Его путь задевал район рынка и другие людные улицы, но немного, и его почти не тревожили ночные обитатели Давиллона. Он уловил запах пота, сухого навоза и других гадостей лишь на миг.
Пока шел, Сикар думал про Уильяма де Лорена. Архиепископ был одним из его учителей и наставников в семинарии, и, хоть они не были близки, другом. Он всю жизнь трудился в церкви, пережил две войны, покушения на жизнь и десятки лет борьбы с политикой.
Он пережил все, пока не добрался до Давиллона.
Уильям не одобрил бы то, что случилось в Давиллоне после его смерти, в этом Сикар был уверен. Он мог только надеяться, что архиепископ понял бы, что Сикар старается все исправить.
Дом, когда он добрался до него, был… обычным. Старый, но крепкий, маленький, но удобный, краска была хорошей и только начала облетать. Простой дом с простыми соседями, один из домов церкви в Давиллоне — его оставил им один из прихожан своим завещанием, когда город был в лучших отношениях с епископами.
Сикар огляделся и понял, что не привлек лишнее внимание, а потом пересек улицу и прошел в дверь. Ковер и диван были в пыли, кроме мест, где небольшая группа ждала его прибытия.
Он не объяснялся. Если они были тут, то уже знали, почему. Он не представлялся, но никогда не слышал их имена, так что не собирался говорить свое. Нет, епископ Сикар вытащил старый пергамент из сумки — они не были священными — а потом после простого:
— Все знают, что от них требуется? — начал читать.
Глава вторая
Звон вдали звучал с необычной башни с часами на Зале суда, Ожидание Виддершинс закончилось спустя четыре часа после полуночи.
Ее надежды, что вечер пройдет хотя бы близко к плану, умерли через четыре минуты после этого.
— Вперед, Ольгун, — шепнула она, вставая и разминая затекшие конечности. — Помни, — продолжила она, хотя он знал это. Может, она напоминала себе, — мы ищем плохо лежащие деньги. У маркиза должны быть деньги на случай, если на балу что-то пойдет не так. Это должно с лихвой покрыть… — она замолчала, было неловко озвучивать насущные проблемы.
Глубоко вдохнув, Виддершинс побежала. Ее ноги быстро и изящно двигались по черепице, не было ни звука. Благодаря ее таланту и помощи божественного напарника, кошка из облака была бы громче. Быстро обнаружился край крыши, пугающе быстро, и Виддершинс не замедлилась. Прыжком в стиле газели — ее будто подтолкнули невидимые пальцы — она перелетела брешь между домами.
Она приземлилась с шорохом, который не привлек бы внимание, но юная воровка пошатнулась и смутилась.
— Ого, — прошептала она. — Похоже, я давно не тренировалась, — а потом. — Если я хоть раз почувствую от тебя «Я же говорил», я обменяю тебя! Что? Я не знаю, где. Богов тут много! Уверена, есть и базар, где ими торгуют. Мне просто нужно найти… Ох, кошмар.
С новой высоты, на крыше северного края поместья, Виддершинс видела, что до этого не замечала. Банда фигур — шесть или семь силуэтов в тенях — забирались по стене вокруг поместья Дюкара. Они были хороши, и если бы Виддершинс не была мастером всех трюков, и если бы не видела в темноте из-за силы Ольгуна, она бы упустила их.
И если они были так хороши, так бесшумны, то это означало только одно: она была не единственным членом, так называемой, Гильдии Искателей, решившим воспользоваться балом Кларенса Риттье.
— Ольгун? — почти проскулила она. — Это происходит, да? Это не мой глупый сон?
Ей показалось, что божество пожало плечами в ее голове.
Виддершинс хотелось просто уйти. У нее не было власти, чтобы прогнать их, их было больше, и она была не популярной среди воров Давиллона из-за путаницы пару месяцев назад, что привела к смерти десятка Искателей. Это была не ее вина, и лидер гильдии, загадочный Скрытый лорд, оправдал ее, но не все были готовы замять дело.
С другой стороны, Виддершинс днями планировала это дело, и другого шанса могло долго не быть, а еще это было связано не только с ее алчностью.
Ворча, вздыхая и недовольно дуясь (она с ужасом узнала, что это не угрожало, а было милым), Виддершинс побежала по крыше дома.
Даже поддержка Ольгуна не дала бы ей перелететь весь бульвар, что отделял поместье от места, где она была. Она съехала по черепице и слезла по стене, пальцы цеплялись за щели, будто там была стремянка. Она быстро пробежала по дороге, скрытой в тени так, будто ночь помогала ей, и оказалась у стены поместья. Быстрый прыжок, рывок, подпитанный силой Ольгуна, и она перелетела стену и рухнула в гущу прибывших. Вблизи она узнала многих, так что не сомневалась, кто их лидер.
— Вечерок, Белка, — сказала она, держа руки подальше от рапиры (но она могла быстро ее вытащить, если нужно). — Прогуляться решил?
Симон Бопре — Белка для многих в Гильдии или страже — запутался в длинных конечностях и длинных черных волосах. Длинный кинжал, схожий с рапирой, уже двигался из ножен, когда он узнал, что за призрак рухнул на них.
— Боги и демоны, Виддершинс! — он убрал прядь с юного узкого лица и посмотрел грозно (не вышло). — Хочешь, чтобы тебя закололи? — другие воры с ними были примерно его возраста, разного телосложения, с разными лицами, но они согласно хмыкнули и убрали оружие, делая вид, что их сердца не колотились в груди.
— Будь так, — сказала Виддершинс, — я бы бросилась на кого-то опасного. Что ты тут делаешь, Белка? Мальчики уже должны спать.
Разные «мальчики» — некоторые из них были старше Виддершинс, и не было никого, кто был младше сильнее, чем на два года — нахмурились.
Кроме Симона, который перевел дыхание, огляделся. Он часто смотрел куда угодно, только не на лицо Виддершинс. Она подавила дрожь и пожелала отмыть кровь в горячей ванне, да и его взгляд точно оставил слизь на ее коже.
— Уверен, причина та же, что и у тебя, красавица.
Если бы Виддершинс закатила глаза еще сильнее, точно что-то потянула бы.
— Просвети меня.
— Ну…
— Симон? — сказал высокий широкоплечий вор, чье имя Виддершинс даже не смогла вспомнить. — Мы сами сейчас стоим и ждем, пока нас убьют.
— Точно. Вперед, ребята. Придерживайтесь плана. Я догоню.
— Погодите! — зашипела Виддершинс, пытаясь повернуться ко всем сразу, от этого закружилась голова. — Не… — но они уже ушли. — Ох, блин.
Она подумывала побежать за ними, но Белка еще был там, хотел поговорить, и он не замечал, что она не хотела его слушать. Да и что она сделала бы, если бы поймала их?
— Что ты говорил? — подтолкнула она, ее голос был холодным, как спина снеговика.
— Это ведь очевидно? — он широко улыбался, желая впечатлить. — Боги запретили аристократам напоминать, в каком ужасном состоянии Давиллон, так что их балы остались роскошными. Это первый бал Риттье после того, как чуть не убили архиепископа в прошлом году, так что он должен быть вычурным, да? Это, наверное, самое крупное собрание богатства города за месяцы, и гости уже ушли, все устали, так что… — он пожал плечами, развел руки. — Лучшее время для нас. Ты тоже так подумала, да? Идем с нами. Всем хватит.
