– Отлично! Теперь мой выход!
Склонившись над зеркалом, Юля быстро нанесла на лицо и губы остатки тетушкиных белил. Оценила результат, добавила немного теней под глаза и на впадины щек. Затем скорчила скорбную мину. Так лицо приобрело болезненный вид.
– Ух! – отреагировала Агнешка, увидев свою госпожу. – Вы прямо как привидение!
– За умирающую сойду? – осведомилась Юля.
– Ну… – та призадумалась, – за очень больную.
– То что нужно.
Перед тем, как выйти из комнаты, Юля вернулась к столу, открыла флакончик с лекарством и щедро плеснула жидкость в потухший камин. Кто знает, на что способен Десмонд? Вдруг не постесняется проверить спальню невесты или затребует флакон, чтобы убедиться в приеме “лекарства”? А так пусть еще попробует доказать: выпили его или вылили.
В Зеленой гостиной царило благолепие. Стряпчий устроился за секретером и аккуратно раскладывал принесенные с собой бумаги. Виконт скучающе смотрел в окно. Когда вошла леди Гейбл, он удовлетворенно отметил ее крайне болезненный вид, затем на его лице отразилась неподдельная тревога:
– Дорогая Джулиана! Вы сегодня очень бледны! Позвольте, я усажу вас в кресло!
– Благодарю вас, лорд Десмонд, – голосом умирающей птички прошелестела Юля и позволила блондину проводить себя до кресла. – Мистер…
Она запнулась, пытаясь выудить из памяти имя стряпчего. Тот поднялся, когда она вошла в комнату, и поклонившись, представился:
– Мистер Скарлатти.
– Рада вас видеть, мистер Скарлатти, – чуть пободрее сказала Юля. – Сейчас придет моя подруга, леди Мелмот, и ее компаньонка. Это достаточное количество свидетелей при чтении завещания?
– Несомненно, – коротко кивнул стряпчий.
Словно в ответ на его слова зазвенел колокольчик. Агнешка застучала башмаками, спеша к двери. Из холла донесся звонкий голос Софии:
– Мы немного задержались, на Плим-стрит опрокинулся экипаж! Такой ужас!
Болтовня подруги придала Юле сил. Дамы чинно вплыли в гостиную, поздоровались с виконтом и стряпчим, а после сразу присели рядом с леди Гейбл и замерли, словно модные фарфоровые статуэтки.
– Прошу вас, начинайте, мистер Скарлатти, – слабым голосом попросила Юлия и приготовилась слушать.
Начал нотариус торжественно. Поправил висящий на груди амулет, который был размером с чайное блюдце, и провозгласил:
– Я, Джозеф Скарлатти, милостью Божией и королевы Шарлотты стряпчий с королевской лицензией, объявляю последнюю волю леди Эммы-Амелии Бронсон!
Тут стряпчий сделал выразительную паузу и обвел всех внимательным взглядом, дабы убедиться, что его внимательно слушают.
Десмонду удалось сохранить на лице скучающее выражение, а вот дамы всем своим видом показывали нешуточный интерес. Удовлетворившись их вниманием, мистер Скарлатти вернулся к бумагам.
– Итак, все движимое и недвижимое имущество, счет в королевском банке, ценные бумаги, украшения и содержимое домашних сейфов я завещаю своей племяннице и единственной родственнице леди Джулиане-Оливии Гейбл!
Юля мысленно вскинулась – домашние сейфы! Надо будет поискать. Джулиана о них, по всей видимости, не знала. Может, там найдется хоть немного наличности. Все, что было в секретере, в сумочках и карманах пальто, они с Агнешкой уже выгребли. Но есть одна проблема: как эти сейфы открыть? Наверняка там непростые замки!
– Получить доступ к самостоятельному распоряжению унаследованными средствами леди Гейбл может в день своего тридцатилетия либо в день замужества, если таковое случится до ее тридцатилетия.
На этих словах красавчик-блондин дернулся, нахмурился и… не удержался:
– Мистер Скарлатти! Позвольте, я бы хотел уточнить…
Все это время Юля молча сидела в кресле и незаметно наблюдала за Марком. Ее беспокоил тот пункт в завещании насчет замужества.
У нее было достаточно времени, чтобы изучить все законы, связанные с этим, и выяснить, что завещание никак нельзя обойти или нарушить, если хочешь получить доступ к деньгам.
Но и здесь была небольшая лазейка. Если доказать, что выбранный завещателем жених – человек сомнительных качеств, то его кандидатуру можно оспорить через суд.
Именно этим Юля и собиралась заняться в ближайшее время. Она уже наметила для себя, что после окончания этой встречи сама подойдет к стряпчему и договорится о новом визите, на этот раз – без лишних свидетелей.
Но последние слова мистера Скарлатти немного ее удивили. Вопреки ожиданиям, он не назвал имени жениха!
Юля вся превратилась в слух, когда нотариус поднял на виконта темные глаза, поправил пенсне и сказал:
– Слушаю вас, милорд.
Десмонд заволновался. Это было видно по тому, как он сжал подлокотники кресла.
– В завещании должно быть указано конкретное имя, за кого должна выйти леди Гейбл. Назовите его, пожалуйста.
Мистер Скарлатти прочистил горло и глянул в свои бумаги.
– Нет, тут никаких имен не указано. Леди Бронсон доверила выбор своей племяннице.
– Но как так?!
Забывшись, виконт едва не сорвался с кресла, желая вырвать бумаги из рук стряпчего и самолично их прочитать. Лишь сила воли удержала его на месте.
– Я же сам принес вам окончательный текст завещания! – произнес он, горячась. – Леди Бронсон плохо себя чувствовала и попросила меня передать вам бумаги. Я точно помню, что одним из условий завещания был брак леди Гейбл со мной! Она сама у меня на глазах вписала мое имя! И был свидетель – господин Зицгерр! Ее доктор!
Юля навострила уши. Так этот любитель опия не только Джулиану травил, но и ее тетушку? Вот это новость! Хотя обвинить его практически невозможно. Вряд ли Зицгерр сам понимает, какую опасность несут эти модные капли!
Между тем стряпчий улыбнулся, словно услышал хорошую шутку:
– Ах, вот вы о чем. Простите, милорд, но те бумаги, которые вы передали мне, недействительны.
– Что? Как?!
На этот раз Десмонд все-таки приподнялся. На его лице отразилась целая гамма эмоций от недоверия до возмущения. Юля едва не привстала со своего места следом за ним. Уж очень неожиданный поворот принимали дела.
Нотариус пояснил:
– Примерно за три месяца до своей кончины леди Бронсон лично пришла ко мне и написала завещание. Свидетелями выступали главный королевский маг и личный секретарь ее величества. Вот это завещание, – он поднял бумагу так, чтобы все ее видели, – и здесь указано, что леди Гейбл вольна в выборе будущего супруга. Также леди Бронсон своей рукой в присутствии свидетелей сделала приписку: “Этот экземпляр считать единственно верным, независимо от обстоятельств и времени”. Документ заверен магической печатью, подтверждающей свободное волеизъявление автора. Согласно законам Альбиона, опротестовать завещание с магической печатью может лишь завещание с магической печатью. На тех бумагах, которые предоставили вы, магической печати не было. Ее, если помните, ставит маг в присутствии нотариуса, а заверяет лекарь.
