ГЛАВА I
СПЛОШНОЙ КРИМИНАЛ
Эх, зря я выехал на большую дорогу. Заметут меня здесь гаишники, стопроцентно повяжут», — думал Вадик Ситников, катясь на своем мопеде по московскому шоссе.
Был обычный будний день, один из дней летних каникул, который, наверное, бесследно исчез бы из памяти Ситникова, не случись нечто необыкновенное. Но это произошло немного позже, а сейчас он ехал вдоль бордюра, с каждой Секундой приближаясь к наземному пешеходному переходу, не ведая, что его ждет.
По прямому широкому шоссе в это время дня машины текли сплошным блестящим потоком, вдоль которого люди спешили по тротуарам на работу. Завидев желтый сигнал светофора, Вадик собрался притормозить, и в этот момент чуть не сбил девочку-подростка, которая внезапно выбежала из боковой улицы на проезжую часть прямо навстречу Вадику. Привстав, он резко ударил ногой по педали тормоза, одновременно нажав передний «ручник» с такой силой, что оба колеса мгновенно остановились, прочертив протекторами короткую черную полосу на асфальте. Ему показалось, что сердце на пару секунд остановилось, перестало биться от страха.
Тебе что, жить надоело?! Лень до светофора дойти?! — крикнул он со злостью, приподняв дымчатое пластиковое забрало своего шлема. Впрочем, он не столько на девчонку рассердился, сколько устыдился своего испуга. Хотя было от чего разозлиться — с какой стати она бросается под колеса его скутера?!
Помоги мне! — попросила незнакомка и, не спрашивая разрешения, села на заднее сиденье мопеда.
Вадик оглянулся и увидел за своим плечом продолговатое, бледное от испуга лицо с расширенными зрачками.
Глазам своим не верю! Ты чего уселась на мой мопед?! Это тебе не такси! — возмутился он.
Пожалуйста, помоги! За мной гонится какой—то мужик в иномарке! Увези меня отсюда! Быстрей!
Только теперь Вадик увидел серебристый «Форд» старой модели, ехавший по боковой улице к шоссе. Иномарка двигалась медленно, поэтому Ситников догадался, что водитель высматривает кого—то среди пешеходов, точно хищник жертву.
Быстрее, прошу тебя! — взмолилась девочка, оглянувшись и тоже увидев приближающийся «Форд» с густо тонированными стеклами, скрывающими тех, кто находился в салоне.
На светофоре загорелся зеленый. Сзади послышались гудки клаксонов — это нетерпеливые водители сигналили Вадику, который, остановившись, загородил первый правый ряд. Автомобильные гудки привлекли внимание водителя «Форда», и в следующее мгновение он поддал газа и попытался выехать из боковой улицы на шоссе, пренебрегая правилами дорожного движения.
Времени на раздумья не оставалось. Вадик опустил забрало шлема, оттолкнулся ногами от земли и крутанул рукоятку газа — затарахтел мотор, и мопед помчался по шоссе' постепенно набирая обороты.
Держись, подруга, а то свалишься! — чуть повернув голову, крикнул он своей пассажирке и сразу почувствовал, как она вцепилась сзади в его брючный ремень. — Это не мопед, это «УРС» — управляемый реактивный снаряд! Я сам двигатель перебирал, теперь у агрегата движок форсированный! Это он только с виду такой лажовый, а на самом деле это торпеда! Не бойся, мы уйдем от «Форда»! Тебя ведь подержанный серебристый «Форд» преследует, я правильно понял?!
Правильно!
Я его сделаю! — крикнул Вадик, чувствуя, как тугой поток ветра бьет в пластиковый щиток шлема. Вытянув шею, он выглянул из—за плеча и посмотрел на убегающую дорогу — серебристый «Форд» мчался следом, нарушая правила, одну за другой обгоняя машины.
Вадик пристроился в хвост красных «Жигулей» и поехал прямо по шоссе, никуда не сворачивая. Серебристый «Форд» постепенно приближался.
Как тебя зовут? — чуть повернув голову, спросил Вадик.
Незнакомка ответила, но встречный ветер унес часть фразы, поэтому Вадик расслышал только два слова: «Майя... Рижская...»
Держись за меня крепче, Майя! Сейчас потрясет!
Вадик знал этот район как свои пять пальцев. Когда впереди за кварталом жилых домов показались деревья лесопарковой зоны, а слева не было машин, Ситников крепче сжал руль и плавным уверенным движением повернул до упора рукоятку газа, выжав из мопеда все, что мог. Стрелка спидометра поползла вправо и задрожала у края шкалы, возле отметки сто километров в час. Вадик объехал красные «Жигули», положил мопед в левый вираж, пересек встречную полосу и свернул на узкую тропинку парка, над которой пещерным сводом сомкнулись деревья.
Протоптанная между кустами дорожка была настолько узкой, что по ней с трудом мог проехать мопед или мотоцикл, но никак не широкий «Форд». Оглянувшись и удостоверившись, что погоня отстала, Вадик сбавил скорость. Мопед, урча мотором, осторожно продвигался по узкой тропе, тяжело оседая на выбоинах, натыкаясь на корни деревьев и кочки, скрытые под травой. Вадик с трудом удерживал руль своего скутера, пляшущего на неровностях тропинки, и, чтобы сохранить равновесие, то и дело отталкивался от земли рифлеными подошвами ботинок.
Осторожно, тут ветки! Береги лицо! — крикнул он Майе, а сам пригнулся к бензобаку и втянул голову в плечи, сбивая локтями листья с тугих ветвей кустарника.
Впереди показался просвет. Вадик выехал из лесопарковой зоны на проспект, снова прибавил газа и через несколько минут остановил мопед возле своего подъезда. Ситников ударом каблука опустил стальную скобу—упор, затем расстегнул ремешок под подбородком, снял шлем и, оглянувшись, посмотрел на Майю, как герой—космонавт, благополучно завершивший опасный полет.
Она плакали, правда, беззвучно, но слезы ручьем текли по ее лицу. Вадик совсем растерялся.
В чем дело? Мы ведь ушли от погони. Почему ты ревешь?
Майя не ответила, она продолжала беззвучно рыдать, вытирая слезы носовым платком.
Слушай, подруга, человек я хладнокровный и не слишком мягкий, но на слезы спокойно смотреть не могу. Объясни, в чем дело?
Майя повернулась к Вадику правым боком и показала то, что осталось от рукава ее блузки — рваный лоскут шелковой материи, свисающий с плеча.
Я же тебя предупреждал: осторожно, ветки! Скажи спасибо, что руку не поранила.
Что мне теперь делать? Как я пойду по улице в таком виде?
Надо зашить рукав, и все дела. Пойдем ко мне. Я живу в этом подъезде на первом этаже.
Зашить? Правда? А к тебе можно?
Запросто. Пойдем, пока ты не утонула в слезах. Родители на работе, зато нитка с иголкой в доме найдется. Только я шить не умею, так что не смогу тебе помочь.
Я сама, — сказала Майя, слезая с мопеда. Только теперь он смог ее рассмотреть. Майя шла
впереди него немного странной походкой — легкой и в то же время скованной, как птица, осторожно ступающая по мокрому прибрежному песку. Одета она была в льняные брючки и шелковую блузку с короткими рукавами. На плече висел маленький рюкзак из светлого кожзаменителя. Она была такой худой и легкой, что казалось, ее вот—вот унесет порыв ветра.
