– Его привычки известны.
Второй англичанин имел внушительные размеры. Анник почувствовала это еще до того, как прикоснулась к нему. Ее руки открыли ей и другие подробности. Он уложил юношу на свой плащ, чтобы другу было удобнее на холодном полу. Маленький акт британского мужества. Она чувствовала его непоколебимое желание защитить мальчика, словно одной силы воли было достаточно, чтобы удержать в нем жизнь. Только очень храбрый человек осмелился бы умереть, когда получил на это запрет от такого могучего сотоварища.
Она протянула руку, обнаружив мягкое льняное полотно и твердую мускулистую грудь под ним. Выше был открытый ворот рубашки и упругая мужская кожа. Она хотела убрать руку, но англичанин накрыл ее ладонью, прижимая к своему сердцу.
– Я знаю, как Леблан поступает с женщинами, – сказал он. – И поверьте, мне жаль, что вы оказались в его руках.
– Мне тоже очень жаль.
Он решил быть с ней любезным? Анник убрала руку. Она бы освободила его, если б могла, а потом будет видно, действительно ли он так очарователен.
– Замки тут очень примитивные, – сказала Анник, ощупав цепи. – Один поворот, и я могла бы их открыть. Нет ли у вас кусочка проволоки? Хотя не думаю, что все будет так просто. Жизнь вообще не проста, судя по моему опыту.
– И по моему тоже. – Англичанин прикоснулся к ее горлу в том месте, где оно болело. – Женщина не должна попадать в руки Леблана. Мы выберемся отсюда. Тут есть какой-нибудь выход, мы найдем его. – Он сжал ей плечо, крепко и успокаивающе.
Хотя следовало бы встать и обследовать камеру, Анник продолжала сидеть рядом с ним, отдыхая. И страх, ее постоянный спутник в последние недели, тоже исчез. Сколько времени прошло с тех пор, когда ей кто-то предложил утешение и поддержку? И как странно найти это здесь, в ужасном месте, да еще у врага.
Наконец она заставила себя подняться.
– Тут еще одна сложность. Ваш друг не сможет уйти отсюда, если даже я сниму с него цепь.
– Он справится. Кое-кто и пострашнее Леблана пытался убить его.
Она уловила муку в его голосе. Эйдриан умирает. Через несколько часов или на следующий день его прикончат рана, жажда и влажный холод камня.
– Одно маленькое… пулевое отверстие. Пустяки, – сказал по-гасконски юноша. – Это… ужасная скука… терпеть не могу.
– Если б у нас была хоть колода карт, – ответил ему друг.
– Я захвачу… в следующий раз.
Эти двое были бы хорошими французами. Жаль, что Леблан скоро заберет ее из камеры. А эти двое умрут. И она будет совершенно одна.
Лучше не размышлять о том, как Леблан подчинит ее своей воле и убьет. Надо перестать думать об умирающем, пора заняться делом. Нельзя просто сидеть и надеяться, что храбрый англичанин вдохновит ее. Она должна действовать сама.
Анник вдруг почувствовала холод. Глупости. Это не убежище стало ледяным, это он не питает к ней теплых чувств, несмотря на мягкий голос. Их ничего не связывает, одно недоверие. Возможно, англичанин знал, кто она. Или был одним из тех убежденных людей, которые с абсолютной серьезностью относились к шпионажу. Он умрет за свою страну в этом затхлом месте и будет ненавидеть ее, потому что она француженка.
Ну и пусть. Она ведь не друг английских шпионов.
Пожав плечами, чего он не мог видеть, Анник продолжила обход камеры, ощупывая пол и стену до высоты, куда могла дотянуться.
– Вы видели Анри Бреваля? Он приходил в камеру?
– Он был тут с Лебланом дважды и один раз без него, задавал вопросы.
– У него есть ключ? Он сам заходил? Это в любом случае хорошо.
– Вы так думаете?
– Да.
В камере не было ничего полезного: ни ржавого гвоздя, ни осколка стекла. Теперь она рассчитывала только на глупость Анри, почти беспредельную.
– Если Фуше действительно наверху играет в карты и пьет вино, Леблан не покинет начальника тайной полиции, чтобы развлечься с женщиной. И этим может воспользоваться Анри. Он может улучить момент и заняться мной. Я знаю, у него есть такие пакостные мечты…
– Понимаю, – безучастно произнес англичанин.
Может, он подумал, что у нее дурной вкус и она радушно встретит Анри? Неужели он заблуждается на ее счет? Она произнесла задумчиво:
– Не многие знают об этом погребе. Леблан тщательно скрывает, чем он тут занимается.
– Анри может тайком прийти сюда один, и вы собираетесь его захватить. – Он сказал это так, словно не было ничего удивительного в том, что она должна напасть на человека вроде Анри Бреваля. Похоже, он знал, кто она.
– Я не смогу вам помочь, если вы не сумеете заманить его поближе ко мне.
– Анри не до такой степени глуп. Но у меня есть план.
– Тогда мне остается лишь пожелать вам успеха.
Кажется, англичанин понимал все с полуслова. Замечательная способность. Он был бы ей очень полезен, если б она могла освободить его от цепей. Продолжая обследовать погреб, Анник уперлась в стол. Увы, совершенно пустой. Зато рядом были стулья, которые могли дать ей то, что она искала. Занимаясь деревянными гвоздями, крепившими стул, она услышала шаги.
– У нас гость, – сказал англичанин.
– Я слышу.
По лестнице спускался человек. Анри? Это должен быть Анри. Она быстро отставила стул, взяла свою дубинку и повернулась на звук шагов. Дрожь прошла у нее по спине. Просто от холода. Она не может позволить себе бояться.
– Идет один человек.
– Леблан или Анри, как вы думаете?
– Анри. У него более тяжелая походка. А теперь молчите, не отвлекайте меня.
Господи, пусть это будет Анри. Иначе все пропало. С Лебланом ей не справиться.
Двадцать ступенек винтовой лестницы, ведущей из кухни в погреб. Она пересчитала все, шаг за шагом. Теперь он уже в коридоре, ведущем к их камере.
Анри всегда считал ее репутацию преувеличенной. Всю дорогу, пока он вез ее в Париж, чтобы передать Леблану, она играла для него бесхарактерную дурочку, смиренно прося еду и питье, заставляя его чувствовать себя могущественным. Она выглядела такой униженной, и он подумал, что она совершенно безвредна.
Пусть только подойдет чуть ближе. Мед, чтобы заманить его, найдется. Маленькая, глупая проститутка – ее любимая роль, которую она играла сотни раз.
Анник облизнула и надула губы. Что еще? Распустила пряди волос. Платье уже разорвано. Схватившись за ворот, она быстрым движением увеличила разрыв. Хорошо. Он увидит только, что тело обнажено. Теперь она могла держать хоть несколько дубинок, он все равно не заметит.
Он почти у двери. Быстрее! Глубокий вдох, и она вошла в роль. Анри нравились жертвы. А послушная, запуганная проститутка, далекая от интриг и лжи, будет для него идеальной жертвой. Он проглотит наживку.
