Не Глава заботится о клане, а клан о нём, к тому же он сам решал свои проблемы, позволяя лидеру не сосредотачиваться на рутине. Признаться, мне трудно было принять подобную концепцию общественных отношений, потому как я привык к тому, что тот, кто командует, и несёт непосредственную ответственность за благополучие доверившихся ему людей.
Однако мне на пальцах объяснили, что Князь Клана не лидер какого-нибудь отряда наёмников или директор предприятия простецов. А члены его не серая безынициативная масса или наёмный персонал, которому, в общем-то, плевать на судьбу конторы, главное – чтобы платили зарплату. Здесь все именно заботятся о так называемой «Большой семье». Главное, не впасть в обратную крайность. Что, как я понял, случилось с моим дедом, в результате чего в его клане созрел заговор недовольных жизнью предателей.
Новая побочная ветвь моего клана, оказывается, состояла не из двадцати шести плюс Демьян, а из двадцати девяти человек. Ещё двое, семья: мужчина и женщина, – в данный момент занимались охраной привезённого имущества и техники на временно снятом для этого складе при таганских лабазах. Да и прибыли в Полис Бажовы не сегодня, как мне подумалось, а позавчера, потратив это время на прохождение грузами таможни, организационные вопросы и покупку особняка близь Тимирязевской Академии.
Причём моя «непригодность» как нового Князя или отказ принять их ровным счётом никак не отразились бы на их планах обосноваться в Москве. И вот этот момент меня почему-то немного беспокоил.
В остальном же новая ветвь состояла из охотников за артефактами. Или, как на манер западно-европейских Полисов назвала их Ольга Васильевна, сталкеров. Разведка, проникновение, зачистка, захват и тихое убийство – вот основные специализации бывших Бажовых-Васильевичей.
Две боевые руки профессиональных мужчин-чародеев эгоистов, потому как печатники в разнообразных руинах и подземельях – лёгкая мишень для их обитателей. Две клановые чаровницы, кудесник, четыре защитницы (специально обученные чародейки-телохранительницы) и пять хранительниц очага (женщин-бойцов, посвятивших свою жизнь защите дома, лагеря или стоянки). Ну и Демьян с шестью детишками от четырёх и до четырнадцати лет включительно.
Четверо из них, как всё уляжется, отправятся в нашу Школу. Ольга Васильевна обещала помочь, к тому же после специальной тренировки к ним присоединится Катенька. А на следующий год туда же, но в первый класс отправится Юрец вместе с уже заинтересовавшей пацана Юленькой. Его одногодкой.
И да, так как купленный особняк был во вполне жилом по зимнему времени года состоянии, Елизавета с детьми сегодня же туда переехали, и к ночи дом Ольги Васильевны наполовину опустел. Что было уже даже как-то непривычно.
Хранительницы тут же взяли на себя заботу о Лизиных детях. В то время как чаровницы, проконсультировавшись с Ольгой Васильевной, забрали в спешно организованный мини-госпиталь как саму мать, так и маленького Славика. Заодно с ходу выкачав у меня литра два крови.
Ну и, конечно, никто не стал тянуть с вопросом нашего первого Старейшины. Уверен, в новой побочной ветви даже голосования не проводилось, потому как стал им Демьян. Который тут же приставил ко мне и к Алёнке трёх «защитниц», о которых я хоть и знал, но, как ни старался, присутствия их почувствовать так и не смог.
Сами же мы остались жить у Ольги Васильевны. Всё же прямо-таки безотчётного доверия у меня к родственникам пока что не пробудилось. Да и Кня’жина, хоть и скрывала это, но была очень довольна, что я не променял её на новоприбывших Бажовых. А вот Марфа съехала, предварительно напомнив мне о завтрашнем раннем подъёме, который не то, что не отменяется, а она его ещё и проконтролирует.
На вопрос, почему она не хочет остаться, женщина ответила очень чётко и ясно. Заставив Ольгу усмехнуться, а меня и Алёну залиться краской. Переводя с нелитературного московского на цензурный: «Вы, две пузатые мелочи, любовью всю ночь занимаетесь, а у меня уже с месяц мужика не было. Аж трубы горят! Я тут нашла себе кое-кого, так что покуда у него детородный орган не отвалится, буду сегодня прыгать на нём, наверстывая упущенное. И да, Алёна, ты обычно орёшь так, словно тебя режут по живому, а ты и счастлива! Неужели думаешь, что остальные не завидуют?»
Я как-то не замечал, но следственный эксперимент этой ночью показал, что Алёна реально громко повизгивает, что очень сильно возбуждает. Впрочем, несмотря ни на что, пришлось воздержаться от притягательной идеи многократного повторения, потому как завтра у меня была дуэль, перед которой желательно выспаться. Однако хитрая девушка проснулась раньше мня. Так что развеяли сегодня мой чуткий сон очень приятные, настраивающие на победный лад ощущения.
* * *
Признаться честно, я думал, что процедура моего смертоубийства будет мало кому интересна. Поддержат меня разве что Ольга Васильевна, тётка Марфа, Алёнка, появившийся клан, друзья и околоклановые вассалы… но очень надеялся, что Хельга сегодня всё же не придёт. Пусть я нынче, скорее всего, и умру, не верилось мне, что одолеть настоящего второкурсника, перевалившего к тому же уже за полтора года студенчества, реально.
Логика у меня была железобетонная: если я смог всего-то за какие-то три недели так продвинуться, то какой же тогда прогресс должен быть у моего противника! Ведь он клановый! Пусть отец у него и ветеран-инвалид, зато, скорее всего, премудростям клановых знаний он выучен его с самого детства. И естественно, я не верил в то, что мой визави придёт сюда проигрывать!
Вызов мне ещё тогда, на балу, бросили на бой «по крайним правилам». Ну а Жрец-распорядитель в каждом своём письме, хоть и сетовал на неразумность смертоубийства, но неизменно подтверждал, что «вьюнош Шаров» не изменил своего решения. А так как умирать вряд ли кому-то из нас хотелось, я был уверен, что он так же, как и я, тренировался на пределе всех своих сил.
И пусть проигрывать я тоже не собирался, однако не хотелось бы, чтобы Хельга всё это видела. Да, жизнь чародея зачастую коротка, и с самого нежного возраста девушка, как и наши сверстники, должна была привыкнуть терпеть боль от потери друзей и близких. И всё же…
Когда двери раскрылись, я, войдя в Воронцовский парк, окинул взглядом высокие кольцевые Стены Уробороса, Храма Двувершинного Ясеня и сразу приметил какое-то нездоровое шевеление и ажиотаж. Уж больно много на площади было различных чародеев как с клановыми тамгами на одеждах, так и нет.
Все выгрузились, и искатели-Бажовы вместе с защитницами, все одетые в красивые и грозно выглядящие боевые плащи, заключили нас с Ольгой Васильевной, Алёнкой, Марфой, Демьяном, старшими детьми, а также вассалами, к которым присоединились их семьи, в какое-то сложное по своей конфигурации охранное построение. Где-то через минуту к нам подбежал паренёк, судя по чёрной рясе с символическим древом в кольце, один из младших учеников жреца, и попросил следовать за ним. А дальше, когда мы вошли через массивные, похожие на пасть змея ворота, в пределы стен, меня ждал лёгкий шок.
Первое, что бросилось в глаза, – штук пятьдесят Громовых, среди которых были как Хельга, её отец и мать, так и Никита со своими родителями. Чуть меньше удивила меня большая делегация Ланских, их хотя бы можно было ожидать, учитывая сопровождающую меня Ольгу Васильевну.
