В последней четверти XVII в., когда специальная родословная комиссия при Разрядном приказе собирала материалы для общей генеалогии российского дворянства, Шереметевы как прямые потомки Андрея Кобылы сообщили, что их предки выехали на Русь из Пруссии. А другой потомок Кобылы, С. А. Колычёв, став при Петре I первым русским герольдмейстером, развил легенду о Вейдевуде, чтобы и в Пруссии его предки оказались не последними людьми[14].
Надо сказать, что фамилии, родственные царям Романовым, были в генеалогических запросах ещё скромны. Игнатий Корсаков, например, вполне научно для того времени доказал, что его дворянский род происходит от римских консулов Фабиев, прямых потомков Геракла, вследствие чего роду официально было присвоено прозвание Римских-Корсаковых[15]. Скромность Романовых и их дальних родственников объяснялась двояко. Сами Романовы были склонны официально считать себя продолжателями династии Рюриковичей через царицу Анастасию Романовну, жену Ивана Грозного. Яркая родословная легенда Андрея Кобылы этому только мешала бы. Другим же восходящим к Кобыле фамилиям было настолько лестно родство с самодержцами, что особенно удревнять его не было нужды.
Как бы ни была занятна легенда, реальное родство Романовых наблюдается только с Андрея Кобылы. Этот боярин отмечен в летописи как сват великого князя московского Симеона Гордого к тверской княжне Марии Александровне в 1347 г. Он оставил пятерых сыновей, из которых лишь один умер бездетным. Эти сыновья наводнили Россию множеством потомков, именовавшихся обычно по прозваниям отцов и постепенно сформировавших ряд видных фамилий.
Старший сын Андрея Семён, с характерным прозвищем Жеребец, стал родоначальником Синих, Лодыгиных, Коновницыных, Облязевых, Образцовых и Кокоревых.
Второй сын, Александр Андреевич Елка, породил целый выводок Колычевых, Сухово-Кобылиных, Стербеевых, Хлудневых и Неплюевых.
Третий сын, Василий Андреевич Ивантей, помер бездетным, а четвертый — Гавриил Андреевич Гавша — положил начало только одному роду — Бобарыкиным.
Младший сын, Фёдор Андреевич Кошка, был, согласно летописям, верным соратником великого князя Дмитрия Ивановича Донского (1350–1389). Он по русской традиции особенно порадовал родителей и оставил шестерых детей (включая одну дочь). От него пошли роды Кошкиных, Захарьиных, Яковлевых. Лятских (или Ляцких), Юрьевых-Романовых, Беззубцевых. Шереметевых и Епанчиных.
Надобно отметить, что женились многочисленные потомки Андрея Кобылы с большим разбором, часто на княжеских и боярских дочерях. Их дочери тоже пользовались изрядным спросом среди знатных фамилий. В результате за пару столетий они породнились чуть не со всей аристократией. Начало удачным бракам положил именно Фёдор Кошка, выдав дочь Анну за князя Фёдора Михайловича Микулинского — младшего сына великого князя тверского. Внучка Кошки Мария в 1407 г. вышла замуж за Ярослава, сына героя Куликовской битвы Владимира Андреевича Храброго, князя Серпуховско-Боровского. Их дочь Мария стала в 1433 г. женой великого князя московского Василия II (1415–1462). Она родила Ивана III (1440–1505). Таким образом, великие князья и цари московские второй половины XV и XVI вв. были по женской линии в родстве с Кошкиными.
Интересующая нас ветвь рода Андрея Кобылы прослеживается просто. У Ивана, старшего сына Фёдора Андреевича Кошки, было четыре сына. Младший из них, Захарий, дал своему потомству именование Захарьиных. Он ярко отметился в истории на свадьбе великого князя московского Василия И (1433). Именно он опознал золотой пояс Дмитрия Донского на князе Василии Юрьевиче Звенигородском (княжил в 1421 —1448-м). Оба Василия были внуками великого князя Дмитрия, оба имели право на его наследие, включая великокняжеский престол. Мать Василия II Софья Витовтонна по указке Захария Ивановича публично сорвала великокняжеский пояс с конкурента её сына, возобновив долгую и кровавую войну за престол (1425–1453).
Великая княгиня Софья Витовтовна срывает пояс с Василия Косого на свадьбе Василия Тёмного. Художник П.П. Чистяков
Средний сын Захария Ивановича, Юрин Кошкнн-Захарьев (ум. 1504), верно служил своему дальнему родственнику, великому князю московскому Ивану III. Достоверные исторические источники отмечают его участие в походе на Казань в 1485 г. и борьбу с ересью жидовствующих на посту наместника Великого Новгорода (1488).
В 1493 г. Юрий Захарьевич получил высший чин боярина. Во главе московской рати он взял у литовцев Дорогобуж и сильно возгордился (1500). Великий князь литовский Александр двинул против него войско. В свою очередь, великий князь московский Иван прислал на границу рать во главе со знаменитым полководцем Даниилом Васильевичем Щеней из рода Патрикеевых. Герой многих сражений, чей род преобладал тогда в Боярской думе, возглавил Большой полк, а Юрию Захарьевичу был отведён Сторожевой полк. Он счёл, что занять должность ниже Щени зазорно для его рода и заслуг[16]. Несмотря на местнический спор, при приближении войск великого гетмана литовского князя Константина Остожского воеводы объединились. В битве на реке Ведроше под Дорогобужем гетман был разгромлен и взят в плен (1500). В результате почти треть русских земель Великого княжества Литовского перешла под власть Москвы.
Боярин Юрий Захарьевич оставил потомство по прозванию Захарьины-Юрьевы. Сын Юрия, Роман Захарьин-Юрьев (ум. 1543), был всего лишь окольничим и никаких подвигов не совершил. Зато он вошёл в историю как отец царицы Анастасии, первой жены Ивана Грозного, и брата ее Никиты Романовича (ок. 1522–1586). Именно с него род московских бояр стал называться Романовыми.
Единственная любовь Ивана Грозного, Анастасия Романовна Захарьина-Юрьева (1530 или 1532–1560), была выбрана из девушек, собранных по всему государству после того, как 17-летний великий князь венчался на царство (1547). О намерении жениться Иван заявил ещё в конце 1546 г. Тогда же всему дворянству было объявлено о смотре дочерей. Невеста нашлась в старинном московском роде, не участвовавшем в придворной борьбе. Да и как было участвовать, если отец Анастасии давно умер, а воспитывала девушку одна мать, Ульяна Фёдоровна (род её неизвестен). Свадьба состоялась 3 февраля, всего через две недели после царского венчания Ивана IV. Молодую сопровождали её дядя, воевода Иван Михайлович Большой Захарьин-Юрьев, и совсем ещё молодой брат Никита. Иван Михайлович получил на свадьбе чин боярина. Никита Романович на свадьбе «спал у царской постели» и парился с государем в бане, однако был настолько молод, что чин окольничего был ему пожалован только в 1559 г., а боярина — в 1563 г.
Юные сироты, царь Иван и царица Анастасия, полюбили друг друга. Современники и историки единодушны во мнении, что царица надолго смягчила злобный нрав мужа. Официальные летописи назвали добродетелями Анастасии целомудрие, смирение, набожность, чувствительность и благость, соединённые с основательным умом. Помимо раздачи милостыни, пристойной каждой царице, она своими просьбами освобождала опальных и миловала заключённых.
