после чего искривился в районе груди, даровав подопытной крыске упыриную сутулость с четко прорисовывающимися лопатками и мышцами плечевого пояса, ощетинившегося мелкими костяными наростами.
— Потрошу тебя, песни распеваю.
Перекатывающиеся под кожей бугры мышц меняли свою форму и месторасположение.
— Фу ты чёрт, рукой кишки отрезаю.
Ребра срослись в подобие панциря, закрывающего большую часть жизненно важных органов.
— Да не надо мне ничего пришивать, товарищ!..А-а-а!!! В пятках аппендицит не бывает такого. В пятках аппендицит… Не бывает так… И это правильно, товарищи. Ведь это же всё равно, шо искать, знаете, геморрой в ноздре.
Впалая грудная клетка. Резкие росчерки ключиц. Визуально практически сросшийся с позвоночником живот, добавляющий Тайлеру изящность годами голодавшего покойника, еще не осознавшего, что он мертв.
— Потом опять, взмахнув рукой,
Гены закручивались в некую геометрическую фигуру, названия которой не существовало ни в одном языке мира.
— Отрезала генталис твой.
Агонизирующие хромосомы дергались и извивались в чудовищном танце всеобщего безумия, корежа общую структуру всего тела.
— О-о-ой…
Зубы выпали вместе с кусками заживо гниющих десен.
— Не бойся, я кишку твою
С мерзким влажным чавком часть щек втянулась в недра лица, еще сильнее подчеркнув хищные изменения передней части черепной коробки.
— Вместо генталиса пришью.
Загнутые клыки полосками мутировавшей пилы прорезали кровоточащее мясо, вытянувшись из трескающихся костей нижней и верхней челюсти.
— Будет как новенький!
Сердце на секунду остановилось, замерев нежизнеспособным куском мышц, зажатых между иссыхающими легкими.
— Моя рука опять дрожит:
Кровь почернела и загустела в ветвистой сетке кровеносных сосудов, постепенно приобретая свойства кислоты ксеноморфа.
— Печёнка в потолок летит.
Раз.
— Её от стенки отшкребу
Два.
— И к лёгким заново пришью.
Три.
— Потрошу тебя, разрезаю тело.
Тело вновь возвращается к подобию жизни.
— Потрошу тебя, аж душа запела.
Сердце уменьшается в размерах, срастаясь со всеми ближайшими тканями, дабы вместе с ними образовать подобие вязкого киселя, неведомо каким образом поддерживающего весь организм в рабочем состоянии.
— Потрошу тебя, это мне не трудно —
Этот кисель взбухает. Пузырится, чтобы в конце концов исторгнуть из себя два новых органа, соединенных между собой трубкой чего-то среднего между артерией и спинным мозгом.
— Я сегодня стала хирургом.
Черная лента этого образования разделяется на множество ответвлений, дабы потянуться в разные части тела.
— Правда, в институте я медицинском
В запястья и к глотке, порвав кожу незаметными точками закрываемых специальными клапанами пор.
— Получала круглые единицы.
Нар не знал, как сделать взрывчатку биологического происхождения так, чтобы Тайлер не слился в первом же замесе путем самоподрыва, и решил замутить огнемет, основанный на том, что два смешанных между собой химических соединения при соприкосновении с кислородом становились местным аналогом напалма.
— Но сегодня я докажу, что буду
Нет, подобная фича будет не у всех, только у командующего легионом, он таки Дерден или погулять вышел?
— Самым лучшим в мире хирургом.
Нос втянулся внутрь черепа, оставив после себя лишь две узких щели.
— Да не надо мне ничего пришивать, тоже мне ещё кузина-белошейка нашлась… А-а!!! О-ой-ой-ой… Девушка, вы понимаете, что это пальцем называется только в переносном смысле? Что же вы мне его на ногу пришиваете? Теперь же я буду ходить только в мокрых тапочках.
Уши исчезли.
— Будет как новенький!
Большая подвижность суставов.
— Потрошу тебя, разрезаю тело.
Эластичность мышц.
— Потрошу тебя, аж душа запела.
Взвинченная до предела скорость работы мозга.
— Потрошу тебя, это мне не трудно —
Выведенные из цепочки ДНК животные инстинкты доведенные до предела и смешанные с очищенным от воспоминаний сознанием человека.
— Я сегодня стала хирургом.
Жабры на шее. Просто, чтобы было.
— Повезло тебе, что ко мне попал ты.
Проступившая сеть сосудов на заострившемся и ставшем несколько звериным лице.
— Я тебя спасу, я пришью что надо.
Бездонная чернота, затопившая глазные яблоки, лишившиеся век.
— Потрошу тебя, песни распеваю.
Готово.
— Фу ты чёрт, рукой кишки отрезаю.
Нар отошел на несколько шагов назад, разглядывая творение рук своих.
— Вы знаете, дело в том, что в пятках аппендицит не бывает такого. В пятках аппендицит… Не бывает так… И это правильно, товарищи. Ведь это же всё равно, что искать, знаете, геморрой в ноздре. Если вы такой доктор, знаете, то вы же прекрасно должны понимать, что глаз у меня на заднице тоже нету. Это любой окулист подтвердит…
— И пойду я долиной смертной тени, не убоюсь я зла, ибо я и есть самое страшное зло в этой долине… — хрен его знает почему, но это были первые слова пришедшие химерологу на ум.
— Кхм.
— А это ты, мой кашляющий друг, проходи, что расскажешь?
Сектант, пребывающий в состоянии некоторого шока от созерцания конца работы своего владыки, невольно косясь уже обоими глазами на возлежащее на заляпаном кровью столе выдавил:
— Лорд, Самад отправил переговорщиков тем, кто выступает против Ингора, но на острове… там должны присутствовать вы лично.
— Лично, говоришь? — Нар вытер заботливо поданной Таксидермистом грязной тряпкой окровавленные руки, — тогда врубай "Alestorm", с#ка, мы идем бухать с пиратами.
