везет.
Разорители, держащие импровизированный таран из найденной в руинах толстой балки и щиты, которыми прикрывались от стрелков, стали случайными жертвами нескольких обстоятельств. Первое — как уже говорилось, их лапы были заняты, и мгновенно взяться за мечи не могли, а вторая — бородатый капитан был нереально прошаренным в решении щепетильных вопросов человеком. Ворота открылись точно в тот момент, когда тяжелое бревно должно было вроде как в очередной раз вмяться в ощетинившуюся щепками древесину. Банальная инерция и элемент неожиданности, помноженные на тот факт, что мутировавшие версии рядовых солдат Инферно отличались как заторможенностью движений, так и общими нарушениями строения всей опорно-двигательной системы, привели к тому, что наиболее подверженная изменению часть из них попросту потеряли равновесие, рухнув на землю. Наиболее неудачливых придавило тараном. Те же, кто не так сильно скатился по эволюционной лестнице все же сумели устоять на ногах. Выпустить из лап бревно и достать мечи из ножен. Дело нескольких секунд, но несколько секунд в подобные моменты — слишком большой срок.
Ватага салаг, ведомая тем самым бородачом, вновь вооружившимся топором и стилетом, врезалась в неровные ряды разорителей, перемалывая неготовых к рубке демонюг и втаптывая в грязь тех кто упал. И нет, это было нихрена не легкая прогулка. У разорителей с редкими вкраплениями Гвардейцев Инферно все еще были зубодробительная сила, помноженная на крепкие чешуйчатые кулаки. Один хорошо поставленный удар и голова зазевавшегося новобранца, превращается в кровавое месиво костей и плоти, вытекающее из всех щелей смятого, как консервная банка шлема.
А вот бородач показал себя с лучшей стороны. Матерый рубака, прошедший через десятки кровавых свалок, стычек, замесов и драк. Каждое движение — чья-то смерть, либо ее предвестник.
Рывок в сторону, уходя от полуторника шустрого мутанта с третьим глазом, налезающим на искривленную от выпирающих позвонков шею. Зазубренная кромка топора вгрызается в его ногу. Фонтан черной крови. Короткий тычок стилетом в глотку, пробивая кадык вместе с рудиментарной зыркалкой насквозь. Тварь давится кровавыми пузырями, оседая на землю, а бородач переходит из вертикального положения в излюбленную стойку всех гопников, из которой бьет снизу-вверз топором по открывшемуся боку какой-то рогатой мудилы, решившей срубить ему башку. Кровь, лохмотья плоти и ленты кишок, вываливающиеся наружу. Оружие с хрустом застряет в его ребрах. Неразличимое невооруженным взглядом движение запястьем и осколки костей разорителя смотрят в разные стороны чудовищным цветком, а измазанное в крови лезвие мчится к черепушке Гвардейца Инферно, дабы смешать его мозги с грязью под ногами.
А что в это время делал Отец Монстров? Хороший философский вопрос.
Как нечто, появившееся в поле зрения ворожин самым первым, он полностью сконцентрировал на себе внимание инкуба и наиболее физиологически адекватных Гвардейцев, охранявших последнего. Согласитесь, когда ты внезапно осознаешь, что нечто, наделенное двумя десятками металлических цепей-щупалец и головой, превратившейся в крошечный провал в Бездну, обрамленный кучей клыков, по всей видимости собралось полакомится твоей сердечной мышцей и на десерт закусить душой вместе с мозгом, сваренным в собственном соку, невольно перестаешь замечать все, что по уровню опасности для твоей драгоценной тушки не превосходит этого непонятного мракобеса.
В сознании бьется лишь одна мысль — либо сбежать, как можно дальше, либо смешать эту срамную ошибку эволюции с кровавой грязью. Демоны выбрали последний вариант.
Глава 19. Бессмысленность и беспощадность цикличности
Если в мире есть название этому немыслимому воздушному кульбиту, представляющему собой адскую смесь кривого сальто самоубийцы, переката в небо и попытки заставить старых добрых братьев Райт завертеться в гробах от, того что нечто настолько не приспособленное к полету в принципе смогло появится на свет, да еще и, вопреки всем законам физики и аэродинамики, оторваться от поверхности грешной земли то вот именно эту техноварварскую ересь и выполнил Отец Монстров, помогая себе Цепями Агонии окончательно превратить траекторию полета в ломанную линию, украшенную "бочками" и "мертвыми петлями".
Самое главное в неожиданном нападении — это быстрое снятие часовых с последующим геноцидом ничего не подозревающих спящих ублюдков. Первых, как и последних, к сожалению, не было, а посему пришлось воспользоваться другим, почти таким же действенным и проверенным поколениями партизан-диверсантов, способом — ошеломить врага. Да так, чтобы даже свои бойцы в душе не е#али, что за на#уй тут произошел.
— МАМА СШИЛА МНЕ ШТАНЫ…
Многоходовая многоходовочка по переигровке инкубовских переигровок — теперь они будут думать, что где-то неподалеку бродит криповая хренотень, а может и сам Валай с балалайкой наперевес, и осознание этого факта заставит их боятся. Это гениально, босс! Просто гениально!
Голос Нара чудовищно перекрученный тем во что превратилась Маска Вивисектора уподобился звуку всех самых ненавистных акустических эффектов, когда-либо калечивших барабанные перепонки простых смертных, варящихся в кипящих реках крови демонов и восседающих на небосводе божественных сущностей, замиксованных криворуким рэперастом, страдающим расстройством личности, шизофренией, глухотой и полным отсутствием хоть сколько-нибудь приемлемого музыкального вкуса.
Реактивный снаряд "Химеролог — 1.0", продолжая выписывать в полете фигуры высшего пилотажа, на полной скорости врезался в фигуру инкуба. Два сцепившихся тела, кубарем покатились по земле, сбивая с ног так и не понявших что произошло Гвардейцев Инферно, обязанных вроде как противодействовать подобному пи#децу локальных масштабов.
— ИЗ БЕРЕЗОВОЙ КОРЫ…
Физиономия инкуба оказалась почти такой же омерзительно-слащавой, как и его голос вместе с похабными предложениями проведения досуга в горизонтальной плоскости. Тонкие, четко очерченные аристократичные линии лица, обрамленные густой копной белоснежных волос, тщательнейшим образом уложенные в моднявую стрижку. Мелкая чешуя красноватого цвета, подведенные черной краской желтые глаза с вертикальными зрачками, накрашенные чем-то косметически-колдунским пухлые губы, острый подбородок. Изящная тонкая шея с черной полоской аккуратного ошейника, опоясывающая грудную клетку конструкция из узких кожаных ремней, набедренная повязка примерно из того же материала, не особо-то и скрывающая впечатляющих размеров болт и в дополнение, как уже говорилось, обмазанный ярко поблескивающим маслом рельефный торс — ни грамма жира, чисто сухие подтянутые мышцы. Нар всегда ненавидел подобных красавчиков, возможно, из зависти, ибо его передняя часть черепной коробки так же вызывала сильные эмоции, но кардинально противоположные тому, что нескончаемыми потоками лилось на подобных типчиков, а, возможно, потому что практически каждый обладатель подобных прелестей генетики и пластической хирургии, хотел отправить его раньше срока в Чертоги Четверых. Скорее всего, это было как-то взаимосвязано, но где и каким образом Отец Монстров так и не понял, ибо как можно не любить такую одноглазую прелесть, как он?
А что делают адекватные люди во время внезапных вспышек агрессии и старого доброго ультранасилия, порожденных на почве осознания собственной ущербности? Правильно,
