— Естественно, ваше… Нет, не могу, — оборвала она сама себя, а потом внезапно потерла шею. — Почему ты такой высокий?
— Потому что кто-то не дорос, — прошептал он, склоняясь к острому ушку. Отсюда был прекрасный вид на обнаженные бледные лопатки. Признаться, сейчас они смотрелись намного лучше, чем в их первые совместные ночи.
— Так я могу идти? — сдержанно, но со скрытым раздражением поинтересовалась Элиэн, отстраняясь и лишая Вадериона его не самого пристойного занятия по рассматриванию жены.
— Мы идем — пора завершать прием.
— Так скоро? — удивилась светлая.
— Уже давно за полночь, ты неплохо поболтала со своими новыми знакомыми.
— Гортог очень интересный собеседник.
— Естественно, он интересный собеседник — Гортог возглавляет орочью армия, — просветил супругу Вадерион, беря ее под локоть и выводя из тени колонн.
— То есть всех орков? — тише, но все также на человеческом поинтересовалась Элиэн, поводя плечами. Ей явно было неуютно под сотней взглядов: всем всегда интересно, что делается во тьме, а Вадерион слишком демонстративно увел супругу, чтобы это осталось незамеченным.
— Да, — ответил он уже на языке темных эльфов, подходя к подножию лестницы. Зал для приемов представлял из себя огромное помещение, по бокам которого располагались массивные и толстые колонны, а у противоположной от резных трехметровых дверей была широкая лестница, покрытая черным ковром. Именно отсюда спускался Император, и именно у ее ступеней собирался весь свет, чтобы послушать своего правителя.
Как и всегда, оказываясь на публике, Элиэн надевала маску — единственная отличительная черта ее королевской крови, она умела себя держать. Пока Вадерион распинался о величии Империи и силе ее воинов, а также грядущей войне, воодушевляя подданных пойти и умереть за его идеи, его дорогая супруга молча и неподвижно стояла рядам. Надо сказать, что с высоты его роста ему открывался очень хороший вид на ее декольте. Доказав, что мужчины могут думать сразу о нескольких вещах, Вадерион завершил свою речь, выслушал прощания лордов дроу, вождей орков и троллей, а также некоторых представителей оборотней и вампиров, при этом любуясь двумя бледными полушариями в черной шелковой окантовке.
* * *
То, что с супругом не все в порядке, она поняла еще у колонн, но потом… Стоило только им подняться по лестнице и скрыться в хитросплетении коридоров замка, как Вадерион, видимо, растеряв последние остатки разума, подхватил ее, перекинул через плечо и понес в ее (слава Свету!) покои. От страха она не смела пискнуть, но когда темный решительно повалил ее на кровать и принялся недвусмысленно склоняться, она наконец начала отбиваться. Маленькие кулачки ударили по черному камзолу.
— Вадерион… Нет… Нет… Отпусти… Отпусти меня! — вырывалась она с отчаянием загнанной в угол добычи. Впрочем, Вадерион внезапно отстранился. Глаза его пылали алым, и сейчас она точно была уверена, что это не от злости.
Он тяжело дышал, нависая над ней, но больше не делал попыток приблизиться.
— Жаль, — наконец произнес он, а потом резко склонился к ней. Его губы прошлись в миллиметре от ее кожи, и он выдохнул ей прямо в бьющуюся на шее жилку: — Тебе очень идет черный.
Тут же отстранившись, Вадерион встал и как ни в чем не бывало направился к двери.
— Что это было⁈ — не выдержала Элиэн, все еще опираясь на локти и не имея сил подняться и сесть.
Вадерион обернулся и вновь со своей мерзкой ухмылкой произнес:
— Мне восемьсот лет и я умею контролировать свои желания. Даже самые странные.
Она метнула в дверь подушку только после того, как он вышел. Обессилено опускаясь на постель, она едва сдерживала слезы. Надо было бы радоваться, что Вадерион вновь сдержал слово и ушел, но его вечная насмешка над ней выводила из себя. А еще, где-то в самой глубине души Элиэн, горело маленькое желание — узнать, что было бы, если бы Вадерион остался. Если бы она видела в нем не только насильника, но и мужчину.
Глава 9.…и немного любви
В кабинете Императора веяло холодом, но приближение зимы здесь было ни при чем. Ринер перебрал своими бледными пальцами оставшиеся бумаги и все же обратился к Вадериону:
— Лар’Шера прислали воинов.
— Только сейчас?
— Нет, за день до приема Кровавой Луны.
— Успели. Как и всегда, — постановил Вадерион, отдавая Ринеру последний документ. — Переделай. Все. А теперь объясни, почему я узнаю о Лар’Шера только сейчас?
— Это моя вина, — возник из теней Тейнол. — Я попросил Ринера попридержать информацию, пока проверял сведения.
— Что опять затеяли Лар’Шера? — поинтересовался Вадерион, переводя взгляд с дроу на свалга.
— К счастью, ничего, — кисло ответил последний.
— Рассказывай уже, Ринер. И не хмурься, когда у нас что-то шло гладко?
— Никогда, Вадерион, но от этого не легче, — вздохнул свалг. — Я еще от скандала после Дня Кровавой Луны не отошел.
— А мне понравилось, — отстраненно заметил Тейнол. Глава Теней — лучших шпионов Темной Империи — был похож на остро заточенный клинок: всегда холодный и сдержанный. Несмотря на то, что их с Вадерионом, как и с Ринером, объединяло многое в прошлом, в настоящем он вел себя излишне предупредительно. Иногда Вадериону демонически хотелось, чтобы Тейнол хоть иногда оттаивал, но понимал, что это мечты почище всемирной власти.
— Я бы не отказался от того, чтобы ты и Лар’Шера отрубил голову.
— Ага, как всем тем, кто не поторопился выполнить волю Императора и не прислал воинов, — потирая виски, проворчал Ринер. — Столько значимых фигур потеряли. Некоторые были вполне лояльны престолу…
— Я не собираюсь подстраиваться под сеть
