— Ты знаешь в каком. Если он так сильно тебе нужен, давай договоримся.
Кэтрин поднялась и села на песок рядом с ней. Все спокойствие и умиротворенность мгновенно как ветром сдуло.
— Ты про кого?
— Про Остина, про кого же еще. Знаешь, я не хочу больше наблюдать подобный цирк, который вы устроили на яхте прямо перед моим носом. Может, вы… еще раз как следует разберетесь, а потом мы вместе подумаем, кто на ком женится?
Кэтрин даже побледнела.
— Нет, что ты. Я… я на него не претендую. Это просто… это уже прошло.
— А, — София смерила ее презрительным взглядом, — ты теперь претендуешь на Джеймса. Но имей в виду, в отличие от Остина он не любит мимолетных связей. Хотя и может иногда себе их позволить.
— Откуда ты знаешь? Потому что вы — давние любовники? — Кэтрин удивилась, как легко вылетели эти слова и какая сильная ревность прожгла ее грудь. Странно. Ведь ее саму с Джеймсом ничто не связывает, кроме этого полуфлирта-полусекса на берегу.
— С Джеймсом? — София вытаращила глаза. — Ты в своем уме?
— Да! Не пытайся казаться лучше, чем ты есть на самом деле! Вы общаетесь так, будто сто лет знакомы. Причем близко знакомы! Только не говори мне, что вы только что подружились, пока нанимали его яхту на берегу.
София расхохоталась. Безобразно и безудержно расхохоталась, согнувшись пополам, и Кэтрин сразу вспомнила, что Джеймс точно так же среагировал на ее вопрос о Софии.
— У меня с Джеймсом… Ну ты даешь!.. А он тебе что, еще не сказал?
— Нет. — Кэтрин изменилась в лице. — Что он должен был мне сказать?
— Он — мой брат. — Что?
— Джеймс — мой родной брат. Не веришь? Спроси у него, когда он вернется, он сам расскажет. — Она смерила Кэтрин понимающим взглядом. — Вы ведь будете вместе… жечь костер. А я, пожалуй, не стану вам мешать.
Лилово-сиреневый закат над морем почти догорел. В воздухе разливалась вечерняя свежесть. Кэтрин перевернулась на живот и, подперев голову рукой, прищурилась.
— Надо же! Ты, оказывается, не соврал, когда сказал, что тоже с Манхэттена.
— Да я в общем-то и не с Манхэттена. Я скорее из Розо, где стоит мой настоящий дом.
— У тебя тут есть дом? — изумилась она.
— Конечно. Мы с Софией не совсем… в общем, мы брат и сестра, но отцы у нас разные. Наша мама, она… — Джеймс иронично улыбнулся, — деятельная женщина. Не может усидеть на месте. У нее было несколько мужей… вот. Мой отец был здешний судовладелец, он умер и оставил мне свой дом. У меня есть еще брат, но он в Европе, а с Софией мы поддерживаем отношения постоянно. Она живет в Нью-Йорке и часто гостит у меня. В этом году, правда, Остин, на правах будущего мужа пожелал поселиться в отеле.
Кэтрин была в шоке. Перед ее мысленным взором проносились картины их общих встреч, и как Остин послушно повел себя, когда Джеймс «застукал» их на берегу (наверное, побаивался брата невесты). И как Джеймс небрежно засунул ее деньги за веревку спасательного круга… Конечно, он же богат, зачем ему эти несколько сотен? И как София разговаривала с ним, словно была сто лет знакома…
— Но ты же богат!.. И ты сидишь на пляже и работаешь спасателем?
— А мне нравится. В Нью-Йорке я быстро устаю от суеты, за полгода этот город выматывает меня полностью. А сюда я приезжаю, сажусь на берегу и смотрю на воду. Иногда помогаю кому-нибудь научиться плавать… Когда выходной — рисую.
— Ты рисуешь? — Она смотрела на него, словно он признался в чем-то ужасном.
— Да. — Джеймс смутился. — Немного. Мы с Софией… это от мамы. Она у нас «сумасшедший художник» — так она всегда сама себя называла. Разве это плохо?
— Это прекрасно. Я тебе почти завидую. Но… зачем тебе все это?.. Я имею в виду спасательную службу. Это так прозаично для художника.
— Я же тебе сказал. Я люблю эти места, полжизни провел тут. Окончил университет, потому что так хотела мама, а потом уехал сюда. Когда тут сезон дождей, я живу в Нью-Йорке. Да и то не каждый год. А в ноябре снова возвращаюсь сюда. Я даже не помню, когда в последний раз видел снег на Рождество… — Он вдруг взял ее за руку. — Кэтрин, хочешь со мной встретить Рождество?
Она заморгала, глядя на него, и совершенно некстати вспомнила, как Остин бросил ее накануне именно этого праздника.
— Что ты молчишь?
— О.
— Я приглашаю тебя.
— Но… это будет только через полгода.
— А давай заранее договоримся. Я буду знать, что один гость для этого праздника у меня есть. И ты приедешь.
— Куда приеду? — переспросила она.
— Как куда? Сюда, конечно. Адрес я тебе дам, потому что на пляже меня в это время не найдешь… Приезжай, это не шутка.
— Отличная идея, — произнесла она, едва шевеля губами, потому что не знала, смеется он над ней или правда приглашает.
— Приедешь?
— Джеймс, я не понимаю. Зачем тебе встречать Рождество с посторонним человеком?
— Я каждый раз встречаю его с посторонними людьми. А ты — уже практически член семьи.
— Член семьи?
— Да. Бывшая подружка будущего мужа моей сестры. Мне кажется, что Антуан тебя отпустит. Он мне почему-то доверяет. Хотя и зря, я ведь на все способен.
— Отличная шутка! Остряк! — Кэтрин замахнулась на него кулаком.
— А это — не шутка. — Джеймс схватил ее за запястье и, ловко повернув руку, умудрился прижать Кэтрин к себе и улечься рядом.
Она тяжело дышала, глядя на него снизу вверх.
— А знаешь, мне кажется, что это и правда хорошая идея: встречать Рождество под пальмами с таким вот красавчиком, как ты.
— А знаешь, мне кажется, я именно тот, кто тебе нужен. — Джеймс потянулся к ее губам.
— Мы договорились вчера больше не…
— Да ты только послушай! Я удачно совмещаю в одном лице безрассудство и сексуальность Остина с интеллектом и добропорядочностью Антуана. Думаю, теперь тебе надо начать бегать за мной. У тебя это хорошо получается.
— Что хорошо получается?
— Бегать за красивыми парнями. — Он потерся кончиком носа о ее нос. — Или я не прав?
Кэтрин заволновалась, теряя терпение: лежать в обнимку с Джеймсом и изображать неприступность было верхом мазохизма.
— Слушай, ты! Ты не слишком ли много на себя берешь?
— Нет.
— Я ни за кем не бегаю!
— А как же Остин?
— И если ты собираешься тут дразнить меня…
Джеймс самодовольно улыбнулся.
— Я не дразню тебя. Просто когда я увидел вас с Остином на пляже… Это были, кстати, очень возбуждающие сцены! Я даже подумал, не занять ли мне его место, пока ты не остыла и пока ты так кстати напилась… Но тут пришел Антуан и все испортил.
