А это, Илья Ивано… кхм, Илья. Это нужно будет сделать после проведенного обряда, — лукаво смотрит и протягивает мне тканевый мешок. В нем что-то глухо перекатывается, словно бочонки лото. — Насыпьте перед сном себе в нижнее белье и ложитесь спать, — клянусь, я вижу, как подрагивают ее губы. Она что, насмехается надо мной?
— Что в нем? — недоверчиво кошусь.
— Это придаст вам мужской силы. Чтобы всегда крепко стояло, — из горла Белладонны вырывается кроткий хрюк.
— Что это? — беру в руки.
— Сушеный горох.
ЧТО???
Глава 15. Янкины метания, казанова Васильич и неподражаемая Рудольфовна!
— В последнее время вы, Степан Васильевич, нагло отлыниваете от своих обязанностей, — смотрю на развалившегося на моем диване кошака, усердно вылизывающего себе шерсть. Прихорашивается, паршивец. — Я, конечно, понимаю: на дворе конец марта, у вас брачные игры, но пропадать целыми днями непонятно где — безответственно с вашей стороны, — обвожу губы темно-бордовой помадой.
Сегодня, к моему безмерному счастью, это единственное косметическое средство на моем лице. Гляжу на себя и радуюсь: наконец-то в отражении зеркала я вижу Яну Решетникову, а не жертву краснухи. Жуткие волдыри подсохли и сошли практически на нет.
Ох, как вспомню, что со мной было в среду, так вздрогну. Усыпанное аллергическими прыщами лицо не мог скрасить даже толстенный слой тонального средства. И как я могла показаться в таком виде перед Мироновым, который видел меня в понедельник на паре с сыпью?
Я оголтело металась по квартире, прикидывая, что можно придумать, чтобы не спалиться.
Полезла в инет и перешмонала все ведические праздники марта.
Как же я ликовала, когда оказалось, что по индуистскому календарю начался какой-то фестиваль Нав…тьфу ты…НАВРАТРИ! Хрен выговоришь! И самое главное, девушки в эти девять дней празднования обязаны ярко краситься и украшать свое лицо разноцветными стразами. Как же мне это подходило!
Я нашла картинку этой Шакти, во имя которой отмечается праздник, и попыталась соорудить из себя что-то приближенное к ней: откопала в баулах почившей Бэллы юбку и блузку, обвешалась ее старыми бусами и браслетами, нарисовала яркий макияж и карандашом для глаз вывела на лбу жирную точку.
Проблема оставалась только за головным убором, которого у меня не было. Я и так, и эдак приближала картинку, но никак не могла понять, что у этой дамочки на голове. В итоге в закромах всё той же Бэллы, пусть земля ей будет пухом, нарыла русско-народный кокошник! Ну а что? Не думаю, что Миронов такой специалист в области индуизма.
В общем, видом я своим осталась крайне довольна!
— Вчера я работала одна. Приходила новая клиентка, — поглядываю на кошака укоризненно, — а вы отсутствовали! — вообще не понимаю, как у этого старого плешивого кобеля еще что-то там функционирует! Он же по своему звериному возрасту — дед, с которого, по идее, прах уже должен сыпаться. А он всё по кошечкам бродит! Тут и удивляешься, и завидуешь одновременно. У меня такой активной личной жизни нет, как у этого прохвоста. — У нас и так в последнее время туго с клиентами, — объясняю. Это факт. Обмельчал народ. Совсем осовременились, поумнели или обеднели. Не понятно. — Мы должны цепляться за каждого клиента, — продолжаю свои тираду. Беру черные линзы. Без этого главного атрибута никуда. Мой собственный цвет глаз слишком узнаваем. Прозрачно-голубой. От отца мне достался в наследство. Хоть что-то путевое. — За квартиру платить надо, за институт надо, продукты нужны, — перечисляю наши затраты. — Поэтому сегодня вы обязаны постараться, — смотрю на время.
С минуты на минуту должна прийти Миронова Аглая Рудольфовна.
Она позвонила мне вчера с просьбой о записи.
Честно, я даже, увидев ее номер, струхнула.
Да мало ли. В среду Миронов бежал от меня спотыкаясь. Вдруг он нажаловался бабуле, и она решила со мной поквитаться? Женщина она крепкая, за внука и на грех пойдет!
Согласна, возможно с горохом я перегнула! Но в тот момент я просто не могла поступить иначе! Не знаю, как я держалась внешне, потому как внутри себя я истерически хохотала как сумасшедшая! Это же кому рассказать — не поверят!
Гадалка проводила обряд снятия венца безбрачия снобу Миронову Илье Ивановичу!
Сюр, да и только!
Ну а про горох я сымпровизировала на ходу! Вошла в кураж! Хотела даже вместо гороха крапиву Миронову подсунуть, но решила пощадить будущее потомство Ильи Ивановича! Такой мужской экземпляр должен плодиться! Тем более сами карты об этом сказали!
Зря Иваныч ругался на них… На самом деле за всю мою практику с картами Сила и Влюбленные, выпадающие поочередно, мне редко когда приходилось иметь дело. Да практически никогда! Я даже не знала, как их растолковывать. Из талмудов Бэллы я вызубрила лишь все названия карт. Но в гаданиях на таро есть своя техника: определенные сочетания, комбинации арканов и расклады, но я ею не владею, потому что мне было лень учить это всё. Я еле их названия запомнила! А на сеансе я всегда несу импровизированную чушь!
В общем, вздохнула я облегченно, когда узнала, что бабулька просто хочет записаться на прием. Да и Миронов мешочек с горохом не взял, поэтому зря я переживала. Наорал на меня, швырнул горох на стол со словами: «Катитесь вы к черту со своим горохом!» и пулей вылетел из квартиры, не оплатив за сеанс.
Жмот.
А я, между прочим, старалась! Даже этому сухоцвету безбрачному массаж головы его умной, но глупой, сделала!
Всё ждала, что напишет: извинится, вспомнит, что забыл отблагодарить за снятие венца безбрачия, а он молчит. Второй день молчит.
Сегодня у нас был семинар у него, так Миронов головы не поднял: мрачный какой-то сидел, угрюмый. Даже телефону своему не улыбался. Тесты раздал нам и отрешенно поверхность стола разглядывал.
Аудитория притихла, а я так и вовсе слилась с пылью. Но укол совести почувствовала, да. Может, из-за меня он такой? Наговорила ерунды всякой преподавателю…
Вспоминаю сегодняшнее утро и Миронова с его потухшими глазами, и что-то гадко так стало.
Вздохнув, вздрагиваю от звонка в дверь.
Переглянувшись с черным обормотом, киваю паршивцу, мол, пора! И иду открывать.
* * *
—Ох, Белладонна, как же я вам благодарна, что в своем плотном графике вы нашли время для меня! — причитает женщина, сложив руки на столе.
А уж как я, уважаемая Аглая Рудольфовна, благодарна вам — не передать словами! Кушать и
