сдюжите? — Святослав вопросительно уставился на сидящих перед ним друзей.
— Да уж постараемся в лужу не сесть, — хмыкнул на это Ратибор, поднимаясь из-за стола и бросая мельком сочувственный взгляд на Яромира, явно расстроенного таким решением князя. — Тогда помчали мы; времени в обрез. Миропупчик, ты идёшь или к лавке задом, как блинчик к сковородке, пригорел? Так ща поваров вызовем, они тебя лопатами вмиг отшкрябают!..
— Десятка два-три бойцов с собой надо взять как минимум, — пропустив мимо ушей очередную колкость брата по оружию, задумчиво пробормотал Мирослав, также вставая. — Я, конечно, не сомневаюсь, что ты там их всех в одну бороду положишь, косолапка рыжая, да обоз с добром кто поведёт потом? В два жала нереально, ведь трюмы у них наверняка забиты с горкой, а это телег семь-восемь в среднем. Смотря, конечно, что везут…
— Решено, — Святослав согласно кивнул. — Бойцов набирайте по-шустрому, и в путь!.. Жду с добрыми вестями!
— А можно мне с…
— Нельзя, Емельян! — хором ответили Ратибор с Мирославом, спешно покидая трапезную.
— С нами — нельзя! Не в этот раз, по крайней мере… Не на гулянку едем! Жильку свою навести лучше, утоли печаль-тоску… — бросил Ратибор напоследок, снова сильно хлопнув дверью, так, что аж окна задребезжали в обеденном зале и пара гобеленов на стене покосилась.
— И всё-таки этот рыжий ураган мне так точно когда-нибудь терем развалит… — пробурчал, тяжело вздохнув, Святослав и налил себе ещё вина. — Сложится мой замок как карточный домик, и ведь скажет опосля этот могучий потапыч, что всего лишь мимо проходил, и даже не сознается, что просто шептуна по ветру пустил ненароком…
Глава 9
Деревня Дубкино
Через три дня после совещания у князя
— Ну, чего там? — нетерпеливо буркнул Ратибор только что вынырнувшему из лесной чащобы Мирославу, быстро направляющемуся к своему приятелю богатырю.
— Две торговые ладьи Варграда у причала, вместимостью каждая в среднем около сорока рыл. Охрана состоит, как и говорил Свят, из варягов, общей численностью коих и правда около тридцатки, то есть где-то по пятнадцать рях на судно. Но странное что-то творится в Дубкино: купеческие слуги спешно грузят на корабли еду и воду с пивом, а северяне-охранники собрались все в местном кабаке «Дубрава», да только вот ведут себя как-то необычно…
— В смысле? — Ратибор удивлённо поднял левую бровь.
— Не пьют, не гуляют и не дебоширят, а просто сидят и тихо-мирно трапезничают, о чём-то шёпотом между собой переговариваясь. Как будто просто пожрать зашли на часик, и всё! Такое ощущение, что не собираются торгаши серошкурые ночевать-то в Дубкино, а? — Мирослав озадаченно посмотрел на Ратибора. — Скоро уж темнеть начнёт. Ну не странно ли? Похоже, сейчас загрузятся волчары да отчаливают! Либо спешат сильно, либо…
— Предупреждены о гостях незваных, то бишь о нас, — Ратибор хмуро переглянулся с другом. — Ладно, об этом после… А сейчас надо не позволить нашим толстосумам покинуть здешние гостеприимные края! А ну, идите сюда, братики мои! — с этими словами могучий русич, с лёгким сожалением мельком взглянув на притороченную к седлу красавца вороного двуручную секиру, достал два боевых одноручных топора-чекана, коих называл просто «братиками», здраво рассудив, что в тесном зале таверны, когда за спиной маячат его же ратники, толку от небольших колунов будет больше, чем от здоровенной старушки. — Ты, Мирка, возьмёшь десятку наших и навестишь купцов. Проследи, чтобы не успели драпануть! Я же загляну с пятнашкой бойцов в местный трактир, пропущу кружечку-другую с северными вояками. О жизни потолкуем, о хмурых тучах на небесах, о том, как пагубно бывает для здоровья залетать в такую даль от родного курятника, — недобро прищурившись, Ратибор ловко крутанул в руках свои одноручные топорики. — Двоих витязей с лошадьми оставим. Пущай присмотрят…
— Специально, поди, меня к торговцам отправил, чтобы тебе побольше веселья досталось? — хмыкнул едко Мирослав.
— И как это ты догадался, следопытик ты наш…
— Да на твоей довольной роже всё намалёвано, как на картине какой! Ты же аки тот счастливый котяра сейчас, который в предвкушении диком к лукошку с рыбой мчится на всех четырёх, что аж пятки сверкают! Соскучился по доброй заварушке?
— Угу, есть такое! Надеюсь, они посопротивляются, хоть для вида… Может, мне и не брать никого с собой, а одному пойти, а? Интереснее будет…
— Хватит уже чушь нести, увалень рыжекудрый! А то ты так в одну моську против всей рати волчьей скоро выйдешь! Ты не один в дружине, и вообще: не лишай нас работы! А то Свят всех витязей скоро в цирюльников, сапожников и дворецких разжалует, а войско распустит! А у нас семьи, Ратик! Кушать все хотят, представляешь⁈
— Только не вздумай всплакнуть сейчас, а то я не удержусь и тоже зареву…
— Много бы отдал, чтобы увидеть сие душераздирающее зрелище! Навзрыд рыдающий мишутка косолапый, это, уверен, нечто!..
— Может, Мир, тебе медяков насыпать? Ну, коли на жратву наскрести проблема? Подставляй ладошки! На овощную похлёбку хватить должно! Могу ещё орехов отгрузить, правда, прошлогодних…
— За пазуху себе насыпь и меди, и орешков!.. Или лучше за шиворот!
— Ну, не хныкай потом, что я тебя с голоду помирать оставил, Миропупчик…
— Я ему слово, а он мне десять! Общение с Емелей сказывается… Да иди-ка в баню, душегубка ты наш расщедрившийся!..
— Можно после визита в харчевню, как с ворогами потолкую?
— Нужно!.. Но вообще, время на болтовню теряем, друже!
— Угу, погнали уже…
Дело происходило недалеко от деревни Дубкино, куда споро и выдвинулись из Мирграда Ратибор с Мирославом во главе отряда воинов, состоящего, не считая приятелей, из двадцати семи бойцов. Прибыв на место, ватага рыжебородого богатыря затаилась в одной из окружавших селение дубовых рощиц, благодаря чему и получила своё говорящее название местная деревушка, главным достоинством которой являлось то, что с восточной стороны примыкала она практически вплотную к реке Сигливе, пересекавшей наискось практически всё Мирградское княжество. Дубкино процветало, численность населения медленно, но уверенно росла, насчитывая уже за восемь сотен голов. Расположение у деревни было на редкость удачное, ибо каждая проходящая мимо ладья останавливалась в ней для пополнения запасов еды и воды, а зачастую и на ночлег, что не могло благотворно не сказываться на благосостоянии местных жителей. Особенно это касалось Ефласия, хозяина трактира
