– Да-а, у меня тоже в груди трепыхается! – подхватила Астрид. – Доктор Райдер дал мне от этого какие-то таблетки, но они совершенно не помогают! С самого обеда так и трепыхается! А дыхание у вас перехватывает? Я буквально дышать не могу!
– Ох, да я вообще еле дышу, – проговорил дядя Бернард тихо и скорбно. – У меня же легкие никудышные уже много лет.
– Да-да, и у меня тоже! – воскликнула Астрид, не желая уступать.
К этому времени Дэвид начислил Астрид четыре очка, а дяде Бернарду – три, плюс одно бонусное, за то, что он никогда не жалуется. Дэвид надеялся, что Астрид в кои-то веки одержит победу.
– Просто не представляю, как я дотяну до конца лета! – заметила Астрид. Дэвид начислил ей еще пол-очка. – Вот эти стреляющие боли в плечах все усиливаются и усиливаются.
Еще очко. Астрид набрала уже пять с половиной…
– Тем более, – капризно сказала она, – что теперь мы, видно, в Скарборо не едем.
Тут она посмотрела на Дэвида. Дэвид испугался, что дядя Бернард все же обратит на него внимание, и принялся беззвучно доедать суп, жалея, что дал Астрид те лишние пол-очка. Но дядя Бернард рвался к победе, и ему пока что было не до Дэвида.
– Ах, милочка, – сказал он, – лично я с самого начала был против того, чтобы ты ехала в Скарборо. Ты не выдержишь этого путешествия.
Это принесло еще одно бонусное очко.
– Что касается меня, – продолжал дядя Бернард, – меня можно сколько угодно возить в Скарборо, мне это не поможет. Мне не поможет, даже если я там насовсем поселюсь. Нет-нет, я предпочитаю коротать свои дни тут, в Иггдреле, – мне уж и так немного осталось.
Это тянуло на добрые восемь очков. Дядя Бернард разбил Астрид наголову и развалился на стуле, торжествуя победу. Астрид не нашлась что ответить, зато тетя Дот, которая никогда не болела и не терпела тех, кто болеет, сердито бросила:
– Знаешь что, Бернард, мог бы и раньше сказать, что не желаешь ехать в Скарборо!
– Ну, милочка, как же я мог об этом сказать, ведь я же знал, что отдых тебя так порадует! – возразил дядя Бернард, заработав еще одно бонусное очко, за мученичество и самопожертвование, хотя Дэвид полагал, что состязание уже и так окончено и набирать новые очки против правил. Но тут он вспомнил, что дядя Бернард никогда не играет по-честному.
Тем временем миссис Терск собрала суповые тарелки и раздала жирное коричневое мясо с жирной коричневой подливкой. Дэвид принялся ковыряться в тарелке, удивляясь, почему это некоторым не нравится, как кормят в школе. Школьная еда никогда не бывала такой невкусной, и к тому же ее всегда было вдоволь. А у миссис Терск почему-то никогда не оставалось добавки. Она, наверное, знает, что добавки никому и не захочется, решил про себя Дэвид. Тут он поднял глаза и обнаружил, что дядя Бернард смотрит прямо на него. Он покончил с Астрид и теперь намеревался взяться за Дэвида.
Дэвид попытался это предотвратить, весело сказав тете Дот:
– Тетя Дот, можно, я схожу проведаю Кларксонов?
– Нет, Дэвид! – торжествующе произнесла тетя Дот. – Должна тебе сказать, что эти ужасные Кларксоны наконец-то съехали. И мне говорили, что новые жильцы – куда более приличные люди.
– У-у… – промычал Дэвид. Кажется, последняя надежда получить от каникул хоть какое-то удовольствие развеялась. Однако надежда умирает последней. – А у новых жильцов дети есть? – жалобно спросил он.
– Великий боже, нет, конечно! – воскликнула тетя Дот. – Фраи – пожилая пара. Мистер Фрай несколько лет тому назад вышел на пенсию.
Дэвид ничего не ответил. Вот теперь надежды точно больше нет. Оставалось только сидеть и ждать, пока на него не начнут сыпаться разные несчастья. И несчастья не заставили себя ждать.
– Дэвид, – начала тетя Дот, – я, кажется, просила тебя переодеться!
Дэвид попытался объяснить, что у него просто нет одежды по росту. Тетя Дот отмела его объяснения, не обсуждая, и принялась его бранить за то, что он имеет наглость так быстро расти, и за то, что приехал раньше своего багажа. Дэвид пытался возражать, что в его возрасте все люди растут и что в отсутствии чемодана виноват не он, а железная дорога, но это ему не помогло.
– Когда я захочу знать твое мнение, – заявила тетя Дот, – я тебе об этом скажу. Нет, какая досада! И как назло, завтра воскресенье, так что Астрид сможет поехать с тобой в город за новой одеждой не раньше понедельника.
От этого Астрид и кузен Рональд тоже на него взъелись.
– Нет, – сказал кузен Рональд, – я совсем не против тратить деньги, когда это действительно необходимо, но это совершенно напрасная трата денег, Дэвид!
Дэвида уже довели до того, что он готов был огрызнуться на кузена Рональда и сказать, что он всегда, каждый раз против того, чтобы тратить деньги, но Астрид очень кстати вмешалась первой.
– Ах, от поездок в город у меня всегда начинается мигрень! – пожаловалась она. – А в магазинах я чуть в обморок не падаю! Дэвид, мог бы хоть спасибо сказать! Никакой признательности!
– Да я вам признателен! Серьезно! – заверил ее Дэвид. – Но ведь я же не могу не расти.
Все это время дядя Бернард коршуном кружил над схваткой, ожидая только случая, чтобы вмешаться. И теперь, как раз когда миссис Терск принесла пудинг, он ринулся на добычу.
– Расти! – воскликнул он. – Я так понимаю, сделать так, чтобы у тебя волосы не росли, ты тоже не можешь? Мальчик, тебе немедленно следует постричься!
Что самое странное – когда дядя Бернард нападал на Дэвида, он совершенно не казался ни больным, ни разбитым.
– У тебя волосы свисают на уши, и вид у тебя от этого совершенно девчачий! – громогласно заявил он. – Удивительно, что тебя не заставили постричься в школе.
Миссис Терск бросила на Дэвида коварный многозначительный взгляд, и Дэвид просто вынужден был защищаться.
– Дядя Бернард, другие мальчишки волосы носят гораздо длиннее! – сказал он. – В наше время это никого не волнует.
– Ну а меня волнует! – отрезал дядя Бернард. – Мне на тебя смотреть противно. В понедельник пойдешь и все сострижешь.
– Не пойду, – сказал Дэвид. – Я…
– Что-о?! – переспросил дядя Бернард. – Ты имеешь наглость со мной пререкаться? Не мальчишкам решать, какой длины волосы им носить. Это дело их опекунов. И мальчишки не имеют права перечить своим опекунам, Дэвид.
– Да я же и не перечу, дядя Бернард, – честно ответил Дэвид. Поскольку тут была миссис Терск, ему отчаянно хотелось одержать победу, но он понимал, что при этом нельзя показаться грубым или неблагодарным. – Мне просто хочется отпустить волосы. К тому же если я не буду стричься, это позволит сэкономить деньги, верно ведь?
