— У меня будет Дар Зрения, — пробормотала Лираэль себе под нос, открывая дверь. На цыпочках она прокралась по коридору к ванным комнатам. Знаки Хартии вспыхивали, когда она проходила мимо них. Дверь в зал Юных была закрыта. Когда-то Лираэль стучала в нее, смеясь и вызывая других сирот на раннее купание.
Но это было много лет назад. Сейчас все ее бывшие подруги обрели Дар Зрения. Тогда Стражем Юных была Мерелл. Нынче же Стражем стала тетка Лираэль — Киррит. Услышав какой-нибудь шум, она появлялась из своей комнаты, одетая в бордово-белый банный халат, и требовала тишины и уважения ко сну Старших. Никаких исключений и поблажек для Лираэль она не делала, скорее наоборот. Тетка была прямой противоположностью Ариэль, матери Лираэль. Киррит как будто бы вся состояла из правил, инструкций и традиций.
Киррит никогда не покинула бы Ледник, чтобы отправиться неизвестно куда, а спустя семь месяцев вернуться с ребенком. Лираэль бросила злой взгляд на дверь Киррит. Тетка никогда не рассказывала племяннице о ее матери. Все, что Лираэль знала о маме и о своем происхождении, она почерпнула из разговоров старших, которые удавалось подслушать. Они же чаще всего обсуждали, что делать с девочкой, которая фактически… ничья.
От таких мыслей Лираэль почувствовала бессильную злобу. В ярости она расцарапала себе лицо так, что выступила кровь. Лишь шок от прыжка в холодную воду слегка отрезвил ее.
Царапины явственно проступили на коже, когда Лираэль расчесывала волосы перед общим зеркалом в раздевалке рядом с холодным бассейном. Потускневшее по краям зеркало высотой восемь футов и двенадцать — в ширину представляло собой прямоугольник из посеребренной стали. Чуть позже в нем отразятся лица четырнадцати сирот, живущих сейчас в зале Юных.
Лираэль ненавидела находиться перед зеркалом рядом с кем-то еще, потому что оно показывало ее отличие от других. У большинства Клэйр кожа была смуглая, они быстро загорали, когда бывали на склонах Ледника, и кожа становилась похожей на темный каштан. Волосы у них были светлые, глаза — голубые или зеленые. Лираэль на фоне сверстников выглядела как бледный сорняк среди ярких цветов. Ее белая кожа сгорала, вместо того чтобы загорать, глаза были темные, а волосы еще темнее.
Она знала, что похожа на своего отца. Ариэль никогда не называла его имени. Клэйр часто заводили детей от приходящих мужчин, но обычно воспитывали их сами и не скрывали имен отцов. И по какой-то странной причине, как правило, рождались девочки. Со светлыми волосами, орехово-коричневой кожей, с бледно-голубыми или зелеными глазами.
Кроме Лираэль.
Стоя в одиночестве перед зеркалом, Лираэль старалась не думать о своих обидах. Она сосредоточилась на расчесывании — сорок девять движений расчески направо и столько же — налево. Надежда вновь затеплилась… Может, на свой четырнадцатый день рождения она получит лучший в мире подарок — Дар Зрения.
Большинство Клэйр завтракали в средней трапезной. Лираэль терпеть не могла есть там, поскольку ей приходилось сидеть за одним столом с девочками, которые были младше ее на три или даже на четыре года. Ей казалось, что среди них она выглядит, как чертополох посреди клумбы хорошо ухоженных цветов. Чертополох, укутанный в голубое. Все остальные ученики ее возраста, одетые в белое, сидели за столами коронованных и признанных Клэйр.
Лираэль прошла двумя пустыми коридорами и спустилась на два пролета винтовой лестницы, чтобы попасть в нижнюю трапезную, где ели только торговцы и студенты, которые пришли порасспросить у Клэйр о своем будущем. Единственными Клэйр здесь были дежурные в зале и на кухне.
