не имеют никакого смысла или, что то же самое, не имеют смысла, исключающего всякое противоречие».
Он говорит, что и для существующего мы можем представить себе несуществование, доказать существование – тоже проблема, и невозможно именно утверждать, что некая форма существования, некая сущность, Бог, Божество являются обязательно существующими. Поэтому мы в своём сознании можем представить Бога несуществующим. Мы всегда можем представить себе несуществующим то, что раньше представляли существующим.
Далее он сказал, что слова «обязательное существование» не имеют никакого смысла.
Не просто так великие исламские учёные, такие как имам аль-Джувайни, говорили, что именно понимание того, существование чего обязательно, существование чего допустимо и существование чего невозможно – и есть разум. Нельзя назвать разумным человека, который не знает, что такое «обязательно существующее» или путает обязательно существующее, допустимо существующее и то, что существовать не может, абсурдное.
Философ Дэвид Юм при всей его известности, при том, что он является классическим философом, говорит о том, что практически невозможно различить допустимо существующее и необходимо существующее. Фактически, с точки зрения гигантов Ислама, этот человек не является разумным, даже будучи известным философом.
Дальше Дэвид Юм пишет в своём диалоге: «Но далее, почему материальный мир согласно этому мнимому объяснению обязательности (то есть он не верит, что есть что-то обязательное, что не существует, рационально обязательное существование) не может быть обязательно существующим?»
Он задаёт действительно дурацкие вопросы, подобно тому как дети иногда спрашивают, например: «Почему небо сверху? Почему облака не падают?»
Почему бы не представить, что весь этот мир, все эти вещи не являются так же обязательно существующими? Нам не с чем сравнить.
Он говорит: «Мы не решаемся утверждать, что нам известны все качества материи. Насколько мы в состоянии о ней судить, она заключает в себе некоторые качества, в силу которых, будь они нам известны, её существование казалось бы нам таким же большим противоречием, как то, что дважды два равняется пяти».
Может быть, в этом мире есть какие-нибудь свойства, которых мы не знаем, и благодаря им этот мир является обязательно существующим.
Далее он говорит: «Для доказательства того, что материальный мир не есть обязательно существующее бытие, пользуются, насколько мне известно, всего одним аргументом, и этот аргумент основан на случайности как материи, так и формы мира. Говорят, каждую частицу материи можно представить уничтоженной, а каждую форму – изменённой».
Всё, что в этом мире есть, может не существовать, и всё, что в этом мире есть, изменяется. Это, безусловно, аксиомы космологического доказательства.
«Следовательно, подобное уничтожение и изменения не невозможны» – говорит Юм.
Это отсылка к космологическому доказательству.
«Но мы, по-видимому, проявим большое пристрастие, если не заметим, что этот аргумент распространяется равным образом и на божество, насколько мы имеем о нём представление, и что наш ум с таким же успехом может вообразить, что божество не существует или что его атрибуты изменяются. Должно быть, какие-то неизвестные и непредставимые качества ведут к тому, что несуществование божества кажется невозможным, а его атрибуты неизменными. Нельзя указать никакого основания, почему бы эти качества не могли принадлежать также материи».
Что мы видим в этих отрывках? Мы видим в них отрицание очевидного. Мы видим ниспровержение авторитетов, мы видим постановку под сомнение основ самых базовых истин, недоверие к разуму, видим софистику, видим солипсизм, неуверенность во всём. И вот это прославляется как философия скептицизма. Хотя это на самом деле уровень мышления пятилетнего ребёнка, который не знает базовых правил мышления, не различает обязательно существующее и допустимо существующее – об этом мы ещё скажем дальше.
Вот примерно таков уровень его аргументов. Но самый известный довод Дэвида Юма против космологического аргумента, который обычно цитируется в учебниках по философии – это следующий отрывок из его диалогов о естественной теологии.
Он пишет: «Далее, в такой цепи или в таком ряде объектов каждая отдельная часть обусловлена той, которая ей предшествовала, и обусловливает ту, которая за ней следует. В чём же здесь затруднение? Однако целое, говоришь ты, нуждается в причине. Я отвечаю на это, что соединение частей в целое так же, как соединение нескольких отдельных графств в одно королевство или же нескольких отдельных органов в одно тело, совершается исключительно произвольным актом ума и не оказывает никакого влияния на природу вещей».
Другими словами, он говорит, что у каждого изменения своя отдельная причина, нет общей причины у всех изменений, поэтому каждое изменение нужно рассматривать отдельно. В принципе, это основа того, о чём говорили атеисты позитивисты в XIX веке, о чём пишет, например, Ричард Докинз в «Слепом часовщике». Новый атеист пишет, что невозможно установить общую закономерность, что каждое изменение вызвано своей собственной отдельной причиной.
Выразим эту идею проще. Представьте себе: пять жителей Крайнего Севера приехали в Москву. Нам нужно выяснить, зачем они приехали в Москву.
Мы задаём им этот вопрос. Один отвечает: «Я переселился в более мягкий климат». Второй сказал: «Я переехал в Москву ради денег и лучшей работы». Третий приехал на свадьбу. Четвёртый – как турист. Пятый приехал в гости к родственникам жены. У каждого своя причина, но все они приехали в Москву.
Юм и его сторонники понимают наш космологический аргумент в данном случае так: мы узнали причину приезда каждого из них в Москву – теперь мы знаем причину приезда всех пяти жителей Крайнего Севера в Москву. Он говорит, что сторонники космологического аргумента сводят все изменения к одной первопричине. То есть как будто мы утверждаем, что пять разных причин есть общая причина приезда всех пяти. А на самом деле не существует этой единственной причины. Это довод, который до сих пор повторяют новые атеисты: якобы все изменения в мире произошли, потому что произошли. И мы постфактум приписываем этому какой-то смысл. Как Докинз говорит, что сначала шар для гольфа попадает в лунку в земле, а уже потом мы говорим: «Это произошло по такой-то причине». То есть сначала произошло изменение, а потом мы его уже рационализируем, подводим под него причину.
На самом деле каждое изменение произошло в силу миллиардов микроизменений. Дэвид Юм это уже сформулировал 250 лет назад. Возражения Юма на космологический аргумент состоит в том, что каждый раз причина разная, нет никакой общей причины.
Однако это возражение, в общем-то, хорошо известно тем, кто занимался мусульманским рациональным богословием, ильм аль-калям. На самом деле наши мутакаллимы уже давно сформулировали своё возражение на это. Мусульмане и не говорят о какой-либо общей причине отдельных явлений. Мы не говорим, что пять жителей Крайнего Севера переехали
