Глава 3
Премьерный показ нового фильма закончился. Отхлопавположенное, зрители бурлящей рекой потекли из зала в фойе. По широкой лестницеДома кино спускалась оживленная, веселая толпа, в которой было немалознаменитостей. Впрочем, сегодня основное внимание было приковано не к ним, а кглавным виновникам торжества.
В эпицентре людского круговорота находился продюсер фильмаАндрей Кордон. С плохо скрываемым выражением надменной скуки он принималсыпавшиеся на него со всех сторон поздравления. Лишь изредка на губахпоявлялась вежливая полуулыбка, куда чаще он только сдержанно кивал. Рядом сним, под руку, гордо шествовала Анна.
– Смотри, а народу-то нравится!.. – будто бы даже судивлением озиралась по сторонам сияющая Анна.
Кордону вручали один букет за другим. Он уже с трудомудерживал огромную охапку цветов.
– А что это все цветы – тебе? – капризно поджала губкиартистка, ткнув его локтем в бок. – А мне?..
– На!.. – продюсер не глядя небрежно свалил ей на руки грудуразномастных букетов.
Анна довольно заулыбалась, окинула величественным взглядомтолпу поверх голов и заметила Киншакова, стоящего внизу, у колонны. Тот послучаю премьеры был облачен в изящный смокинг и галстук-бабочку.
– Слушай, Александр Иваныч у нас – ну прямо Зигфрид! –шепнула она Кордону.
Тот проследил за ее взглядом и тоже увидел нарядногоКиншакова. Рядом с ним с микрофонами в руках толкались несколькокорреспондентов и оператор с телекамерой на плече. Суетливая девчушка впростецком свитерке и потертых джинсах торопилась задать свой очередной вопрос:
– Александр Иванович, если можно, ваши впечатления отпремьеры?
– Хороший фильм, талантливый режиссер, – спокойно отвечалКиншаков. – Главное, что в картине есть искренность и романтика. Поэтому мнекажется, что сегодняшняя премьера удалась.
– Скажите, а что означает ваше участие в картине в качествеактера? – спросил долговязый парень в очках. – Значит ли это, что вы оставляетепродюсирование и снова возвращаетесь на экран?
– Ну почему же? – сдержанно улыбнулся Киншаков. –Согласитесь, не могу же я продюсировать все снимающиеся фильмы, правда? В этойкартине мне предложили одну из главных ролей, и я согласился. О чем, кстати,ничуть не жалею.
Доброжелательно кивнув журналистам в знак окончанияинтервью, Александр повернулся к лестнице и нос к носу столкнулся с взмыленнымадминистратором киногруппы – круглым, как колобок, лысым толстячком.
– Александр Иваныч, банкет, банкет!.. – озабоченно выпалилтот. – Ждем вас на банкет…
– Спасибо, не голоден, – холодно бросил Киншаков и,отодвинув администратора в сторонку, шагнул навстречу Кордону.
– Ох, Александр Иваныч, вижу, вам что-то опять не понраву!.. – с шутливой укоризной покачал головою продюсер.
Киншаков взглянул на него без тени улыбки.
– Куда делись все сцены с Филатовым? – сухо спросил он.
– А куда их теперь? – равнодушно пожал плечами Кордон. –Вырезал. Погоды они не делают, так что… – он отвернулся и кивнул кому-то всторону: – Да-да… Спасибо…
– Я хочу выкупить все негативы с Валерой, – все так же сухосказал Киншаков. По всему было видно – разговор с продюсером ему неприятен.
– Для вас даром, Александр Иваныч! – с добродушным видомразвел руками Кордон. – Нет проблем – обращайтесь в любое время!..
Киншаков кивнул и тут же ушел.
Кордон остался один. Большинство окружающих ему улыбались,но это продюсера не слишком радовало – он знал истинную цену и этим улыбкам, инескончаемым комплиментам. Ему было скучно, он с трудом сдержал зевок инеторопливо огляделся.
Вдруг его взгляд остановился на длинноволосом смазливомпареньке, одиноко стоявшем в сторонке. Его стройную фигуру обтягивалаярко-красная водолазка и узкие джинсы. В руке юноша держал белую лилию. Ихвзгляды скрестились, и в тот же миг они все поняли друг о друге. Поколебавшисьсекунду, Кордон шагнул к незнакомцу, тот немедленно двинулся ему навстречу.Паренек трогательно смущался, его щеки покрылись нежным румянцем, необыкновеннокрасиво контрастирущим с кипенно-белыми лепестками лилии. Кордон почувствовалсладкую ноющую тяжесть в паху – он уже хотел этого мальчика.
Они сошлись. Юноша поднял на продюсера изумрудно-зеленыеглаза и протянул ему цветок. Кордон поднял руку, но вместо того чтобы взятьлилию, легко коснулся кисти парнишки и с бесстыдной откровенностью ухмыльнулся.Молодой человек зарумянился еще сильнее, похлопал чуть подкрашенными ресницами,но взгляда не отвел.
Кордон медленно повел глазами в сторону выхода, юноша в знаксогласия опустил глаза и сразу же пошел к дверям.
Настроение продюсера взлетело до заоблачных высот. Оннемедленно направился в банкетный зал, чтобы предупредить о своем внезапномотъезде. Анна, исподтишка наблюдавшая за этой душещипательной сценой от началаи до конца, понимающе улыбнулась и тут же принялась высматривать в толпеподходящую кандидатуру для нескучного времяпрепровождения на сегодняшний вечер,а, может быть и ночь…
В полупустом банкетном зале сновали официанты, завершаяподготовку к пиршеству. К подошедшему к столу Кордону бросился администратор.
– Андрей Андреич, еще четверть часа, и можно начинать! –утирая мокрую от пота лысину, доложил он.
– Мне наплевать, я уезжаю… – процедил Кордон.
– Как?.. – ужаснулся администратор.
– Так. Голова разболелась…
– Но, Андрей Андреич, как же без вас?.. Может быть,таблеточку? – предложил толстяк, суетливо обшаривая карманы.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи, Куперман, просто хотелпредупредить, чтоб не искали, – осадил его продюсер. – Хотя… Знаете, налейте-камне коньяка.
Администратор схватил со стола бутылку, наполнил рюмку,подал ее Кордону. Тот смерил его презрительным взглядом и, взяв бутылку,плеснул себе почти полстакана. Коньяк он выпил одним махом, сунул в рот долькулимона и, дожевывая на ходу, вышел из зала.
На улице, у дверей Дома кино, толпились те, кто не былприглашен на банкет. Увидев продюсера, к нему снова потянулись поклонники сцветами и комплиментами. Не обращая на них никакого внимания, Кордон прямикомдвинулся к своей «БМВ», около которой его поджидал молодой человек с лилией.