Или почти единственными. Туда заходила еще одна Клэйр, которую так ждала Лираэль. Глашатай Стражи Девятого Дня. Спускаясь по ступеням, Лираэль представляла себе, как Глашатай сбегает по главной лестнице, ударяет в гонг; затем останавливается и провозглашает, что Стража Девятого Дня увидела ее — увидела Лираэль, увенчанную ожерельем из лунного камня и наконец получившую Дар Зрения.
Этим утром в нижней трапезной было мало народу. Только три из шести столов были заняты. Лираэль подошла к самому дальнему, четвертому столу и отодвинула скамейку. Она предпочитала сидеть одна за столом даже в этой трапезной.
Два стола были заняты торговцами, похоже, прибывшими из Билайзера. Они громко толковали о перце горошком, имбире, мускатном орехе и корице, которые привозили с далекого Севера и надеялись продать Клэйр. Их беседа о качестве специй, видимо, предназначалась для ушей Клэйр, работающих на кухне.
Лираэль принюхалась. Похоже, они говорили правду. Запах гвоздики и мускатного ореха, исходящий от их баулов, был очень крепким, но приятным. Лираэль приняла это как еще одно доброе предзнаменование.
За третьим столом сидели охранники торговцев. Даже здесь, на Леднике Клэйр, они были одеты в защитные куртки, покрытые металлическими пластинами, и хотя держали свои мечи в ножнах, но поближе к себе. Очевидно, они полагали, что кто-то запросто может пройти по узкой тропе вдоль реки и атаковать ворота, ведущие в огромный двор Клэйр.
Конечно, многих защитных приспособлений они не могли видеть. Тропа вдоль реки то тут, то там была отмечена скрытыми знаками Хартии, готовыми мгновенно ослепить врага, и под булыжниками дремали чудовища, готовые броситься в бой при малейшей опасности. Кроме того, тропа не менее семи раз пересекала реку. Узкие каменные мосты, построенные неведомо в какие древние времена, тоже были защищены — рекой Раттерлин, протекавшей под ними. Река была достаточно глубокой и быстрой, чтобы никто из Мертвых не осмелился когда-либо пересечь ее.
Даже здесь, в нижней трапезной, в стенах дремала магия Хартии, и в грубо подогнанных плитах пола и потолка спали Послания. Повсюду Лираэль видела слабенькие знаки Хартии. Они выглядели как мозаика из заклинаний. Конечно, на Леднике были и более яркие знаки — те, что сияли в остальных подземных владениях Клэйр.
Лираэль вглядывалась в лица пришельцев. Они были без шлемов, и сквозь коротко подстриженные волосы было ясно видно, что ни у кого из них нет на лбу знака Хартии. Поэтому, скорее всего, они и не могли видеть магию, окружавшую их. Инстинктивно Лираэль прикоснулась к своим довольно длинным волосам и нащупала свой знак. Он слегка запульсировал от прикосновения, и Лираэль ощутила свою принадлежность к Великой Хартии. В конце концов, все равно она была кем-то вроде чародея Хартии, даже если Зрение у нее так и не откроется.
Охранники торговцев должны бы больше доверять защитам Клэйр, подумала Лираэль, разглядывая вооруженных мужчин и женщин. Один из них встретился с ней глазами на мгновение, и она отвела взгляд. За этот миг она увидела молодого человека, подстриженного короче, чем остальные. На его черепе отражались огоньки от знаков Хартии на потолке.
Хотя Лираэль пыталась не обращать на него внимания, она увидела, что охранник встал и пошел через весь зал. Чешуйчатая куртка была велика ему. Пока он приближался, Лираэль нахмурилась и отвернулась. Только потому, что время от времени Клэйр брали себе любовников из приходящих мужчин, некоторые полагали, что любая девушка-Клэйр, которая спустилась в нижнюю трапезную, ищет себе кого-нибудь. Это заблуждение было особенно сильным у молодых мужчин.
