— Даже более чем удобно. Особенно для меня, — с кривой улыбкой добавил он.
Она не нашлась, что на это ответить, и беспомощно молчала.
— Значит, вы недавно в городе, — подытожил Брендон, видимо догадавшись о причине ее смущения. — Ну что ж, вы не прогадали. Геттисберг * — великий маленький городок. Вот поживете здесь лет тридцать, как холостяк, живший в квартире до вас, и никуда переезжать не захотите.
— Все может быть, — легко отозвалась Линн. — В таких вопросах никогда нельзя знать наверняка. Приятно было с вами познакомиться. И с Сидаром тоже, — добавила она, когда пес вильнул хвостом. — Не буду вас больше задерживать.
— Нам тоже было с вами приятно познакомиться, — подхватил Брендон. — Надеюсь, еще пообщаемся. Поскорее въезжайте и извините, что не могу вам помочь.
— О чем речь? Думаю, мне по силам справиться самой.
— Как скажете. Всего доброго.
— И вам.
Наблюдая, как мужчина и собака удаляются из поля зрения, Линн решила, что не худо бы закрепить их отношения, которые начались так неудачно. Что ж, значит, десерт на ужин предопределен.
Брендон сидел в своем любимом кресле. По правую руку от него, в другом кресле, расположился Сидар. Физер лежала рядом. Вдруг Сидар спрыгнул, и в ту же секунду в дверь позвонили. Физер насторожилась.
Сидар тихо тявкнул, приглашая своего хозяина открыть дверь.
— Кто? — спросил Брендон, нащупывая ручку.
— Линн Дивейн. Помните вашу соседку?
Разве можно забыть этот мелодичный хрипловатый голос, который все еще звучал в его ушах? А гладкость и шелковистость кожи ее рук?
— Добрый вечер, — он открыл дверь и отступил в сторону. — Что-то случилось?
— Нет. Я пришла закрепить наши добрые соседские отношения. Если вы не возражаете, конечно.
Послышался шорох фольги. Брендон принюхался.
— Ммм, пахнет изумительно. Я так понимаю, что именно это должно поспособствовать налаживанию наших отношений?
— Шоколадные булочки с арахисовым маслом. С вас напиток, — лукаво добавила она.
— Входите, — Брендон посторонился. — Хотя считаю, что это лишнее. Но раз уж вы пришли, составите мне компанию. Надоело, знаете ли, слышать в ответ только «гав» и «гав-гав», — доверительно сказал он.
Линн рассмеялась и последовала за ним в гостиную.
— Присаживайтесь. Что будете пить?
— Воду или молоко.
— Молока, к сожалению, нет, — Брендон сокрушенно покачал головой. — Воду вам со льдом или без?
— Если можно, то со льдом. Могу я вам помочь?
— Ни в коем случае.
Категоричность его ответа удержала ее от дальнейших попыток.
Надеюсь, я его не обидела, подумала Линн, разворачивая булочки.
Брендон достал стаканы, удивляясь сам себе. Что его заставило пригласить соседку войти? Неужели ее колдовской голос, который звучит как божественная музыка и его хочется слушать снова и снова?
— Прошу, — он остановился перед ней и протянул стакан.
Волей-неволей Линн коснулась его пальцев, и ее словно ударило током. Уже не в первый раз, отметила про себя молодая женщина.
— Ваши собаки превосходно воспитаны, — она натянуто рассмеялась, стараясь скрыть потрясение, охватившее ее от простого прикосновения.
— Как и полагается всем поводырям, — он пожал плечами и опустился в соседнее кресло.
— У нас было два коккер-спаниеля, но ни одна из них не могла похвастаться таким воспитанием. Это вы их так вымуштровали?
— Если бы я был человеком тщеславным, то позволил бы вам думать именно так. Но, увы, моя честность мне этого не позволит, — он притворно вздохнул. — На самом деле они из питомника. Любая собака, прежде чем стать поводырем, должна пройти специальное обучение. Этим занимаются инструкторы. После четырех-шести месяцев каждая собака сдает экзамен и знакомится со своим будущим хозяином. Как правило, в питомнике всех собак обучают всем необходимым командам, хотя владельцу не запрещается обучить ее чему-нибудь новому. Так сказать, лично для себя.
— Ясно, — пробормотала Линн и скосила глаза на четвероногого соседа. — Значит, это вы приучили Сидара сидеть в кресле. Так сказать, лично для себя.
Брендон весело и заразительно рассмеялся.
— Вообще-то, — выдавил он сквозь смех, — это была его личная инициатива. Я просто не возражал. Работники питомника, конечно, этого бы не одобрили, но для меня их мнение не имеет особенного значения, поэтому одно кресло я отдал Сидару.
— Вы хотите сказать, он понимает, что это его кресло, и не запрыгивает на другие? — изумилась Линн.
— Именно так. А вот Физер, — Брендон нагнулся и потрепал голову собаки, которая легла у его ног, — запрыгивает только по приглашению. Она у нас девочка умная и деликатная, правда? — обратился он к ней.
— Вы меня извините, но разве разрешается иметь двух собак? Вы же сами сказали, что они принадлежат питомнику. Наверняка есть люди, которым Физер или Сидар могли бы помочь, — нерешительно сказала Линн.
— Физер уже не сможет, — вздохнул Брендон. — Она старенькая.
— В самом деле? — искренне удивилась Линн. — Она мне кажется вполне здоровой и бодрой.
— Так оно и есть, — согласился он, но в его голосе послышалась грусть. — Как другу семьи ей цены нет. Но вот работать она больше не может.
— Почему?
— Она со мной восемь лет. А ей самой уже десять. Можно сказать, на заслуженной пенсии. К тому же Физер уже не так вынослива, как раньше. Старенькая, потеряла в себе уверенность… Я решил не отдавать ее обратно в питомник. После стольких лет тяжело расставаться с партнером и другом, знаете ли, — доверительно сказал он. — Многие владельцы оставляют собаку у себя, когда по каким-то причинам она больше не может продолжать работать. Кому это не под силу, возвращают собаку обратно, а работники питомника ищут человека или семью, которые согласились бы ее взять. Если собака молода, то проблем обычно не возникает. Ведь все собаки дружелюбны, превосходно обучены и стерилизованы… Да что это я, — вдруг спохватился Брендон. — Наверное, своим рассказом я вас уже замучил.
— Нет, что вы, — честно ответила Линн. — Вы так интересно все рассказываете. Но давайте же, наконец, есть булочки! Они вкуснее, когда еще горячие.
— Не уверен, что осмелюсь откусить хоть кусочек, — он поднес булочку к носу и шумно вдохнул. — Божественный аромат!
— Если хотите, могу дать рецепт, — предложила она и прикусила язык. — Брендон, извините, я не хотела…
— Все в порядке, — успокоил он, затем откусил кусок. — Мне кажется, я бы мог есть такие булочки вечно.
— Вам понравилось? — обрадовано спросила Линн. — Тогда приглашаю вас завтра к себе на ужин. Булочки тоже будут.
