Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Далее: «…Достигнув конца волнолома, кавалеристы остановились и долго провожали взглядом уплывающие корабли».
Паустовский не указал точной даты происходившего события. Он описывал только «отвратительную морозную пыль». Но историческая справка свидетельствует о том, что Красная Армия вступает в Одессу 7 февраля 1920 года. Именно в этот день, незадолго до появления красной кавалерии, из одесского порта уходят последние переполненные беглецами пароходы…
Особый интерес вызывает представленный Паустовским факт осмотра красноармейцами затоптанных людей. Более того, как сообщает далее сам писатель, на следующий день ему удалось установить, что эти красноармейцы были советскими разведчиками.
К. Паустовский решил тогда, что они ищут оставшихся в живых людей. Но это только его предположение, с которым мы не можем согласиться: если бы искали уцелевших в давке, то, найдя их, пострадавших отвезли бы в больницу. Но автор не приводит такого описания. А ведь там наверняка были и раненые! Разведчики же осматривали тела в поисках кого-то конкретного. Они искали человека, в которого были сделаны выстрелы, услышанные и самим Паустовским. Но кого именно? Писатель не может этого сказать, а и узнать ему было неоткуда…
Зато вполне логично вписывается в этот эпизод объяснение Петра Ивановича Замятина (думаем, что фамилия нашего героя именно такова, а Петр Петров спустя 40 лет несколько «запамятовал» и добавил лишнюю букву, сделав из фамилии «болгарский вариант» — Замяткин. Далее наше предположение подтвердится. — прим. авт.). Помните его рассказ в больнице? Император Николай II поручил ему спрятать двоих своих детей на родине Замятина, под Одессой. Но им пришлось срочно уехать из России и, к счастью, удалось подняться на борт последнего парохода, покидавшего порт. Тогда и появилась красная кавалерия, начавшая стрелять по людям на борту, и их выстрелом была ранена девушка — Анастасия.
Сопоставляя два эти рассказа, становится ясно, кого именно искали советские разведчики: Анастасию, для того, чтобы скрыть ее тело, ведь журналисты стали бы фотографировать лежавших на пристани тела людей. Таким образом, они могли сделать фотографию и Анастасии. Потом те люди, которые хоронили бы погибших, тоже могли опознать в ней Великую княжну.
* * *
Любопытный факт и, на наш взгляд, неоспоримая параллель: всего через 10 дней, 17 февраля 1920 года, в Берлине, в водах Ландвер-канала, пыталась покончить собой молодая женщина. Именно в ней впоследствии пациентка той же лечебницы, куда попала и она, Клара Пойтерт, «узнала» Великую княжну Анастасию. И девушка затем сама подхватит этот лейтмотив: «Я — Анастасия!»…
А если бы свидетели в Одессе вдруг заявили, что все это — ложь, «вот вам фотография ее тела и место захоронения»?! Весь сценарий пошел бы насмарку! Посему, во что бы то ни стало, надо было найти тело Анастасии — убитой или раненой, — приходим мы к выводу.
Таким образом, Паустовский, описывая события в одесском порту, предоставляет одно из несомненных доказательств — скажем, первое звено нашего расследования, что расстрел царской семьи — это тщательно спланированная и приведенная в исполнение тайная операция, а не инициатива Уральского областного Совета, как утверждалось потом…
Есть и еще один странный, интересный момент.
Книги Константина Паустовского, в том числе и «Повесть о жизни», выпускались государственным издательством «Художественная литература» в Москве. В изданиях 1957, 1962 и 1968 гг. отрывок, в котором автор описывает услышанные им выстрелы в одесском порту и осмотр «красными» тел на пристани — налицо. А вот в тираже 1982 года его уже нет…
Почему?
Не связано ли это со следующим фактом: 4 августа 1975 года (то есть в промежутке между последним, полным, текстом Паустовского и новым, «сокращенным») ЦК КПСС принял секретное постановление № П 185/34 о разрушении Ипатьевского дома в Екатеринбурге, где была расстреляна царская семья… Правда, это постановление было исполнено только 18 октября 1977 года: причем, вечером дом, как рассказывали некоторые свидетели, — стоял, а наутро на его месте была заасфальтированная площадка…
Да, Ипатьевский дом являлся напоминанием о кровавом событии — убиении царской семьи, и посему должен был быть уничтожен, но не просто как напоминание, а как конкретный свидетель. Отрывок в книге Паустовского так же являлся свидетельством длинной цепи кровавого плана, и именно поэтому он был изъят из текста.
Константин Паустовский, честно и подробно воссоздавая творившееся в порту Одессы, фактически подтверждает, что все рассказанное Петром Ивановичем Замятиным о выстрелах по Великой княжне Анастасии — правда.
А это, в свою очередь, является еще одним, исключительным по силе, доказательством другого факта: что телеграмма Ленина, датированная 18 июля 1918 г., в которой содержался приказ всем Советам «разыскать пропавшую Романову», — подлинная, и содержание ее верно! Все последующие отрицания существования данного документа безосновательны: он был зафиксирован. Написанное же Юровским, отвечавшим за расстрел царской семьи, в его отчете, так называемой «Записке», что Анастасия была убита 17 июля 1918 г. вместе с остальными членами царской семьи, по всему выходит, что это — ложь.
…Но не будем забегать далеко вперед: все это будет потом — и в Истории, и в нашем расследовании, а сейчас вернемся в Одессу, к рассказу Замятина. Подняться на пароход беглецам помог молодой серб. Петр представил ему свою сестру своей женой, но во время плавания девушка невольно выдала истинное положение вещей, таким образом, серб узнал правду. В Текирдаге он сбежал с сестрой Замятина, а помог ему в этом еще один серб — пожилой и весьма состоятельный человек, владелец аптеки.
Согласно рассказу Замятина, лечение спасенной Анастасии, раненой на борту парохода в Одессе, продолжалось долго. Замятин устроился работать санитаром в больнице. Когда девушка поправилась, они с братом тоже стали работать — на кухне, в той же больнице.
В 1922 году судьба снова свела Замятина со старым сербом. Тот признался во всем и рассказал, что сестра Замятина живет в Белграде, тот парень женился на ней, у них ребенок, которого назвали в честь брата Петром, и есть собственное кафе, которое, кстати, называется «Замятин»…
Петр рассказал об этом своим спутникам, и все вместе они решили отправиться в Белград. Чтобы перейти границу с Болгарией, пришлось дать взятку и, переодевшись в солдатскую форму, они смогли осуществить свой план.
По прибытии в Софию подросток разболелся, и опять им пришлось обратиться в больницу. В больничном парке Замятин познакомился с человеком, у которого было серьезное заболевание, и, сказав тому, что он врач, Петр смог помочь больному, который буквально за несколько дней поправился. Явно, практические медицинские навыки, приобретенные им во время работы в больнице Текирдага, помогли «доктору Замятину» в этом.
В благодарность за «чудесное исцеление» болгарин пригласил всех троих поехать с ним в г. Казанлык, где он жил, и обещал помочь новым друзьям там устроиться, так как был он человеком состоятельным и со связями. К тому же у его родственника пустовал дом в деревне, недалеко от города, где «русские» могли бы жить. Воспользовавшись предложением, Замятин со спутниками так и сделал. Поехали с новым знакомым сначала в г. Казанлык, затем в село, где действительно хорошо устроились, осели и прожили тихо, никем и ничем не обеспокоенные, долгие годы. Через несколько лет юноша там и умер.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
