— Расскажи, — заинтересовалась Дина.
— А что рассказывать? Все как обычно. Встретил цыганку, она нагадала мне смерть от какой-то желудочной болезни, мол, помру мучительной смертью от несварения желудка. Велела позолотить ручку. Я позолотил. Она сняла порчу и сказала, что теперь я буду жить долго, дескать, до шестидесяти лет буду страдать от нехватки денег, а потом привыкну. Чтобы исправить такую невезуху, надо снова позолотить ручку. Короче, она выцыганила у меня все до копейки да вдобавок взяла компьютерные диски. Вернее, я сам ей отдал вместе с сумкой, чтобы она сняла с меня родовое проклятие.
— Во всем виновато ваше любопытство. Вы хотите узнать свое будущее. А это невозможно! — сказал Вадик, обращаясь одновременно к Дине и Пузырю.
— Понимаешь, меня подкупило то, что цыганка отгадала мое имя и мой возраст. Теперь-то я знаю, как она действовала, — уверенно заявил Пузырь. — После того случая я покопался в Интернете и узнал про этих цыганок-гадалок-экстрасенсов больше, чем они сами о себе знают. Сначала цыганка скороговоркой произносит несколько контрольных фраз и наблюдает, как я реагирую. Для нее важно завладеть моей рукой и моим вниманием. Если я дал ей свою руку для гадания — все! — я пропал. Она начинает тараторить, задавать вопросы. Вернее, это даже не вопросы, а полувопросы-полуответы. По движению моих пальцев, по учащенному пульсу, по расширенным зрачкам она узнает, какие вопросы-ответы меня беспокоят, а потом делает выводы и говорит, что все про меня узнала по узору на моей ладони. Врубаетесь? Я сам невольно подсказываю ей все необходимое. Остальное — дело техники.
— Да, — согласился Вадик, посмотрев на Дину. — Эти шарлатаны отлично знают, на какие кнопки нажимать. Самое простое и жестокое — сказать человеку, что на его детей или на родителей наслали порчу, болезнь или смерть. Тут уж любой неверующий вздрогнет и прислушается к гадалке.
— Во-во, — поддержал друга Пузырь. — А после того, как человек поверит в особые способности ясновидящей, она предлагает ему заплатить за снятие порчи, выравнивание ауры, биоэнергетического поля или какой-нибудь другой муры. Короче, грузят нас эти биоэнергетики по полной программе. Лапшу вешают сразу на оба уха.
— Если все так, как вы говорите, то почему иголка почернела? — задумчиво произнесла Дина, ни к кому в особенности не обращаясь.
— Не знаю, про какую иголку ты говоришь, но если про ту, которую надо впихнуть в яйцо и принести гадалке, то это старый фокус. И в твоем возрасте, Кирсанова, стыдно его не знать, — сказал Пузырь и обратился к другу: — Вадик, у тебя есть яйца и медный купорос? Купорос — это такой темно-синий порошок, его разводят в воде и опрыскивают деревья.
— Яйца в холодильнике есть, а купорос, наверно, на даче. А зачем тебе?
— Хочу фокус показать. Понимаешь, перед гаданием гадалки натирают пальцы медным купоросом. Когда они этими пальцами вытаскивают из яйца иголку, облепленную желтком, купорос смешивается с ним, и в результате иголка покрывается отвратительной черной кашицей. Редкая гадость. Напоминает черный гной. Фу.
— Зачем они это делают? — спросил Вадик.
— Чтобы клиент своими глазами увидел, насколько плохи его дела. Одним словом, пугают.
— Не понял, — помотал головой Ситников. — Что такого страшного в яйце и иголке?
— Что ж тут непонятного? Ты что, сказок не читал? Вспомни Кащея Бессмертного, у которого смерть на конце иглы, а игла в яйце. Эта сказка с детства сидит у каждого в башке, как таблица умножения! Когда клиенту велят проткнуть иголкой яйцо, он подсознательно понимает, что речь идет о жизни, судьбе, смерти. А когда гадалка вынимает почерневшую иглу из яйца, клиент врубается, что у него в жизни все страшно запущенно, и на коленях умоляет гадалку-целительницу снять с него порчу, — объяснил Пузырь. — Гадалке только это и надо. Созревший клиент принесет столько денег и барахла, сколько она скажет. Обязательно принесет, это сто процентов! Я это на себе испытал. Тут важно напугать клиента. Напуганный человек находится как бы в трансе, он ищет помощи, поддержки. Такому внушить что-нибудь — проще пареной репы. Так что не ходите к гадалке — это мой вам дружеский совет.
