глазами, полными душевной муки.
– Держись, – Агат взял парня за руки, и они растворились в воздухе у самого носа ничего не понявших солдат.
Ренделиан наконец сжалился и опустил свою руку. Крик Экливены стих. Она всхлипнула и застонала.
– Ещё! – казалось, Жандериана обезумела от желания прямо сейчас разбить узы супружества, из-за которых её дочь лишилась титула принцессы. – Любой ценой снимите этот знак!
Ливи притихла, замерла, готовясь к новой пытке.
– Стойте! – со стороны коридора послышался голос графа Мальхары. Вскоре Агат сам показался в тронном зале.
– Господин Агат… – ахнула королева. За всю их с мужем государственную деятельность они видели графа только один раз, а тут он собственной персоной явился, без приглашения.
– Я требую немедленно прекратить насилие над её высочеством принцессой Экливеной! А вызнаете, что спорить с Мальхарой небезопасно!
– Не ваше дело, что происходит в личной жизни принцессы Димелисской! – возмущённо ответила королева.
– Ещё как моё! – парировал Агат. – Потому что оно касается моего лучшего друга!
– И убийцы! – вставила Жандериана.
– Это клевета!.. – в повисшей на миг тишине тонко прозвенел голосок Экливены. Всё замерло. – Всё было не так, как вы считаете! Пустите меня!
Девушка вырвалась из рук старейшины и бросилась к своему мужу, молча и отрешённо стоявшего рядом с графом.
Брайдс как будто ждал этого. Он шагнул вперёд, почти побежал навстречу жене, тяжело дыша от долгих переживаний.
– Ты пришёл… – бывшая принцесса вжалась в грудь Брайдса и, наконец, дала волю слезам.
– Я всегда с тобой, Ливи, – ответил тот, прижав её к себе.
– Ливи?! – королева изумлённо подняла брови. Ей в голову не приходило, что Экливене можно было придумать такое уменьшительно-ласкательное прозвище. – Как ты ещё можешь обзывать мою дочь? – Её грозный взгляд метнулся на Брайдса.
– Видите, они любят друг друга! – продолжал распинаться Агат. – Разве вы не знаете: что обручено свыше, нельзя разрывать нам, людям! Я не позволю вам мешать их чувствам.
– А я не позволю вам решать за нас судьбу Экливены, не опорочив тем самым королевский род! Иначе…
– Остановитесь! – король властно взмахнул рукой и встал с трона. Это далось ему с трудом: после происшествия на балу принцессы Дельдиен стал совсем плох. В течение всего мероприятия он сидел, безучастно наблюдая за происходящим.
Ему не очень приятно было это зрелище, но рассуждения жены тогда казались логичны, и он пришёл, лишь для того, чтобы вынести свой вердикт. Но всё пошло по другой, более предпочтительной колее.
– Жандериана! Если Экливена будет счастлива с этим мальхарцем, то оставь их. С каких это пор знатность рода стала для тебя важнее счастья дочери? Агат, я не желаю ссоры с вами. Я согласен с действительностью уже заключённого брака и сделаю всё возможное, чтобы загладить нашу вину перед супругами. Я могу посодействовать в оправдании вашего бывшего телохранителя.
– Благодарю, ваше величество, – Агат отвесил учтивый поклон. – Наконец-то я услышал речь умного человека.
Жандериана пристыжено насупилась, глядя на своего мужа. Виктел и Альвер недоумённо молчали, уставившись на мальхарского графа. Брайдс и Экливена стояли, обнявшись.
На груди у мужа Ливи было тепло и спокойно. Он укрыл её своими руками, а она вцепилась в него, боясь, что, если хватка на миг ослабеет, он исчезнет, окажется на эшафоте, и весь ад, происходивший до вмешательства Агата, продолжится. И она навсегда потеряет его.
– Брайдс, – зашептала девушка, – я хочу тебе сказать… только что выяснили… кажется, у нас будет ребёнок.
– Я рад, Ливи, – спокойно ответил Брайдс. Эта новость ничуть не удивила и уж тем более не испугала его. Он знал, что Экливена должна была зачать от него. – Ведь ты – моя…
***
Всё разрешилось необычным образом. Вскоре после инцидента с разводом бывшая принцесса, её муж и Агат возвратились обратно в Мальхару. Их там ждали.
Когда, погостив у королей Димелисса до вечера, граф мальхарский вновь оказался дома, первое, о чём сообщила ему Аледа, были новые факты по делу об убийстве, совершённом графским телохранителем. Пока Агат находится в отлучке, аудиенции с ним запросила какая-то женщина, и именно её граф приказал принять в первую очередь. Их диалог происходил в личном кабинете Агата.
Этой женщиной оказалась жена господина Этьена, градоначальника богатого мальхарского города Ольбахора. Она представилась Хаджамалой, и граф тотчас же вспомнил её. Правители городов графства часто бывали на собраниях с ним, иногда приезжали с жёнами. Но сейчас Хаджамала пришла одна и совсем не по поводу дел в Ольбахоре. Оказывается, в преступлении Брайдса была замешана она.
– Я пришла сюда, чтобы выразить благодарность одному человеку, – собеседница начала речь чётко, уверенно, будто заранее готовила её. – Некто Брайдс, я узнала его имя, года два назад несказанно помог мне, победив двух черномагов. У меня задание было: уничтожить их. Ну, знаете, коварный замысел по захвату Вселенной, спасение мира, всё такое…. Долгая история, короче. В общем, я благодарна за помощь. И что я могу сделать Брайдсу взамен?
Агат удивился. Манера речи Хаджамалы не была похожа на привычную для мальхарской женщины. Прекрасная мальхарка говорила о каком-то заговоре, что само по себе могло быть признаком сумасшествия. Причём почему именно она решила с кем-то сражаться, почему она считает, что знает больше, чем граф? Однако сейчас Агата сильнее волновало, сможет ли она помочь его другу стать полноценно свободным от своего прошлого.
– Он будет вам очень признателен, если вы дадите показания в его защиту на суде, – строго, как учитель, обвиняющий подравшегося с одноклассником ученика, ответил граф. – Вы так быстро исчезли с места побоища, оставив все улики вашему помощнику, что его посчитали убийцей, а разбираться, кем были эти люди, никто не стал. Теперь его оправдание – лучший подарок, который вы можете ему сделать!
– Ради этого я пришла, – понимающе кивнула Хаджамала. – В тот день в заклинании перемещения произошёл сбой, и меня выкинуло с площади очень не вовремя. И только сейчас слух о Брайдсе дошёл до меня. Что ж, придётся расхлёбывать. В общем, я помогу вам, чем смогу.
Граф кивнул. Эта девушка не врала, он заметил. Уяснив ещё некоторые детали насчёт суда, он закончил разговор.
В это время Ливи прогуливалась по коридорам, как вдруг с ней случайно столкнулась незнакомая женщина где-то её возраста. Она была очень красива: стройная, грациозная, гибкая, с пышной копной тёмно-каштановых кудрявых волос, выбившихся из-под покрывала, и загорелым лицом, какое бывает у коренных жителей Мальхары. Экливене почему-то подумалось, что она могла бы быть танцовщицей.
– Ой, простите, – похоже, незнакомку не очень смутила своя же неловкость. – А это вы Экливена, стихийница молнии?
