Ноги меня слушались куда лучше, чем язык, и поднялся я без труда.
Выяснилось, что на поясе у меня болтается с одной стороны меч, с другой нож и что облачен я в куртку из плотной кожи с нашитыми кое-где металлическими пластинками. Рыжий, в чье тело я попал, оказался парнем высоким, ничуть не меньше меня, но куда более плечистым и крепким.
Пугало и красноглазый Ярх были ниже его, зато Визерс превосходил на полголовы.
Хотя его или меня… сразу не разберешься…
Только утвердившись на нижних конечностях, я смог понять, где мы находимся – огромная поляна, вся уставлена монолитами из черного, белого и черно-белого камня, колоссальными, щербатыми, покосившимися, один нависает почти над головой; между каменюками вьется тропа, и по ней движутся телеги, скачут всадники, все вооруженные, рожи свирепые, загорелые; дальше со всех сторон виднеется лес, зеленая стена высотой метров в тридцать, колышущиеся под ветром кроны.
Честно говоря, мало похоже на нашу Рашу… На ту ее часть, что мне знакома.
– Не стой, – вывел меня из созерцания голос Визерса. – Вон твоя лошадь, садись.
Лошадь? Это что, мне предстоит ехать верхом?
– Да, кстати, оружие-то лучше у тебя забрать, – сказал Пугало, и Ярх вновь обнажил клинок.
На тот случай, если я вздумаю сопротивляться.
– Да ладно вам, чего вы… – сказал я, стараясь не глядеть на обнаженное лезвие шириной в ладонь – если такая хрень воткнется тебе в бочину, то это будет покруче занозы.
Блин, похоже, все реально, и я угодил в невнятную и невероятную историю!
– Так будет лучше, – Пугало оказался рядом. – Расстегивай пояс.
Он оружия не обнажал, но выглядел куда более опасным, чем показательно грозный Ярх, да еще этот голос, от которого покрываешься холодным потом, несмотря на пекущее солнце…
Оно тут, кстати, такое же, как у нас.
Куда же я попал?
На Земле двадцать первого века не осталось уголков, где сражаются холодным оружием, даже у самого дикого папуаса есть в загашнике «калаш» и пара гранат. Значит, я оказался где-то в другом мире или в ином времени, столетии эдак в пятнадцатом, когда тусовались всякие рыцари.
Пояс мой, лишенный меча и ножа, стал чуть легче, и Пугало подвел меня к рыжей лошади со светлой гривой.
– Фррр, – сказала она, глянув на меня с легким недоумением, и я трясущейся рукой вцепился в седло.
Я же никогда не ездил верхом!
Зато Рыжий ездил, а значит, тело его должно помнить, что и как нужно делать. Остается только позволить ему действовать самостоятельно, отключить мозги… только как это сделать?
Проблему решил Ярх, кольнувший меня в седалище.
– Ай! – воскликнул я, и через мгновение оказался сидящим верхом с зажатыми в руке поводьями.
Ярх и Визерс загоготали, Пугало тихо хихикнул.
Я ткнул лошадину пятками в бока, и она пошла – было страшно, но и интересно тоже. Ускорился мой скакун самостоятельно, когда остальные перешли то ли в галоп, то ли в рысь, хрен его знает.
Мы обогнали несколько телег, нагруженных мешками, бочками и кувшинами. Проехали между двумя одинаковыми черными монолитами, похожими на статуи уродливых слонов, и оказались на опушке.
Издалека прикатился рев кого-то большого и свирепого, нос пощекотали запахи листвы, гнили и еще чего-то незнакомого, но тревожащего.
– Шелудивый лес, – пробормотал Ярх, как-то даже нежно поглаживая рукоять меча. – Но лучше он, чем Душеловка, – мне достался неприязненный взгляд. – Эх, Рыжий-Рыжий, на кого ты нас оставил, чтобы тобой боги подавились, кусать их за задницы.
– Но я же не хотел… – сказал я. – Я же не собирался! Я не виноват!
– А кто ты такой вообще? И откуда взялся? – спросил Визерс.
Его голос звучал если не дружелюбно, то хотя бы не враждебно, а в синих глазах был интерес.
– Меня зовут… – я хотел сказать «Василий», но потом передумал. – Зовите Рыжим, чего уж там… Мы летели на самолете, с командой… – слов этих в местном языке, похоже, не было, и я заменял их на русские, для чего приходилось останавливаться и вытягивать их из памяти. – А потом упали, что-то сломалось, я не знаю, трах-бабах, и я оказался тут…
– Летели? Так вы колдуны? – спросил Пугало.
Колонна из всадников и телег, посредине которой мы находились, двигалась по узкой лесной дороге. Справа и слева был сплошной полог зарослей, трепещущий, словно живой, и видно было метра на три, не дальше. Мои новые «приятели» хоть и слушали меня, рук от оружия не убирали и постоянно вертели головами – похоже, Шелудивый лес был местом опасным.
– Ну, нет… это такие специальные летающие штуки, на них людей возят, – попытался я объяснить, что такое «самолет». – Устройства хитрые, но без всякой магии…
Похоже, мне не поверили.
– А вы кто? – спросил я.
– Мы – Проклятая рота, – веско сказал Визерс, а Ярх добавил:
– Самые лучшие вояки всего сранского мира! От Ледяного моря до Цветного!
В голосе его звучала гордость.
– Э… а кем проклятая? – спросил я и тут же понял, что сморозил глупость.
Ярх нахмурился, лицо Визерса потемнело, а Пугало угрожающе зашелестел черными шмотками.
– Э, я… – начал я, собираясь извиниться, и тут над головами у нас затрещало.
Возница на телеге впереди вскинул голову, в руках его появился лук со стрелой. Меч Визерса вылетел из ножен, разрубил упавшую сверху черную хреновину в руку толщиной.
Что-то задело меня по макушке, и я инстинктивно пригнулся.
Рука дернулась сама, схватила нечто прицепившееся к волосам и рванула вперед. Боль была такая, словно на башку вылили чайник кипятку, из сжатого кулака потекло горячее и склизкое.
– Руби! Руби! Руби! – орал Ярх, бешено размахивая клинком, Пугало орудовал своим с ничуть не меньшей прытью.
Я разжал ладонь, наземь шлепнулась то ли безголовая змея, то ли оторванное щупальце. Завозилось в пыли, под копытами лошади, и на меня накатила дурнота, словно по затылку ударили чем-то тяжелым и мягким.
Горячая, горькая волна поднялась изнутри, чуть ли не к самым губам, но я удержался, не сблеванул. На мгновение закрыл глаза, а когда поднял веки, то короткая и беспощадная схватка уже закончилась.
Визерс меланхолично поглядывал вверх, Ярх вытирал меч тряпкой.
– Что? Что это было? – спросил я, разглядывая валяющиеся тут и там щупальца.
Блестящие и гладкие, они дергались и пытались ползти, ручейками текла густая кровь.
– Привет от местных тварей, – сказал Визерс, вытирая слизь со светлых волос. – Неужели у вас таких нет?
Я потряс головой.
