— Ладно тебе, Фредерик! Не ревнуй.
— Ревно… э-э-э… что? Ревновать? — забормотал Фредерик. — А почему ты так говоришь? К кому мне ревновать?
Фредерик уже несколько месяцев старательно не обращал внимания на то обстоятельство, что Лиам и Элла, похоже, были идеальной парой. У них были совершенно одинаковые интересы (чудовища, мечи, чудовища с мечами). И совершенно одинаковые увлечения (всех спасать, куда-то карабкаться, при каждом удобном случае качать пресс). И характер у них был одинаковый — дерзкий и отважный. Однако считалось, что Элла — невеста Фредерика. Ведь она была та самая Золушка, которую прославили бардовские баллады и сказания, а Фредерик был тот самый Прекрасный Принц, который вскружил ей голову на знаменитом балу. Но при этом он жил до того скучной жизнью, что Элла бросила его и отправилась искать настоящих дел.
А Фредерик отправился следом, чтобы воссоединиться с возлюбленной, что и привело в конце концов к созданию Лиги Принцев. Фредерик стремился произвести на Эллу впечатление своим героизмом, и это ему удалось. Однако при этом он еще и познакомил Эллу со своим добрым другом Лиамом. И вот теперь и Элла, и Лиам жили с ним под одной крышей — во дворце гармонийских королей, — однако не разделяли ни интересов Фредерика (художники, заварные пирожные, художники, рисующие заварные пирожные), ни его увлечений (изящные ложечки, поэзия, при каждом удобном случае вышивать гладью). И все же Фредерику хотелось, чтобы Элла обратила на него внимание. Из всех его знакомых женщин — а каждый год на королевском балу их набирались целые десятки, и они стояли в очереди, чтобы потанцевать с принцем, — одна лишь Элла обладала яркой индивидуальностью. Других таких Фредерику встречать не доводилось. Правда, была одна девушка… Однако Фредерик даже не знал, увидит ли он ее когда-нибудь еще раз.
— Я просто хочу сказать — не ревнуй из-за того, что Лиам оценивает мои успехи в учебе выше, чем твои, — пояснила Элла. — Просто я быстро все схватываю. Но у тебя тоже скоро начнет получаться. Я уверена!
— А я нет, — вздохнул Фредерик. — Послушай, может так получиться, что из меня вообще никогда не выйдет хороший дуэлянт. Ничего страшного. Я вам уже два месяца твержу: меч — это не для меня. Но из этого не следует, что от меня нет никакого толку. Мое оружие — остроумие. Мои стрелы — слова. Лиам, вы же сами и помогли мне это понять.
— Ты совершенно прав, — кивнул Лиам. — Никто лучше тебя не умеет заговорить врагу зубы и уклониться от боя. Но тебе все равно нужно учиться самообороне: вдруг противник не даст тебе возможности поболтать?
— Вот тогда-то главное не стиль, а сталь! — процедила Элла сквозь сжатые зубы.
Фредерик и Лиам разом вытаращились на нее.
— Надо же, а я волновался, как там она одна в лесу, — проговорил Фредерик.
Лиам похлопал его по плечу.
— Давай-ка попробуем еще разок, — сказал он. — Слушай, мы тут уже почти год торчим взаперти. Наверняка все уже позабыли балладу «Как Лига Принцев оказалась в дурацком положении».
— Повар напевал ее сегодня, когда готовил завтрак, — отозвался Фредерик.
— Ну, почти все, — поправился Лиам. — Я хочу сказать, что сейчас самое время вернуть себе былую славу. А если ты хочешь снова отправиться со мной на поиски приключений, я должен быть уверен, что ты сможешь постоять за себя в бою. За дело!
Лиам принял боевую стойку и стал ждать, когда Фредерик последует его примеру.
— Надо хотя бы вернуться в гимнастический зал, — сказал Фредерик. — Сдается мне, этому коридору уже достаточно впечатлений на сегодня.
И в самом деле, уж этот-то коридор не видал на своем веку столь бурных событий. До сих пор самым ярким эпизодом в его биографии был случай, когда два лакея нашли здесь потерянную запонку. На поиски у них ушло сорок семь секунд.
— Фредерик, не стоит так нервничать, — сказал Лиам.
Фредерик со вздохом поднял клинок.
— Хорошо, но я попросил бы занести в протокол, что… ай!
Лиам сделал в сторону Фредерика несколько стремительных выпадов, а тот — к общему восторгу — сумел их все отразить. И с отрешенной улыбкой размахивал мечом тудасюда, отбивая все удары друга.
И тут-то и появился его отец.
— Что здесь происходит, скажите на милость? — рявкнул король Уилберфорс и решительно зашагал к ним.
При звуке этого густого баритона Фредерик мигом утратил способность сосредотачиваться.
— Папа! — выдавил он и повернул голову — и очень некстати. Лиам задел его по щеке кончиком меча. Фредерик вскрикнул, уронил меч и зажал рану ладонью.
— Ой, прости, пожалуйста! — выдохнул Лиам.
— Тебе больно? — Элла бросилась к жениху.
Разъяренный король приближался к ним, на его груди с каждым тяжелым шагом звякали десятки орденов.
— Что ты сделал с моим сыном?
— Я нечаянно! — выпалил Лиам.
— Отец, это просто царапина, — сказал Фредерик. И посмотрел на кончики пальцев — там и правда нашлась всего одна красная точечка.
Фредерик вздохнул с облегчением: будь крови хоть чуточку больше, он бы, наверное, утратил присутствие духа, а при отце ему этого совсем не хотелось.
— Более того, если бы ты не закричал и не отвлек меня, ничего бы не случилось.
— Чем я заслужил подобное неуважение? — вопросил король Уилберфорс. — Я, правитель этой державы, вижу, как на моего единственного сына напал какой-то хулиган, и требую прекратить безобразие! И что я слышу? Одни упреки!
— Какой-то хулиган? — нахмурился Фредерик. — Лиам живет здесь уже почти год.
— Кто он такой, мне известно, — презрительно скривился король. — Так называемый Прекрасный Принц, изгнанный собственными подданными и ненавистный всему миру за то оскорбление, которое он нанес Спящей красавице. Человек, которому я предложил свое гостеприимство вопреки всему, что твердила мне интуиция. И хулиган, который платит мне за доброту тем, что кромсает моего сына на филе!
— Ваше величество! — воскликнул Лиам. — Я благодарен вам за доброту. И, как я уже много раз пытался объяснить, слухи о том, как я обошелся с принцессой Шиповничек, — неправда. Она оклеветала меня в отместку за то, что я отказался на ней жениться. И, само собой разумеется, ранить Фредерика я не хотел бы ни за что. Я просто…
— Естественно, не хотел! — ответил король Уилберфорс. — В том-то с тобой и беда. Ты считаешь, будто Фредерик может делать то, на что он не способен. Похоже, у тебя такое хобби — подвергать моего сына опасностям. Неужели ты будешь отрицать, что из-за тебя Фредерик едва не погиб, когда вы потерпели полное фиаско в истории с колдуньей?
Лиам промолчал. Фредерик тоже — и, будь он черепахой, то с удовольствием втянул бы голову в панцирь.
