Вообще-то за уходом Роша должно было последовать назначение моего отца. Берже, который был племянником Роша, уволился за некоторое время до этого, поскольку не находил с дядей общего языка. Он был заменен неким Буайе, который умер через восемь дней после назначения. И таким образом отец оказался в положении первого помощника. Ну и автоматически именно отец должен был стать главным экзекутором. Но когда Рош был отправлен в отставку, отец и Каррье попросили Берже вернуться. И вот таким образом после неудачной казни Берже вернулся и был назначен главным экзекутором. Ну вот. При этом нужен был первый помощник. Он взял моего отца.
Анри Рош умер в своем доме, на улице Блеза Паскаля, в 1956 году, в возрасте девяноста одного года. Господин Рош имел высокое представление о своей должности экзекутора. Для него экзекутор — это была высокая должность. Кроме того, Рош не любил, чтобы его называли палачом. Как и мой отец. Они желали, чтобы их называли или Господином Алжира, или Господином исполнителем уголовных приговоров. И Рош — за исключением одного раза — не желал принимать никаких журналистов. Никогда не хотел. Он не желал бы, чтобы о «палачах» стали рассказывать всякую всячину. Ни в коем случае не говорить о том или другом. И о деньгах. Ну! дядя Рош! чтобы ему дали денег, чтобы он рассказал о своей жизни! да плевал он на деньги! на черта они ему сдались! Эта семья никогда не желала видеть журналистов. Рош никогда не писал ни книг, ничего. О нем никто не мог ничего знать. Он показывал нам свои архивы, мне и моему отцу. У него были документы, кучи документов… начиная с царствования Франциска I. И даже один документ Людовика XV, на пергаменте — назначение, подписанное Людовиком!
Сейчас, спустя годы, я уверен, что предметы, которые он нам показывал в дни моего детства — нож от гильотины Людовика XVI и прядь волос, — уверен, они были настоящими. Рош не придумывал, не такой он был человек. Он тщательно хранил эти вещи, как кто-нибудь хранит ценную марку. Редкую марку ведь хранишь тщательно. И нет желания ее продать, ни узнать ее стоимость или подвергнуть экспертизе. К несчастью, когда после восьмидесяти он уже немного выжил из ума, я уверен, что все эти вещи — нож от гильотины, архивы… — все пропало. Груды архивов. Архивы семьи Рош. У него было, не знаю… пятнадцать кило бумаг! Какая жалость! Я бы так хотел обладать этими архивами! Мы потеряли важные исторические документы. Да, семья Рош — это был настоящий род. Они восходят к Франциску I.
Для меня, маленького, палач был кем-то, кто отсекает. Меня именно это впечатляло. Это же поразительно! Я прочел в одной книге, что один Берже, Франсуа, шестой по счету, был пьян на одной из казней. Ему не хватило сил положить труп на тележку — потому что в то время он арендовал тележку, — и он положил туда голову, но тело ему положить не удавалось. И что же он сделал? Он взял веревку, привязал тело за руки к тележке и тащил его так, волоча труп по земле. Это было в 1797 в Карпентра.
Я также прочел, что Рош и принимали участие во всех видах пыток и казней. Шпага, колесование, четвертование… Отец моего крестного, в бытность молодым подручным, принимал участие в казни содержателей знаменитого Красного трактира в Пейребелль в 1833. Берже тоже были настоящим родом. Задолго до Революции. Андре Берже, тот, который унаследовав пост Анри Роша в Алжире в 1945, был связан с Сансонами, через одного из своих предков. Да, один из Берже был женат на одной из Сансонов. Ну а Анри Рош, мой крестный, был дядей Андре Берже. Отец Андре Берже, Альфонс Леон Берже, был женат на Олимпии Марии Рош, сестре Анри Роша, вторым браком. Этот-то Берже, Альфонс Леон, который был помощником своего отца в Ниме, а затем помощником Десмореста Луи Анри, главного экзекутора в Бастии (Корсика), был хорошим резчиком по кости. Будучи немного специалистом, он построил одну гильотину в 1868.
Именно ее я называю первой механической моделью. С упразднением должности экзекуторов в 1870[8] эта гильотина была отправлена в Париж для небольшой реставрации, затем перевезена в Алжир. Именно эта гильотина использовалась в Париже до 1962. Это единственная модель такого типа. Тот же Берже построил также модель 1871 года, в которой он развернул механизм крепления по отношению к тому, который был на модели 1871 года и явился источником многих инцидентов, как тот, который случился с Анри Рошем в 1944 в Оране. В 1889 он предложил уменьшить высоту стоек с четырех до трех метров, а также другие модификации. Все модификации были приняты, за исключением изменения высоты стоек. Можно подумать, что государство все время боялось нанести слишком слабый удар! Было принято укрепление упорных стоек и скрепление столбов ремнем, что делаю конструкцию более устойчивой. Именно эта модель была в Париже, и именно ее Обрехт послал моему отцу в 1957. Он отправил ее в Константин. Интересно, что когда во времена Оккупации Франция была поделена на две части, если так можно выразиться, — именно бригада Алжира со своей гильотиной приводила приговор в исполнение в Ниме и в Лионе. Через семьдесят три года гильотина вернулась на родину. Впоследствии в колонии отправлялись именно модели 1889 года.
Господин Рош был вдов. Я никогда не был знаком с его женой. У него было четыре дочери, все старые девы. Одна из них была горбатой и вообще страшной. Они все вернулись во Францию, как и все европейские алжирцы, в 1961. А еще был сын, который не захотел стать экзекутором. Не пожелал. Сын Роша, он был директором бегового стадиона в Каруби, в городе Алжире.
Моя семья
С материнской стороны мой прадед приехал в Алжир из Лотарингии, в 1850-х годах. В то время жизнь в Лотарингии была тяжелой. Он отслужил военную службу в Алжире. Потом ему пообещали земли, и он перебрался в департамент Оран. В Оране было много эльзасцев и лотарингцев. Им выделяли участки и вперед! — они поднимали целину. В то время водились львы, пантеры и все прочее. Это было в 1840 годах, в самом начале. Они были словно пионеры. Этот прадед арендовал ферму. Он был убит арабами 21 декабря 1887 года. Его нашли возле дороги, в Ла Пассе, небольшой деревне рядом с Мостаганемом. Он лежал в яме, повозка и лошадь рядом. Весь заработок работников фермы был украден. По странному совпадению в 1944 году один из моих двоюродных братьев по материнской линии — из семьи Валлье — тоже был убит в Мостаганеме. Да, череп его был раскроен ударом лопаты или топора. У него украли пиджак и часы.
Со стороны отца Мейссонье приехали в 1898. Мой отец родился в 1903. Но мой дед не был экзекутором. Он был крестьянином. Мейссонье — это крестьянская фамилия, она происходит от старофранцузского слова «жнец», «жатва». Ну вот. Мой дед работал на факультете Алжирского университета вместе с бабушкой. Он начал работать там консьержем, а потом еще помощником в химических опытах. Когда он был на пенсии, помню, у него в погребе было полно всяких баночек, пробирочек. Спиртометры, полные коробки химических реагентов. Он действительно любил это. Мне было, должно быть, десять лет. Меня это занимало. Он приехал из Верхних Альп проходить в Алжире военную службу. Здесь он познакомился с бабушкой, своей женой, которая была дочерью офицера армии. Они поженились. И потом мой дед вернулся в Верхние Альпы, в Гап. Там он сказал своим братьям, что Алжир — хорошая страна. Есть земля, которую можно купить. Много солнца… Вот все и последовали за ним. Братья, сестры, соседи!
