Внезапно мистер Поджерс отпустил правую руку лорда Артура исхватил левую, склонившись над ней так низко, что золотая оправа его очковпочти коснулась ладони. Мгновение его побелевшее лицо выражало неподдельныйужас, но он быстро совладал с собой и, повернувшись к леди Уиндермир, произнесс деланной улыбкой:
– Передо мной рука очаровательного молодого человека.
– Это ясно, – ответила леди Уиндермир. – Но будет ли оночаровательным мужем? Вот что я хочу знать.
– Как все очаровательные молодые люди, – сказал мистерПоджерс.
– По-моему, муж не должен быть слишком обворожительным, – взадумчивости проговорила леди Джедберг. – Это опасно.
– Дитя мое, – воскликнула леди Уиндермир, – муж никогда небывает слишком обворожителен!
Но я требую подробностей. Только подробности интересны. Чтождет лорда Артура?
– Гм, в течение ближайших месяцев лорд Артур отправится впутешествие…
– Ну разумеется, в свадебное!
– И потеряет одного из родственников.
– Надеюсь, не сестру? – жалобно спросила леди Джедберг.
– Нет, безусловно не сестру, – мистер Поджерс жестомуспокоил ее. – Кого-то из дальней родни.
– Что ж, я безумно разочарована, – заявила леди Уиндермир. –Мне абсолютно нечего рассказать Сибил. Дальняя родня теперь никого не волнует –она давно уже вышла из моды. Впрочем, пусть Сибил купит черного шелку – онхорошо смотрится в церкви. А теперь ужинать. Там, конечно, давно все съели, нонам, быть может, подадут горячий суп. Когда-то Франсуа готовил отменный суп, нотеперь он так увлекся политикой, что я не знаю, чего и ждать. Скорее быугомонился этот генерал Буланже. Герцогиня, вы не устали?
– Вовсе нет, Глэдис, свет мой, – отозвалась герцогиня,ковыляя к двери. – Я получила огромное удовольствие, и этот твой ортодонт, тобишь хиромант, весьма интересен. Флора, где мой черепаховый веер? Ах, спасибо,сэр Томас. А моя кружевная накидка, Флора? Благодарю вас, сэр Томас, вы оченьлюбезны. – И сия достойная дама спустилась, наконец, по лестнице, уронив свойфлакон с духами не более двух раз.
В продолжение всего этого времени лорд Артур Сэвил стоял укамина, объятый нестерпимым страхом, язвящей душу тревогой перед безжалостнымроком. Он грустно улыбнулся сестре, когда та пропорхнула мимо в прелестной розовойпарче и жемчугах, легко опершись на руку лорда Плимдейла, и словно во снеслышал, как леди Уиндермир пригласила его следовать за собой. Он думал о СибилМертон – и при мысли, что их могут разлучить, его глаза затуманились от слез.
Глядя на него, можно было подумать, что Немезида, похитивщит Афины, показала ему голову Медузы Горгоны. Он словно окаменел, амеланхолическая бледность сделала его лицо похожим на мрамор. Сын знатных ибогатых родителей, до сих пор он знал лишь жизнь, полную чудесной роскоши итонкого изящества, жизнь по-мальчишески беспечную, начисто лишенную презренныхзабот; теперь – впервые – он прикоснулся к ужасной тайне бытия, ощутилтрагическую неотвратимость судьбы.
Чудовищно, невероятно! Неужели на его руке начертано тайноепослание, которое расшифровал этот человек, – предвестие злодейского греха,кровавый знак преступления? Неужели нет спасения? Или мы в самом деле всеголишь шахматные фигуры, которые незримая сила передвигает по своей воле, –пустые сосуды, подвластные рукам гончара, готовые для славы и для позора? Разумвосставал против этой мысли, но лорд Артур чувствовал близость ужаснойтрагедии, словно вдруг на него взвалили непосильную ношу. Хорошо актерам! Онивыбирают, что играть, – трагедию или комедию, сами решают, страдать им иливеселиться, лить слезы или хохотать. Но в жизни все не так. В большинстве своеммужчины и женщины вынуждены играть роли, для которых они совсем не подходят.Наши Гильденстерны играют Гамлета, а наши Гамлеты паясничают, как принц Хэл.Весь мир – сцена, но спектакль выходит скверный, ибо роли распределены из руквон плохо.
Внезапно в гостиную вошел мистер Поджерс. Увидев лордаАртура, он вздрогнул, и его крупное, одутловатое лицо стало зеленовато-желтым.Их глаза встретились, и с минуту оба молчали.
– Герцогиня забыла здесь перчатку, лорд Артур, и меня за нейпослали, – проговорил наконец мистер Поджерс. – Вот она, на диване. Честь имею.
– Мистер Поджерс, я настаиваю, чтобы вы мне прямо ответилина один вопрос.
– В другой раз, лорд Артур. Герцогиня очень волнуется. Ну, япойду.
– Нет, не пойдете. Герцогиня подождет.
– Нехорошо заставлять даму ждать, лорд Артур, – пролепеталмистер Поджерс со своей тошнотворной улыбочкой. – Прекрасному полу свойственнонетерпение.
Красивые губы лорда Артура слегка изогнулись, придав лицудерзкое, презрительное выражение. Какое ему было дело в эту минуту до беднойгерцогини! Он пересек гостиную и, остановившись перед мистером Поджерсом,протянул руку.
– Скажите, что вы там прочли. Скажите правду. Я должензнать. Я не ребенок.
Глазки мистера Поджерса заморгали за стеклами очков; оннеловко переминался с ноги на ногу, теребя блестящую цепочку от часов.
– А почему вы, собственно, решили, лорд Артур, что я прочелпо вашей руке больше, чем сказал?
– Я в этом уверен и желаю все знать. Я заплачу. Я дам вамчек на сто фунтов.
Зеленые глазки сверкнули и вновь погасли.
– Сто гиней? – еле слышно произнес мистер Поджерс последолгого молчания.
– Да, разумеется. Я пришлю вам чек завтра. Какой у вас клуб?
– Я не состою в клубе. Временно не состою. Мой адрес… нопозвольте, я дам вам свою карточку. – С этими словами мистер Поджерс извлек изкармана карточку с золотым обрезом и, низко поклонившись, протянул ее лордуАртуру:
М-Р СЕПТИМУС Р. ПОДЖЕРС
Профессиональный хиромант
Уэст-Мун-стрит , 103а
– Я принимаю с десяти до четырех, – машинально добавилмистер Поджерс. – Семьям представляю скидку.
– Быстрее! – вскричал лорд Артур. Он по-прежнему стоял спротянутой рукой и был чрезвычайно бледен.
Мистер Поджерс опасливо оглянулся и задернул тяжелуюпортьеру.
– Мне нужно время, лорд Артур. Присядьте.
– Быстрее, сэр! – снова вскричал лорд Артур и рассерженнотопнул ногой по полированному паркету.
Мистер Поджерс улыбнулся, извлек из нагрудного карманаувеличительное стекло и тщательно протер его носовым платком.
