Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Через пару часов колонна остановилась на ночёвку у какого-то селения. Священник спрыгнул с козел и стал разминать затёкшие руки и ноги.
Выбрался из повозки и Алексей.
– Собери хворост для костра, будем ужин готовить, – распорядился капеллан. Похоже, это был священник, сопровождающий воинство. И это были не пилигримы, как сначала подумал Алексей. Теперь они ходили совсем рядом, и он разглядел на белых накидках нашитые на левом плече красные кресты, а у многих – и мечи на поясных ремнях.
Какая-то странная ассоциация возникла в мозгу Алексея. Похоже на крестоносцев – какими их показывали в кино, только в фильмах кресты побольше. Он что, не в Византию попал, не в пятый век? Вопросы так и вертелись на языке, но Алексей решил дождаться ужина. Известное дело, после еды люди становятся добрее и разговорчивее.
Он собрал хворост, сломал сухостоину, сложил всё в кучу. Капеллан набрал сухого мха и поджёг его от небольшой походной лампадки. Карманным ножом Алексей срезал две рогулины и вбил их в землю. Священник кивнул и достал из повозки закопчённый котелок.
– Ищи воду, сын мой.
В сотне шагов нашёлся ручей. Алексей искал бы его дольше, но он просто увидел, откуда идут с котелками и вёдрами крестоносцы. Кто-то из них был бритым, другие с бородами, и разговаривали на разных языках. Алексей слышал и английскую, и немецкую, и французскую речь, а ещё – итальянскую и вовсе непонятную, видно – из старых языков, на слух неведомых. Прямо Вавилон какой-то!
Священник подвесил котелок над костром и, когда вода закипела, высыпал туда пшено, бросил кусочки сушёного мяса и щепотку соли.
Вскоре котелок стал источать соблазнительные запахи.
Капеллан попробовал и одобрительно кивнул:
– Лепёшек бы сейчас, даже ржаных – да нет их. Вознесём Господу нашему молитвы за пищу, что он нам послал, и примемся за трапезу.
Капеллан повернулся лицом к востоку и начал читать молитву. Читал он скороговоркой, быстро, периодически отбивая поклоны и крестясь.
Алексей молитв не знал, он просто шевелил губами и крестился.
Они уселись ужинать. Священник протянул Алексею оловянную ложку.
Кулеш немного остыл, но был вкусен. Алексей не раз замечал, что еда, приготовленная на костре, на свежем воздухе всегда вкуснее, чем сваренная на газовой плите дома. То ли потому что она с привкусом дымка, то ли просто потому, что есть хочется до колик в животе?
– Помой котелок, сын мой.
За угощение можно котелок вымыть – не дворянин, чай. Алексей не просто вымыл котелок – он надраил его с песочком так, что тот засверкал.
Священник увидел начищенный до блеска котелок, цокнул языком и кивнул головой:
– Вижу – стараешься, не ленив. Ну, коли оклемался, сам решай – пешком пойдёшь или со мной поедешь.
– Ехать сподручнее.
– Тогда прислуживать будешь: костёр, кашу сварить, котелок помыть.
– Согласен.
– Тогда давай спать. Я в повозке, ты под ней – на случай дождя.
– Как зовут тебя, святой отец?
– Павел. Я из Пьемонта.
– А меня Алексеем. Скажи, падре, какой сейчас год?
– Одна тысяча сто девяносто первый. Неужели забыл?
– Выскочило из головы.
Священник залез в повозку, немного там повозился и вскоре затих. Алексей же сидел, задумавшись.
Как-то неладно получилось. Он думал, впрочем, без всяких на то оснований, что память перенесёт его в пятый век, в Византию, а он попал на семьсот лет позже. Ведь он лелеял надежду встретиться с Острисом, вместе с ним посмеяться над его золотой фигой и продолжить службу в своей хилиархии.
Алексей постучал по доскам подводы:
– Отец Павел, прости за беспокойство, но не подскажешь ли мне – где мы сейчас?
– Должно быть, недалеко от Константинополя. Не мешай, я уже засыпать начал.
Ага, всё-таки Константинополь. Может, он как-то не так камень потёр? Ведь никаких инструкций к нему не было, не электронный гаджет. А сколько раз он тёр камень – два или три? Да сейчас это уже и неважно. Он попал в эпоху Крестовых походов, вот только в какой именно? Сидя за компьютером, можно прочитать. Однако у него такой возможности не было, и как он ни вспоминал, припомнить решительно ничего не мог – ну не историк он.
Эпоха Крестовых походов началась в 1095 году решением римского папы Урбана II по просьбе византийского императора Алексея I Комнина – для защиты земель византийских, освобождения Иерусалима и Святой земли от мусульман. Предыстория вопроса такова.
В 1071 году армия византийского императора Романа IV Диогена была разбита султаном турок-сельджуков Алп-Арсланов в битве при Манциперте. В дальнейшем Романа свергли, и Византия на долгих десять лет погрузилась в гражданскую войну, когда на трон взошёл Алексей I Комнин. К этому времени турки захватили значительную часть Анатолийского плато.
Алексею I Комнину пришлось вести войну на два фронта: на западе – против норманнов Сицилии, на востоке – против турок. Империя была ослаблена.
Но и мусульманский лагерь страдал от распрей. Ближний Восток оказался между султанатом Великих сельджуков с мусульманами-суннитами и государством Фатимидов Египта, где правили шииты. Христианское меньшинство на Ближнем Востоке защищать было некому.
Разрушение храма Воскресения в 1009 году и переход в 1078 году Иерусалима во власть турок стали двумя фактами, глубоко и сильно подействовавшими на религиозное настроение народов христианской Европы. Папа, призвав к походу на мусульман, объявил об отпущении грехов, прощении долгов и защите жилищ и церковного имущества для участников крестовых походов. По предложению Урбана на одежды освободителей Гроба Господня нашивались красные кресты.
Первый поход состоялся под предводительством Петра Пустынника и был плохо организован. В поход шли крестьяне, ремесленники и преступники, выпущенные из тюрем. По свидетельству современника Комнина, француза Шаландона, «…крестоносцы – разбойники, дикие звери, без разума и человечности».
Константинополь оказался в тяжёлом положении. Мало того, что город вёл борьбу на два фронта, так ему ещё и угрожали печенеги, пришедшие с севера и почти дошедшие до византийской столицы. Их удалось разбить с помощью подкупленных половцев. В Мраморном же море, как и в проливе Босфор, бесчинствовал турецкий пират Уска, постоянно беспокоивший побережье набегами. С приходом крестоносцев Комнину предстояло решить несколько проблем. Он опасался, и причём обоснованно, что крестоносцы займут города империи – ведь численность их была больше, чем численность армии империи, к тому же разбросанной по многим фемам. Но ему удалось уговорить предводителей крестоносцев принести Комнину вассальную присягу – отдавать ему, как сюзерену, отвоёванные ими области на востоке.
Поход, в который угодил Алексей, был третьим. Возглавляли его три самых могущественных правителя. Немцев вёл Фридрих V Барбаросса, французов – король Филипп II Август и англичан – король Ричард I Львиное Сердце. Фактически Ричард остался единственным руководителем похода, после того как 10 июня при переправе через реку Селиф утонул Фридрих Барбаросса. Сильный поток опрокинул коня, Фридриха подхватило мощным течением, и он утонул на глазах многочисленной свиты. Фридрих был великолепным пловцом, но доспехи потянули его на дно.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
