и поспешила расставить все свои многочисленные баночки и флаконы на туалетном столике.
Честно сказать, с тех пор, как я увидела в зеркале ту, настоящую. Агнесс, да еще в моем прежнем облике, я стала немного побаиваться зеркал, во всяком случае, проходя мимо гладкой поверхности ночью, я боялась даже кинуть на нее взгляд.
Но я все же надеялась, что тот случай был единственным и больше мне не придется испытать весь тот ужас.
До конца лета оставалось всего ничего. Работа кипела и днем, и ночью, горожане невероятно устали, но слишком многое стояло на кону, чтобы расслабиться.
В одну из таких ночей, когда мы все сообща пытались как можно лучше замаскировать ловушку ветками, мхом, листьями, чтобы Нукелави не заметил засады и прямиком угодил в ров, я порезала острым листом палец, причем порезала сильно, кровь текла ручьем. Женщины завязали порез платком и отправили меня домой, чтобы я как следует обработала и перевязала рану.
Войдя в шатер, я чистой водой промыла порез, сняла сделанную на скорую руку повязку, перевязала палец куском тонкой ткани, вздохнув при этом о стерильных бинтах и антисептиках…
Рассеянно оглядев шатер, я скользнула взглядом по зеркалу… Сначало поверхность зеркала поблескивала обычным образом, отражая меня и все, что вокруг. Но вот стекло пошло рябью, затем эти зеркальные волны стали складываться в причудливые узоры и наконец закрутились водоворотом…
И вот на меня уже смотрит Агнесс в моем прежнем облике. Сегодня она выглядела почти спокойно, даже насмешливо, ее руки были скрещены на груди, на голове красовалась незнакомая мне прическа, на лице был яркий макияж.
Агнесс из зеркала рассмеялась каким-то злым коротким смехом и заговорила со мной:
— Ты смотрю хорошо устроилась на моем месте, милочка! Прибрала к рукам сначала мой дом, затем моего сына, добралась и до мужчины, которого я долго добивалась, и вот, когда у меня уже почти все получилось, появилась ты — наглая и самоуверенная самозванка.
Ты думаешь, что у тебя все получится? Нееет! — она опять расхохоталась. — Я сумею отравить тебе жизнь, уж поверь мне. Несчастья и беды будут сыпаться не только на тебя, но и на твоих гадких дружков! Ты что думаешь, что святейшество просто так напал на вашу деревню? И наверное карлику просто так пришло в его больную с рождения голову, похитить тебя и продать в гарем? Ха!
Перестав смеяться, Агнесс поправила волосы и продолжила:
— Наверное, наивная, ты решила, что девчонка тоже заболела случайно? Ты сумела вылечить ее, но в следующий раз можешь и не успеть прийти на помощь. Люди тонут, падают с высоты, горят в пожарах, верно?
Я слушала ее, затаив дыхание и не находя ответных слов, Агнесс же говорила и говорила:
— Благодаря тебе, я попала в твою мерзкую лачугу. Квартира-студия, как вы это называете! Да у меня кладовка была больше твоих хором! Я теперь ношу стекляшки в ушах и дешевое золото на пальце! А твоя сумасшедшая маменька, которая кудахчет надо мной и пытается “помочь”? “Помочь”? Мне? — Агнесс снова засмеялась. — Так вот знай, что матушке твоей скоро придется ой как несладко! И всем твоим подругам, которые мне покоя не дают, тоже. Уж я придумаю, как их всех сжить со свету…
Тут я сбросила с себя оцепенение и закричала:
— Не смей трогать мою маму и моих близких тоже! В чем они виноваты? И позволь узнать, почему ты винишь меня в произошедшем? Я также как и ты совершенно не хотела попадать в чужое тело. Поверь, я совсем не стремилась попасть в мир с чудовищами, магией, злобными карликами и прочими прелестями. Да, я нашла здесь много хорошего, но наверняка и ты там… то есть у нас… столкнулась с добром. Давай попробуем договориться — уверена, мы наверняка сможем вместе прийти к решению…
Агнесс перебила меня:
— Нет никаких “мы” и никогда не будет. Ходи и оглядывайся, твоя спокойная жизнь кончилась, сюрпризы будут ждать на каждом шагу. Ты будешь терять самое дорогое, что у тебя есть или будет! Я не могу уничтожить тебя, потому что надеюсь в будущем вернуть свое тело, но сделать твою жизнь невыносимой, я, поверь смогу!
И да, жди гостей! Святейшество жаждет встретиться с тобой!
Зеркало опять покрылось рябью и я вновь смотрела на свое отражение — лицо настоящей Агнесс.
Без сил упав на рядом стоящий стул, я долгое время сидела и думала обо всем, что случилось, и о том, что меня ждет дальше, об угрозах Агнесс, о маме, о своих друзьях. Кто сумеет помочь им?..
Как она там сказала? “Ты будешь терять все, что у тебя есть или у тебя будет… Самое дорогое…”
Я невольно дотронулась ладонью до живота.
Еще никто не знает, что самое дорогое уже живет во мне…
И я должна защитить его.
Чего бы мне это не стоило.
Глава 35
Эта ночь, пожалуй, была одной из самых тяжелых в моей жизни. Я кое-как уснула тяжким, неспокойным сном, то вздрагивая и просыпаясь от тревожных видений, то опять проваливаясь в забытье…
Но вот, наконец настало утро. Я вышла на на улицу и увидела, что мужчины только-только возвращаются к себе домой, чтобы переодеться и поесть. Они приближались к нашим шатрам, солнце светило им в спину и я невольно улыбнулась — такие сильные и красивые, они шли и весело перебрасывались шутками, невзирая на нависшую над всеми нами опасность.
Увидев меня, Дастин ускорил шаг, подошел ко мне и окинул меня внимательным взглядом:
— Что-то ты неважно выглядишь. Плохо спалось?
Я в ответ лишь покачала головой и выдавила вымученную улыбку:
— Не бери в голову, все в порядке… Идем завтракать.
Внезапно набежали тучи и не успели мы моргнуть и глазом, как на землю обрушился сильный ливень, будто смывая все те злые слова, что я услышала ночью. Однако не успели мы войти в шатер, как солнце выглянуло из-за облаков и подмигнуло нам своими яркими лучами. Мне показалось, что это было хорошим знаком.
Я старалась сосредоточиться на повседневных делах, чтобы не думать о пророчествах Агнесс и ее угрозах. Отгоняя дурные мысли, я помогала собирать урожай, печь хлеб для рабочих в местной пекарне, вместе с госпожей Фаиной и Нэтти пересаживала цветы из клумб в горшки, чтобы, когда грянули холода, растения не замерзли и продолжали радовать нас уже дома.
Иногда мой взгляд задерживался на Нэтти и я мне невольно становилось дурно лишь от осознания того, что несчастная
