заметное скрежетание где-то внутри.
— Не знаю. Он был не совсем… не совсем таким, как все. Ему не нравились наши законы, наше государство. Он все время рассуждал и критиковал власть, даже самого Правителя, — добавила Грета шепотом, — А потом связался с плохой компанией. Они называли себя «Оппозиция»…
— И ты ушла от него?
— Нет, он просто пропал. Уже три года прошло.
Вместе с сочувствием я испытал что-то вроде облегчения.
Я посмотрел на экран ноутбука: Анна поднималась по эскалатору. Пока все идет по плану.
Из комнаты донесся крик, напоминающий мычание. Грета вскочила.
— Яша проснулся. Надо его купать.
— Если хочешь, я помогу, — неожиданно для самого себя предложил я. Грета удивленно посмотрела на меня и просто кивнула головой.
* * *
Заходя в комнату, где лежал ее сын, я заранее морально настраивался, так как если честно, испытываю неоднозначные чувства к людям с ограниченными возможностями. Для меня их лучше вообще не замечать или делать вид, что не замечаешь. Может потому, что чужие болезни и немощь неприятно напоминают о собственной уязвимости и невечности.
Но то, что я увидел, заставило меня замереть на пороге. На кровати лежал мальчик лет двенадцати — очень худой и бледный. Его кожа была такой тонкой и сухой, что казалось, дотронься — и рассыпется. Его длинные руки — обтянутые кожей кости, лежали поверх одеяла безжизненными плетями. Он повернул голову в нашу сторону. Два блестящих карих глаза уставились на меня с любопытством.
— Привет, — выдавил я с трудом, чувствуя комок в горле.
Парнишка несуразно замахал руками и что-то замычал. Грета подошла к нему и погладила по взъерошенным волосам. Я впервые увидел улыбку на ее лице, и эта улыбка, полная бесконечной нежности и любви, делала ее настоящей красавицей.
— Он не ходит? — осторожно спросил я, припоминая знакомых с ДЦП, которые были неплохо приспособлены к жизни.
— Кроме церебрального паралича у него еще целый букет болезней, да и сердце такое слабое, что любое напряжение может его убить.
Я посмотрел на Грету, пытаясь определить, желала ли она такого исхода в трудные минуты. Возможно, но только не сейчас.
Я поднял Яшу на руки. Он был такой худой, что казалось: прижми я его чуть крепче — он весь переломается.
Оставив мать и сына в ванной, я поспешил к ноутбуку.
В это время Анна была уже на площади рядом с АЭС. Вместе с основным потоком рабочего люда, она встала на ленту транспортера и вскоре была уже на КПП атомной электростанции. И хотя я знал, что она уже не раз проходила сканер сетчатки, все равно получил свою дозу адреналина. Остается только догадываться, что чувствовала сама Анна.
Накануне я как можно подробнее объяснил ей, куда нужно идти. Я внимательно смотрел, как она проходит этаж за этажом, коридор за коридором. Время от времени неприятная мыслишка сверлила мозг: а может, это я должен быть на ее месте? Но я тут же представлял, как нелепо смотрелся бы в женской одежде, и совесть успокаивалась.
Наконец, Анна подошла к тому самому кабинету, куда меня угораздило переместиться. Она слегка помедлила у двери, запустила руку в карман, вероятно проверяя на месте ли устройства для прослушки и наблюдения, затем, коротко постучав, вошла внутрь.
Демон сидел у приборной панели. Он вздрогнул, окинул Анну испуганным взглядом и тут же потерял интерес, приняв ее за уборщицу, чего собственно и добивались.
* * *
Анна быстро возила по полу компактным пылесосом. Камера, закрепленная у нее под воротником, то приближалась к полу, то удалялась. От этого меня даже замутило.
— Если можно, побыстрее, — услышал я раздраженный голос воплотившейся твари, — у меня много работы.
Да уж, знаем мы какой работы!
— Хорошо, постараюсь, — с несвойственной ей покорностью ответила Анна — вжилась в роль.
Хлопнула дверь. Наверное, демон вышел.
На экране ноутбука появилось пыльное комнатное растение и рука Анны, которая ловко спрятала в листву жучок и камеру. Теперь я должен был сделать все необходимое, чтобы получать инфу на ноутбук.
Я повозился с этим некоторое время, так как, сами понимаете, опыта работы с такими шпионскими штуковинами у меня не было. Наконец, экран ноута разделился на две части: в одном квадрате я видел то же, что и Анна (а она уже вышла в коридор), в другом — оборудование демонского кабинета.
— Ты хорошо знаешь эту девушку? — спросил демон кого-то.
— Это уборщица, Грета, кажется ее зовут. А что, что-то не так? — ответил холодный женский голос. Я не видел его обладательницу, но почему-то мое воображение нарисовало образ незамужней дамы лет тридцати семи-сорока, лишенной природных женских инстинктов и соответствующих забот.
— Мне кажется… она не та за кого себя выдает, возможно из «ОПО».
— Я присмотрюсь к ней. Когда уже?
— Завтра вечером. Я все рассчитал: это произойдет, когда все разойдутся по домам, а дежурные, закончив обход, уставятся в телек. Если со мной что-то случится, ты должна будешь все завершить.
— Хорошо, что я должна делать?
Наконец, я увидел демона и высокую худощавую женщину в строгом темно-зеленом костюме. Ее отливающие медью волосы были подстрижены под каре и уложены волосок к волоску. Они подошли к панели управления, но вот незадача: оба стояли спиной к камере, и я не мог разглядеть лицо сообщницы. Я всмотрелся пристальней — через очертания женской фигуры периодически проступали уродливые непропорциональные формы чужеродной энергетической сущности: широкие, сутулые плечи, раздутый череп.
— Повернись, повернись, — заклинал я, но тщетно. Я наблюдал за ними до тех пор, пока оба не вышли из помещения.
Я попросил у Греты мобильник. В принципе он не особо отличился от наших, плоский, все кнопки сенсорные. Грета помогла мне найти Анну в контактах. Во время звонка над экраном появилась трепещущая голограмма головы моей напарницы.
— Алло? — неожиданно произнесла она.
— Аня, тебе нужно срочно уходить, — сказал я, слегка растерявшись от непривычного способа общения, — Он что-то заподозрил. Уходи!
— Поняла.
Голограмма пропала. Я отдал телефон Грете, избегая ее взволнованного, вопросительного взгляда.
Я считал затягивать уже некуда: демона нужно убрать в тот же день, а вот его напарницу сначала придется идентифицировать.
Оставалось ждать возвращения Анны. Вечерок намечался веселенький.
Глава 17. Превышение полномочий
Грета тихо подошла сзади, заставив меня вздрогнуть. Разлохматившиеся, чуть влажные волосы, порозовевшие щеки.
— Поможешь? — спросила она кротко. За годы жизни со своей женой, я забыл о том, что женщина может так разговаривать: просить, а не приказывать и требовать. Я бросил взгляд на монитор: Анна уже спускалась по эскалатору.
Я
