— Откуда вы звоните?
— Из яхт-клуба.
— Как называется яхта?
— «Джипси Квин».
— О'кей! Еду. Секунду! Скажите, трупы еще на борту?
— Да.
— Там кто-нибудь есть?
— Да, Арт Перрин и Сэм Крайс.
— До моего прихода ничего не трогать. Свидетели есть?
— Да, трое. Они вымокли до нитки, только что вылезли изводы.
— Хорошо. Задержите их до моего прихода. Дюриэа вешаеттрубку и задумчиво пьет томатный сок.
— Что-нибудь серьезное? — спрашивает Милдред.
— Двойное убийство.
— В таком случае я уступаю тебе очередь в ванную.
— Черт побери! Я не успеваю ни побриться, ни принятьдуш.
Дюриэа снимает пижаму и натягивает брюки.
— Лассен, как обычно, сообщает мне о случившемся впоследнюю очередь. Остальные уже на месте. Он вызвал их по меньшей мере полчасаназад.
Милдред подбирает с пола обе подушки и кладет их на кровать.
— Френк, эта сорочка уже несвежая. Надень другую.
— Некогда. Там три свидетеля, вымокших до нитки. Я нехочу, чтобы они простудились из-за меня, а то будет сразу пять трупов.
— Сегодня ночью, когда мы вернулись, ты положил шляпуна радиоприемник…
— Спасибо. Я исчезаю.
— А я еще немного посплю. Будь так любезен, опустижалюзи, чтобы не мешал свет.
Дюриэа уходит. Милдред сквозь сон слышит, как хлопаетвходная дверь.
На плавучем доке собралась небольшая группа зевак, которуютщетно пытается разогнать полицейский. Никто не двигается с места, все взглядыустремлены на яхту.
Полицейский приветствует Дюриэа и говорит:
— Шеф там, с шерифом. Берите любую из этих шлюпок.Моторной лодки в данный момент нет.
Дюриэа кажется, что все смотрят на него, и он немного боитсяуронить свой престиж, так как, по его мнению, он не слишком ловко справляется свеслами. Его политические соперники могут воспользоваться этим, чтобы высмеятьего.
Ему удается распутать якорную цепь, и он удаляется. Он недемонстрирует высокого мастерства, но гребет вполне сносно, если не считатьстранного ощущения, что горизонт все время куда-то отодвигается.
Он подплывает к яхте, привязывает шлюпку к сходням иподнимается на борт.
Там он видит коронера[1] Сэма Крайса, шефаполиции А. Дж. Перрина, помощника шерифа Вилла Вигарта, которому порученосделать снимки и снять отпечатки пальцев.
Затем Дюриэа спускается в каюту, чтобы взглянуть на трупы.Ему становится дурно. Если его и так часто мутит по утрам, то сегодня на этоесть особые причины.
— Где свидетели? — спрашивает Дюриэа у Лассена.
— В каюте лоцмана.
— Пойду допрошу их, — говорит Дюриэа. Ончувствует, что ему необходимо глотнуть свежего воздуха, но легкий океанскийбриз и ласковое солнце не могут изгладить неприятное ощущение.
Он не испытывает никакого желания допрашивать свидетелей,ему не хочется говорить с кем бы то ни было.
— Зрелище не из приятных, — замечает Лассен,присоединяясь к нему.
Дюриэа утвердительно кивает.
— Я не успел позавтракать, — говорит он. —Трудно вынести такое на пустой желудок. Сколько там свидетелей?
— Трое. Мужчина, Шейл, коммивояжер; Джоан Харплер предстанетперед вами в одном купальнике, ее небольшая яхта стоит на якоре неподалекуотсюда; Нита Молин из Лос-Анджелеса приехала сюда по приглашению Стирна, знаетобоих убитых. Если верить тому, что она говорит, то у нее есть алиби. Все троеизрядно вымокли в воде. Эддисон Стирн — это тот, кто лежит на спине с открытымиглазами. Второй, помоложе, Артур Райт… Вот мы и пришли.
Шериф представляет Дюриэа свидетелям.
— Я попрошу вас рассказать мне все, что вамизвестно, — обращается к ним Дюриэа усталым голосом. — Рассказывайтев общих чертах, а я буду задавать вам наводящие вопросы. Начнем с вас, миссМолин.
Нита кивает золотистой головой.
— Я знаю мистера Стирна и мистера Райта, — говоритона. — Я… Мы все трое были друзьями. Они прибыли сюда вчера на яхте. Эддисонговорил мне, что предоставит экипажу увольнительную на двадцать четыре часа,как только они станут на якорь… Послушайте, мне нужно переодеться, я вся дрожу.
— Потерпите еще немного, мисс Молин. В котором часу выприехали сюда?
— Примерно час назад. Я не знаю который сейчас час. Упонтона была пришвартована шлюпка. Я села в нее и приплыла к яхте. На бортуникого не было, и я подумала, что все еще спят. Я спустилась в каюту.., и тутже поднялась наверх. Я.., я помню, что меня тошнило и я склонилась над барьером…А потом.., потом я очнулась в шлюпке и увидела этих двух людей…
— Когда вы видели ваших друзей живыми в последний раз?
— Артура я видела два дня назад, а Эддисона вчераутром, в Лос-Анджелесе, перед самым его отплытием. Я отвезла его на своей машинев порт… Я больше не могу оставаться в мокрой одежде!
— Почему вы не отплыли вместе с ним?
— У меня были кое-какие дела… Я должна была сходить ксвоему парикмахеру… Я уже говорила об этом шерифу!
— В котором часу вы выехали из Лос-Анджелеса?
— Очень рано, около шести часов утра. Дюриэаповорачивается к другой молодой женщине:
— Мисс Харплер, а что вам известно обо всемслучившемся?
— Ничего.
Шейл обращается к Дюриэа:
— Я считаю это издевательством. Почему вы заставляетенас сидеть здесь совершенно мокрыми?
— Расскажите мне быстро все, что вам известно, мистерШейл.
— Я встал сегодня очень рано и отправился прогулятьсяпо пляжу. Я увидел, как мисс Молин вышла из каюты, подошла к борту яхты,перегнулась через него и свалилась в воду. Я сел в шлюпку и поплыл к яхте,чтобы вытащить ее из воды. Мисс Харплер приплыла к месту падения мисс Молинпочти одновременно со мной. Нам удалось вдвоем втащить мисс Молин в шлюпку.После этого я поднялся на яхту, чтобы предупредить ее друзей, и в каютеобнаружил два трупа. Больше мне ничего не известно.
— Вы живете в Санта-Дельбарре?
— Нет…
Шейл секунду колеблется.
— Я путешествую, разъезжаю, — объясняет он.
