Улыбка Генри сделалась еще шире.
— Главное, подберите слова к дедлайну. Поздравляю, Молли. А ты, — он приятельски подмигнул Эйлин с порога, — позабавься всласть, подыскивая замену.
Тут-то я запнулась:
— Подыскивая замену?
Мой глупый вопрос остановил Генри в дверях.
— Для вашей колонки. Мы вас так загрузим, не до советов читателям будет.
Что-то больно кольнуло меня, когда смысл каждого слова проник в мозг. Конечно, с колонкой придется расстаться. Прекрасно, сколько можно утешать растерянных, странных, вечно-влюбляющихся-не-в-того-парня личностей? И все же привычка или чувство собственности не давали мне так легко расстаться с «Разговором по душам». Я создала эту рубрику, а теперь должна вверить ее кому-то — еще даже неизвестно кому. Или они уже решили?
— Кого вы наметили?
Генри покачал головой, передавая все права Эйлин. Эйлин, стянув наконец свои губы, нехотя ответила:
— Я еще не успела привыкнуть к счастливому известию, где уж мне было подумать об административных последствиях.
— Как насчет наших сотрудников? — заговорил Генри. — Надо поощрять собственные кадры.
Резиновые губы Эйлин снова растянулись в усмешку-оскал.
— Ага, точно. Устроим конкурс. «Американский идол»[1]местного значения. Выберем несколько писем и попросим дать ответы. Кто ответит лучше всех, тот получит работу.
Не стоило упражняться в сарказме перед Генри. Он попросту поймал Эйлин на слове: широко раскинул руки, будто в небывалом восторге, и воскликнул:
— Да-да! Именно то, что надо.
— Шутите? — Очередная гримаса: Эйлин, оказывается, еще и ноздри умеет раздувать. — Представляете себе, какое дерьмо они наваяют? — Пальчик с острым французским маникюром ткнул в сторону загородки, где гужевались все младшие сотрудники журнала. — И кто будет оценивать ответы?
— Разумеется, вы, — ответил Генри. — Это ваша прерогатива.
Уж не знаю, чему я больше радовалась в тот момент: тому обстоятельству, что Эйлин села в лужу, или тому очевидному удовольствию, которое извлекал из этой лужи Генри? Расстановка сил в нашем журнале, как выяснилось, вовсе не в пользу Эйлин.
— Колонка-то Молли, — захныкала она, старшая сестрица, которой велели присматривать за маленькими в выходной.
— Значит, вы с Молли отберете лучшие ответы, а потом мы сядем втроем и определим победителя. Годится?
— Годится, — торопливо подхватила я.
— Жду не дождусь, — распахнула ротик в ухмылке Эйлин.
— Мы славно проведем время. — Улыбнувшись и подмигнув на прощание, Генри покинул кабинет.
Я двинулась было за ним, но ледяной голос Эйлин остановил меня:
— Молли! — Целая глыба льда, прямо-таки айсберг.
Резко развернувшись, я бросилась в превентивную атаку:
— Эйлин, даже выразить не могу, как я ценю ваше доверие. Конечно, у нас бывают разногласия, но я уверена, вы оба будете довольны моим вкладом в журнал — я многое смогу сделать в этой новой должности.
На минуту мне удалось смутить ее, но Эйлин быстро оправилась:
— Очень мило, очень мило. Главное, чтобы не осталось недопонимания.
— Насчет чего?
— Насчет того, что по сути ничего не меняется.
— Но я буду писать на другие темы!
— Но писать ты будешь по-прежнему для меня.
Она поднялась из-за стола и двинулась ко мне. Прижимать меня к груди она вряд ли станет, прикинула я. Только я понадеялась, что отношения с начальницей улучшатся, поскольку теперь я буду делать свое дело и не стану больше доставать ее просьбами о повышении, однако судя по тому, как ссутулились ее хрупкие плечики — ну боксер и боксер, — отношения наверняка станут еще хуже. Слишком много сил потратила Эйлин, удерживая меня на «моем месте», на том самом месте, откуда меня одним рывком вырвал Генри. Теперь небось постарается затоптать меня в грязь, чтобы я не смогла ничего написать и Генри отменил это назначение. Паранойя? Поработаешь на Эйлин, станешь параноиком.
— Уверена, ты напишешь хорошую статью. Потому что недостаточно хорошую я попросту не опубликую, — продолжала она, остановившись против меня и глядя на меня в упор. — Помни: Издатель дает, а Редактор отнимает.
— Не придется, — бодро ответила я. Может, обнять ее, интересно же, как она будет выкручиваться? Эта мысль мелькнула и исчезла — не стоило начинать новую карьеру с такой проделки. Не дай бог, голова Эйлин взорвется, кому охота смотреть на ее мозги.
По-кошачьи склонив голову набок, Эйлин прикидывала, съесть мышку или жить оставить. С театральным вздохом она заключила:
— Напиши конкурсный вопрос для своей колонки и передай мне. Я дам объявление для персонала, поищем тебе наследничка.
— Спасибо. — Я попятилась к двери.
Губы Эйлин изогнулись в подобии улыбки.
— Кто б мог подумать, что вы с Генри так близки?
— Вовсе мы не близки, — проворчала я. Неужто Эйлин намекает — на то, на что Эйлин намекает?
— Эта блестящая идея сама собой заскочила ему в голову?
— Ты бы его спросила, — посоветовала я в уверенности, что Эйлин уже спрашивала. Будем надеяться, Генри она задала этот вопрос в более деликатной форме.
— Скромничай на здоровье. Думаешь, скромность девице к лицу?
— Эйлин! — потверже произнесла я. Новость о моем повышении только что «дошла», ударила в голову. — А что, если он считает меня хорошим журналистом и в этом все дело?
— Ах да, а я-то гадаю, — просюсюкала она. — Награда нашла героя.
— Разве ты не по заслугам получила свою должность? — напомнила я.
Честное слово, я всего лишь хотела, чтобы Эйлин поставила себя на мое место, но мой ответ зацепил какую-то неправильную струну. Тщательно выщипанные брови редакторши сошлись на переносице, взмахом руки Эйлин указала мне на дверь:
— Ты куда-то собиралась?
Одним прыжком меня вынесло за дверь, в тот загончик, где теснились безымянные сотрудники. Что за страшная тайна скрывается в прошлом Эйлин, на какую мозоль я так ловко наступила? Подумать я не успела — дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной.
— Неплохо прошло.
Скайлер Кристофер была текущим секретарем Эйлин. Текущим, нынешним — суть в том, что люди на этой должности менялись стремительно. Стоило бы поставить турник возле стола секретаря. Нынешняя, брюнетка с миндалевидными глазами, носившая обтягивающие водолазки и лопающиеся джинсы, — довольно странное явление в череде голубых юношей и расплывшихся матрон, которых Эйлин обычно приставляла к дверям своего кабинета. Разведка донесла, что Издатель дружил с предками Скайлер. Что поделать: терпеть рядом с собой красотку Эйлин было невтерпеж («терпеть — невтерпеж», в статье я такого бы не потерпела), но ведь и угодить начальству хотелось. Умница Скайлер вряд ли задержится долго на должности секретаря, думалось мне, но пока что мы с удовольствием болтали.
