— Не заметно, чтобы они были в бою...
— Может быть, болезнь? — предположил Инегельд. — Или голод...
— Ты сам в это веришь? — усмехнулся Стейнар. — До берега не так далеко... И я ни разу не видел викинга, умершего в море от голода.
Он продолжал внимательно разглядывать судно. Ему вдруг показалось, что когда-то он уже видел его... Может быть, в детстве? Или во сне?..
— Что будем делать?
— Надо посмотреть, что там.
Между тем люди начали пробуждаться. Встряхивая спутанные после сна волосы, викинги с удивлением рассматривали незнакомое судно, лишенное моряков по чьей-то неведомой воле.
— Правь ближе! — крикнул Стейнар Торстейну, который, проснувшись, таращил осоловелые глаза на неизвестно откуда появившийся драккар. Он узнал его! Тот самый, что пугал их ночью.
Поворачивая весло, он развернул судно. Севшие за весла викинги помогли ему. И вот уже оба корабля почти соприкасались бортами.
По команде Стейнара несколько его людей, вооружившись баграми, подтянули неизвестное судно вплотную к борту.
— Смотрите! — внезапно крикнул один из его людей, долговязый Бьярни, указывая рукой на корму.
Стейнар посмотрел туда и почувствовал все тот же предательский холодок, пробежавший по спине. На корме неподвижно сидел человек. Казалось, его совсем не интересует все происходящее.
— Ну-ка! — Стейнар стряхнул оцепенение, резко двинулся к борту, перескочил на пустой драккар.
За ним последовали Инегельд и остальные викинги. На корабле Стейнара, который назывался «Гейда» в честь его жены, осталось трое.
Стейнар, выхватив меч, пробрался на корму, сближаясь с неподвижно сидящим человеком. Бросив на него внимательный взгляд, сын Асмунда понял: тот мертв.
Густые темные волосы незнакомца и борода были сильно тронуты сединой. Нигде на его теле не было видно открытых ран и следов крови. Могло показаться, что старик просто спит. Но Стейнар, повидавший на своем веку немало мертвецов, знал, что не ошибся.
— Где же остальные? — недоумевал Инегельд, с любопытством разглядывая покойника.
— Я и сам бы хотел это знать, — ответил со странным безразличием Стейнар.
Тем временем его товарищи осмотрели все судно. Но тщетно. Больше никого не было: ни мертвых, ни живых.
— Что будем делать? — спросил Инегельд своего вождя.
— Заберем все ценное и...— Стейнар замолчал, пристально вглядываясь в лицо мертвеца. Ему на мгновение показалось, что он его где-то уже видел. Но где? Когда?
— Не узнаешь его? — спросил он Инегельда.
— Нет. Я его никогда не видел.
— Как называется корабль?
— «Эйктюрмир»...
— «Эйктюрмир»? — Стейнар вздрогнул. Что-то смутное шевельнулось в памяти. Эйктюрмир — олень, который щиплет с крыши Валгаллы листву Иггдрасиля, Мирового дерева, что связывает между собой девять миров. Но не эта подробность из песен скальдов заставила его вздрогнуть. Он когда-то слышал о судне... когда-то, очень давно...
Но было ли это то самое судно?
В этот момент раздался крик. Стейнар и Инегельд разом повернули головы. Их товарищи сгрудились у мачты, размахивая руками и что-то возбужденно обсуждая.
Инегельд гортанно выкрикнул, призывая викингов замолчать. Толпа расступилась. В центре стоял Торстейн, держа на руках маленькое тело, которое не могло быть телом взрослого мужчины.
— Кто это? — заинтригованный, Стейнар быстро подобрался к Торстейну, разглядывая человечка в его руках.
Это был мальчишка лет семи-восьми, похудевший, изможденный, с почерневшим, будто вымазанным сажей лицом. Его волосы цвета соломы, густые и грязные, напоминали шерсть дикого зверька. Но самым удивительным оказалось то, что мальчишка был еще жив. Его глаза, не мигая, смотрели на Стейнара как будто издалека, из царства снов.
— Откуда он здесь взялся? — удивленно спросил Инегельд.
— Лежал тут, под одеждой.
— Это мы скоро узнаем, — бесстрастно заметил Стейнар, чувствуя, как обретает силы. Все потустороннее, способное свести с ума, теперь окончательно растаяло в утреннем воздухе. — Я думаю, мальчик просто ослаб от голода. — Он наклонился к найденышу, положив руку ему на грудь. — Ты меня понимаешь?
Но мальчишка молчал. И только глаза, эти непонятные, чужие глаза, продолжали изучать вождя викингов.
— Он мог сойти с ума. — Инегельд приложил указательный палец к своей голове.
— Я бы этому не удивился, — сказал Торстейн. — Сколько времени он здесь без пищи?
— Ему повезло...
Тем временем Инегельд, потерявший интерес к мальчишке, начал осмотр судна. Все, что могло представлять ценность, нужно было перенести на «Гейду».
— Смотрите-ка! — Викинги подбрасывали в руках монеты вроде тех, что добывали на побережьях Ромейского моря.
Взято было немало. С плохо скрываемой радостью Инегельд смотрел на золотую и серебряную утварь, добытую, по всей видимости, у сарацин, и других народов Валланда [7] , а также оружие, в уме подсчитывая свою долю.
Нет, ошибался он тогда, когда думал, что этот корабль послан им на погибель. Все оказалось совсем иначе. Улыбаясь, Инегельд взял в руки золотой крест, символ Белого Христа, которому поклонялись и франки, и ромеи, и саксы, и лангобарды.
— Что будем делать с кораблем? — спросил он Стейнара, остановившись рядом, когда вся добыча была перенесена на борт «Гейды».
Ярл ничего не ответил, только задумчиво глянул на мертвеца с «Эйктюрмира». Подумалось вдруг, что человек только притворился мертвым, на самом деле тайком наблюдая за ними. Тайна этого корабля начинала волновать Стейнара все больше и больше.
— Куда же все-таки подевались остальные?
— Какая разница? — пожал плечами Инегельд. — Может, мальчишка что-нибудь расскажет?
— Может быть... — Стейнар усмехнулся. — Только сдается мне...
— Что? — встревоженно спросил Инегельд, стараясь угадать, о чем думает вождь.
С того момента, как они встретились с этим загадочным кораблем, его не покидала мысль о том, что Стейнар чересчур озабочен и что-то скрывает от него. Но что?
— Ты уверен, что мальчишка понимает по-нашему? Может, он из земли франков? — словно читая его мысли, проговорил Стейнар.
— Он раб, без сомнения, — кивнул Инегельд.
— А может, и нет, — задумчиво проговорил ярл, приведя своего помощника в легкое замешательство.
В чем причина такого настроения, особенно теперь, когда они еще больше разбогатели и наверняка доберутся домой?