— Поздно советовать. Динка уже сходила, — произнес Вадик и коротко рассказал Пузырю о визите Дины к гадалке.
— Что же вы мне сразу не сказали, что тут замешана Паникушина?! Вот она-то и растрепала гадалке, что родители Динки летят в самолете! Я с Маруськой за одной партой почти семь лет сижу, знаю, какая она болтушка. Спокойно, Дина, сейчас я все улажу. — Пузырь деловито достал из кармана мобильный телефон, который ему недавно подарили на день рождения, и набрал номер Маруси Паникушиной. Но ее дома не оказалось. Тогда он нашел в своей записной книжке телефон Марусиной бабушки и позвонил ей. — Алло, Маруся! Я узнал тебя по голосу… Это Витя Пузыренко звонит! Это ничего, что я звоню в квартиру твоей бабуси? Ты когда-то дала мне этот телефон, ну, давным-давно, я уже не помню зачем. Короче, Маруся, ответь мне на один вопрос: ты говорила гадалке, что родители Дины сейчас летят над океаном?.. Говорила?! Кто тебя просил?! Это свинство с твоей стороны… Ты что, плачешь? Правильно, деточка, никогда не спорь с Витей Пузыренко. Сразу плачь… Что?.. — Лицо Пузыря внезапно вытянулось. Он с сожалением посмотрел на Дину, сунул мобильник в карман и сказал: — Госпожа Лиля — воровка. Она вынесла из квартиры все самое ценное и исчезла. Вещи твоих родителей тоже прихватила. У Марусиной бабки сердечный приступ, вызвали «Скорую». Маруська обливается слезами.
— Ну и дела… — оторопело произнес Вадик.
А Дина вдруг как-то странно захохотала. Она ни на кого не смотрела, не искала чужого взгляда, как обычно делают смеющиеся. Она зашлась в истерическом смехе, полном отчаяния. Это было необычно и немного жутко. Вадик не знал, что делать, как ей помочь. Когда в кинофильмах женщины смеялись таким смехом, им отвешивали звонкую пощечину. Но Вадик не мог ударить Дину, он в полной растерянности смотрел на нее. Пузыренко тоже растерялся.
Дина перестала смеяться так же внезапно, как начала. Опустив голову, она вытерла платочком слезы, а потом как будто взяла себя в руки, привычным движением пригладила волосы и негромко произнесла:
— Не обращайте на меня внимания… Сама наделала глупостей — нечего теперь нюни распускать.
Глава II Плачут все!
«Скорая помощь» и милиция прибыли почти одновременно. Пока, врачи приводили в чувство бабушку Маруси, Дина Кирсанова давала показания участковому милиционеру. Вадик и Пузырь тоже зашли в обворованную квартиру, но участковый велел им освободить помещение. У милиционера слезились глаза, он часто чихал и сморкался в широкий отутюженный носовой платок; видимо, у него была аллергия на дым экзотических благовоний, которые курились в кадилах. Госпожа Лиля так торопилась, что не погасила ни свечи, ни кадила, ни индийские палочки, пропитанные ароматными настоями. Квартира была наполнена одуряющей сладковатой дымкой, которая медленно улетучивалась в распахнутые настежь окна.
Марусе Паникушиной стало трудно дышать, и она вместе с Вадиком и Пузырем вышла во двор. Одноклассники сели на скамейку перед домом и стали ждать. Пузырь задумчиво, как корова, жевал жвачку, Вадик прутиком чертил на песке фигуры, прямо как Архимед в Сиракузах, а Маруся Паникушина то и дело вытирала слезы. Вдруг недалеко от приятелей резко затормозило такси, из которого выскочила Марусина мама и, ничего вокруг не замечая, бросилась в подъезд. От сильного волнения ее лицо покрылось красными пятнами. Увидев ее, Маруся заплакала с новой силой.
