Я смотрю на охотника. Он тихо переговаривается с беловолосым Виктором; Ольга висит на его руке. Будто бы почувствовав, что я смотрю на него, она поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Ольга кривит рот в широкой гордой улыбке и кладет руку ему на грудь.
– Он нашел меня, – неопределенно отвечаю я.
– Ага, – только и говорит Рольф, накладывая мне на тарелку кусок сочного жаркого. – Ну, тогда ешь.
Я откусываю кусок мягкого мяса, чувствую вкус трав и соли. Рольф протягивает мне кружку золотистого пива.
– Ты была с ним до того, как появилась малышка?
Я киваю, пережевывая мясо. Я редко что-то ела. Феям не нужна еда. Нам не нужно ничего, кроме нашей магии. Я совсем забыла, как чудесна еда на вкус.
– Ты и в Водяном Городе с ним была?
Я едва не давлюсь.
– Да, и там тоже.
Клаус и Герд заинтересованно подаются вперед.
– Как он на самом деле убил эту тварь? – спрашивает Герд, более высокий из двух. Его лицо, в отличие от физиономии близнеца, изуродовано шрамами. – Он заколол ее ножом или обезглавил?
– Я слышал, ее закидали камнями! – кричит Клаус.
Они выжидающе смотрят на меня.
– Ни то, ни другое, – тихо говорю я.
– Как же тогда? – не унимается Рольф.
– Стрелой. Он застрелил ее. – Я будто бы снова ощущаю силу ударов. Рука сама собой тянется к груди. Но там ничего нет: ни стрелы, ни крови. Только сердце, из которого вырвали кусок.
– Застрелил? Не может быть, – бормочет Рольф. – Ни одна из моих стрел так и не смогла достичь цели. Зато ее змеи добрались до меня. И если бы я не ускакал на лошади быстрее самого дьявола, то потерял бы куда больше, чем одну ногу!
– Вы пытались ее убить? – удивленно спрашиваю я.
– Конечно! – смеясь, восклицает он. – Это наша работа.
– Работа? – Во рту у меня становится сухо.
– Мы – охотники на ведьм. Каждый из нас поклялся на крови посвятить свою жизнь охоте. – Я почти не слышу, что говорит Рольф. Мой взгляд мечется между охотниками на ведьм, перебегает с одного на другого. Все они охотники на ведьм. Он привел меня в их берлогу!
Кусок мяса выпадает из моих пальцев и с громким шлепком приземляется в тарелку.
– Чего ты такая бледная? С тобой все в порядке? – Рольф касается моего плеча. Я отстраняюсь. – Все в порядке?
Я вижу, как Клаус подозрительно хмурит брови. Нож для разделки жаркого в его руках острый, бесконечно острый. Герд раздраженно прищуривается. На затененных стенах комнаты я различаю очертания арбалетов с мечами, копий, боевых топоров, луков и дубинок. Их берлога, я в их берлоге! Одного неверного слова, одного неосторожного жеста, обнажающего мой знак, достаточно, чтобы разоблачить меня – их главного врага. Так вот чего он хотел? Он привел меня сюда, потому что сам не может этого сделать?
Рольф снова протягивает ко мне руку. Я задыхаюсь. Но вот мой охотник уже рядом со мной. Его рука сжимает мое плечо, он тянет меня вверх.
– Пойдем со мной, – бурчит он и тащит меня к двери, вон из теплой комнаты, подальше от подозрительных взглядов. Спотыкаясь, я следую за ним к колодцу, где он отталкивает меня от себя.
– Соберись, черт возьми.
Я смотрю на него, и мне кажется, что я вижу его впервые. Ночь на реке тускнеет и блекнет, как давнишний сон.
– Ты привел меня сюда, – в ужасе шепчу я. – К ним!
Ольга стоит в дверях, ее глаза – две маленькие узкие щелочки. Охотник хватает меня за подбородок, заставляя смотреть на него.
– Слушай, – говорит он так тихо, что Ольга его не слышит. – Они не знают, кто ты, и я хочу, чтобы так и оставалось, ясно тебе? Если они узнают, я ничего не могу гарантировать!
– Почему мы здесь? – Я едва могу говорить.
– Потому что Элль нужен дом.
– Ты не хочешь, чтобы они убили меня?
Охотник чуть отстраняется от меня. На миг он кажется слегка сбитым с толку, а потом лицо мужчины приобретает серьезное выражение.
– Никто, кроме меня, не сделает этого, – таков весь его ответ. Он поворачивается, чтобы вернуться в дом.
Я через силу сглатываю ком в горле.
– Я не могу туда вернуться.
– Еще как можешь, – говорит он, хватая меня за руку.
– Нет.
– Ради Элль.
– Нет, – шепчу я, зная, что уже проиграла. – Подожди.
Он поворачивается ко мне:
– Что?
Я хочу спросить его об Ольге, ее прикосновениях, его руке, обнимающей ее плечи. Но я молчу, я оставляю это.
– Ничего, – бормочу я и следую за ним обратно в дом.
Ольга уже ждет его на пороге. Она обхватывает руками его талию и злобно сверкает на меня глазами. Она убила бы меня, даже не зная, кто я такая.
– Что случилось? – спрашивает Виктор, настороженно наблюдая за нами.
– Ничего, – спокойно отвечает охотник на ведьм и садится на свое место. Ольга следует за ним. Я, тяжело дыша, стою в дверях. Рольф освобождает мне место рядом с собой, указывает на него, но я не могу пошевелиться.
– Иди сюда, – приказывает Виктор, сжимая мое запястье. Его пальцы смыкаются вокруг метки, спрятанной под длинными черными рукавами. Он притягивает меня ближе. Я стискиваю зубы, чтобы не ударить его и не выцарапать ему глаза. Страх, смешанный с гордостью.
Так с королевой не обращаются!
Элль, я слышу тихий смех Элль.
Ради Элль. И я повинуюсь.
– А кто твоя прелестная спутница? – спрашивает он, оглядывая меня с головы до ног. Он ведет меня на скамейку рядом с собой. Охотник на ведьм прищуривается, но ничего не говорит. Ольга собственнически кладет руки ему на шею, гладит по щеке.
Я заставляю себя отвести взгляд от охотника на ведьм и женщины рядом с ним и вместо этого смотрю на Виктора. Он самодовольно ухмыляется, от него пахнет пивом. Сегодня вечером он явно выпил больше пары кружек.
– И в самом деле, красотка. Почти идеал. – Он хватает мою косу. – Как, говоришь, ты с ним встретилась?
– Он нашел меня, – отвечаю я так спокойно, как только могу. Я полностью сосредотачиваюсь на нем, пытаясь не ляпнуть лишнего, не выдать себя.
– Нашел. Так-так. – Его ухмылка становится шире. – Обычно мы не терпим здесь чужаков. Слишком велик риск того, что нас могут предать. Мы последние противники Тринадцати ведьм.
– Девяти, – поправляю я.
Он весело смеется и наклоняется вперед.
– Я не знаю, что тебе известно о ведьмах, но, видно, не так уж много. Их называют Тринадцатью ведьмами, но их всего двенадцать. Так что осталось восемь.
