Окончив университет, он поступил в Гарвардскийбизнес-колледж, где и был раз и навсегда очарован инвестиционными тонкостями.Найдя работу прямо в день выпуска, он в течение восьми последующих летразбогател сам и помог разбогатеть нескольким клиентам.
— А сам-то ты как? — тихо спросила Алекс, глядяему прямо в глаза. Они медленно брели по песчаному берегу, любуясь ленивымзакатом. — В жизни существуют не только инвестиции и Уолл-стрит.
Ей хотелось узнать о нем побольше. Это был самый яркийуик-энд в ее жизни, хотя она даже с ним не переспала. И она без усталирасспрашивала Сэма Паркера о его жизни, потому что знала, что по возвращении изКалифорнии они оба снова погрузятся в бешеную повседневную суету.
— Что может быть в жизни, кроме Уолл-стрит? —засмеялся он, обнимая ее за плечи. — Я ничего об этом не слышал Можетбыть, ты мне скажешь, Алекс?
С этими словами Сэм остановился и внимательно посмотрел нанее. Алекс очень нравилась ему, но он явно боялся это показать. Длинные рыжиеволосы его спутницы развевал ветер; бездонные зеленые глаза встретились с егоглазами, заставив его почувствовать смущение, которого он никогда ранее неиспытывал. В какой-то степени это его пугало.
— А люди? А женщины? — спрашивала Алекс. Оназнала, что он никогда не был женат, но больше ей ничего не было известно. Глядяна него и оценивая его стиль жизни, она про себя пришла к выводу, что у негобыли сотни подружек.
— На это у меня не хватает времени, — с притворнойсерьезностью сказал он, прижав ее к себе покрепче. Постояв на месте, онипродолжили прогулку. — Я слишком занятой человек.
— И слишком много о себе воображающий? — созначением спросила она, боясь, что он может оказаться чересчур самонадеянным. Безусловно,у него были к этому все основания, но если он и любовался собой, увидеть это состороны было трудно.
— Кто тебе сказал? Ничего я о себе не воображаю, япросто стараюсь хорошо проводить время.
— Всем известно, кто ты такой, — со знанием деласказала Алекс, — даже здесь. Лос-Анджелес, Нью-Йорк… Токио… Что еще?Париж? Лондон? Рим? Ничего себе размах.
— Это не совсем так. Просто я много работаю, вот и все.
Как и ты. И ничего больше, — откликнулся Сэм с улыбкой,пожимая плечами. Однако оба они знали, что у него было гораздо большедостижений, чем он хотел признать.
— Однако я не летаю в Калифорнию на самолетах моихклиентов, Сэм. Люди, с которыми я работаю, приезжают ко мне на такси. Если имвезет в жизни. Остальные пользуются подземкой.
Алекс усмехнулась, и Сэм тоже засмеялся в ответ:
— Ладно, тогда мои, значит, счастливее. И я, наверное,тоже. Может быть, мне не вечно будет везти. Как моему отцу.
— Ты что, боишься, что и с тобой случится то же самое?И ты все потеряешь?
— Может быть. Но он-то был идиотом… прекраснымчеловеком, но идиотом. Я думаю, что его сломила смерть матери. Он просто всезабросил. Тогда-то он и потерял свою хватку и вел себя так, как будто это онболеет. Отец так любил маму, что просто не смог перенести ее уход. Это егоубило.
Уже давно Сэм решил, что не допустит, чтобы с ним произошлонечто подобное. Он никогда никого не полюбит настолько, чтобы его жизнь такзависела от жизни и смерти любимого человека.
— Боже мой, сколько тебе пришлось пережить, — ссочувствием сказала Алекс. — Ведь ты был совсем мальчиком.
— Оставшись один, взрослеешь быстро, — сказал он,печально улыбнувшись, — или же вообще не взрослеешь. Друзья говорят мне,что я до сих пор ребенок. Мне это в общем-то нравится. Это удерживает меня оттого, чтобы становиться слишком серьезным. Это вредно, да и никакогоудовольствия от этого не получаешь.
Алекс была не согласна с ним — она серьезно относилась и ксвоей работе, и к своей жизни. Она тоже потеряла родителей, хотя и менеедраматическим образом, чем Сэм. Но ей это помогло внутренне собраться,почувствовать ответственность за свою жизнь. Алекс действительно быстроповзрослела, стала с большим вниманием относиться к карьере — как будто онажила для того, чтобы оправдать ожидания своих родителей, даже после того, какони умерли. Ее отец тоже работал адвокатом и был совершенно счастлив, когдадочь поступила в юридический колледж. Теперь Алекс хотела выжать из себямаксимум того, на что она была способна как юрист, ради него, хотя он уже немог этого увидеть.
И Алекс, и Сэм были единственными детьми в своих семьях; обабыли озабочены карьерой, оба имели множество друзей, в какой-то степенизаменявших им родных. Алекс, правда, часто общалась с друзьями своих родителейи уже переженившимися приятелями из колледжа. Друзьями Сэма были главнымобразом холостяки, сотрудники, клиенты или женщины, с которыми он когда-товстречался.
Когда они шли по песчаному берету в Малибу, Сэм впервыепоцеловал Алекс, а на обратном пути в Нью-Йорк большую часть времени проспал унее на плече. Алекс задумчиво смотрела на этого казавшегося долговязыммальчишкой мужчину, размышляя о том, как сильно он ей нравится. Слишком сильно.Интересно, позвонит он ей еще раз или нет? Может быть, для него это началосерьезного романа? Откровенно разговаривать с Сэмом было трудно; кроме того, онпризнался, что у него была интрижка с молоденькой актрисой с Бродвея.
— А почему ты не взял ее в Лос-Анджелес? — честно,хотя и смутившись, спросила Алекс. Она никогда не боялась задавать откровенныевопросы — это было частью ее образа, который она себе так долго создавала.
— Она не смогла поехать, — так же честно ответилон, — и кроме того, я подумал, что мне будет интересно узнать тебяпоближе.
Сэм поколебался немного, а затем повернулся к своей спутницес такой обезоруживающей улыбкой, что ее сердце вопреки желанию забилось сильнееобычного.
— По правде говоря, — продолжал он, — я еедаже не приглашал. Я знал, что в выходные у нее репетиция, и потом, она терпетьне может бейсбол. Мне очень хотелось поехать именно с тобой.
— Почему? — спросила Алекс, совершенно неосознавая, насколько она была красива.
— Ты самая умная девушка, которую я когда-либовстречал… С тобой есть о чем поговорить. Ты яркая, интересная и, прямо скажем,довольно красивая.
Довезя Алекс до дверей ее дома, Сэм поцеловал ее напрощание, но никакого обещания в этом поцелуе не было — он был быстрый и как быслучайный. Через секунду такси уже скрылось из виду, и, поднимаясь в своюквартиру, Алекс почувствовала себя странно одинокой. Она прекрасно провелавремя, но он-то сейчас явно заторопился к своей актрисе — не стоило большоготруда это вычислить. Да, все было просто замечательно, но Алекс понимала, чтоэто ничего не значит. Всего лишь еще один приятный уик-энд в жизни Сэма Паркера.В жизни, в которой Алекс Эндрюс места явно не хватит.
Однако на следующий день на работе ее ждала дюжина роз, апоследовавшие днем звонок и приглашение на ужин окончательно развеяли все еесомнения. Они страстно влюбились друг в друга, и в ближайшие четыре месяцаАлекс с трудом удавалось сосредоточиться на своей работе.
