— Как это все красиво…
— Быть может, нам не следует идти к океану голыми? Вдруг на пляже есть люди? — отозвался Бад.
— И что с того? Если мы с ними не знакомы, почему это должно нас беспокоить?
— Все это, конечно, так, но будет лучше, если мы хоть что-нибудь на себя накинем…
— Жизнь полна опасностей. Да, Бад?
С этими словами она сбежала вниз по склону дюны и помчалась к пляжу.
Бад смотрел, как она бежала, восхищаясь ее прекрасным нагим телом.
Она повернулась к нему и крикнула:
— Присоединяйся!
Бад подчинился. Когда он бежал к ней — голый, с болтавшимися из стороны в сторону мужскими причиндалами, — то снова почувствовал себя глупо.
Он догнал ее у кромки прибоя. Она заставила его повернуться лицом к камере, махнула рукой и крикнула:
— Бад и Джилл идут плавать среди акул!
Потом она снова заставила его повернуться, взяла за руку, и они вместе вошли в спокойные океанские воды.
От соприкосновения с прохладной океанской водой захватило дух, но уже через секунду они испытали приятное чувство очищения. Бад и Джилл остановились, когда вода достигла середины бедер, и стали омывать друг друга спереди и сзади.
Джилл окинула взглядом океанский простор.
— Это настоящее волшебство.
Бад стоял рядом с ней, глядя на темную, зеркально-гладкую водную поверхность и нависавший над ней пурпурный купол небес, завороженный, как и она, великолепным зрелищем.
В небе справа от них он заметил мигающие сигнальные огни самолета, летевшего в восьми-десяти милях от Файр-Айленда на высоте десяти-пятнадцати тысяч футов. Бад видел, как последние лучи солнца отражаются в полированной поверхности его крыльев. Самолет оставлял за собой в темнеющем небе белый инверсионный след, и Бад подумал, что он поднялся из аэропорта Кеннеди, находившегося в шестидесяти милях к западу, и направляется в Европу. Момент был очень романтичный, и Бад сказал:
— Я хотел бы оказаться с тобой на борту этого самолета, летящего в Париж или Рим.
Джилл рассмеялась.
— Ты паникуешь, когда мы задерживаемся на час в каком-нибудь мотеле. Интересно, как ты объяснишь свою отлучку в Париж или Рим?
Бад нахмурился.
— И вовсе я не паникую. Просто проявляю осторожность. Для твоей же пользы, — сказал он. — Пойдем уже.
— Еще минутку. — Она сдавила пальцами его ягодицы. — От этой видеозаписи даже телевизор задымится.
Бад был раздражен ее предыдущим замечанием и ничего не ответил.
Она положила руку ему на член и сказала:
— Давай займемся любовью прямо здесь.
— Уф… — Он обвел взглядом пляж, а потом посмотрел на стоявшую в дюнах видеокамеру, которая продолжала следить за ними своим стеклянным глазом.
— Ну давай же! Пока сюда и в самом деле никто не пришел. Сделаем все как в фильме «Отсюда и в вечность». Помнишь ту сцену?
Признаться, у Бада были миллион и одна причина, чтобы не заниматься сексом на открытом пляже, но аргумент, который в этот миг находился в руках Джилл, перевесил все «против».
Джилл взяла его за руку и повела на берег к тому месту, где прибой ласкал мокрый песок.
— Ложись, — сказала она.
Бад лег на песок; океан то захлестывал его, то снова отступал. Джилл села на Бада сверху и ввела в себя его член. Они занимались любовью медленно и ритмично; ей нравилось, находясь сверху, все делать самой в выбранном ею ритме.
Признаться, Бада несколько раздражало то обстоятельство, что время от времени у него по лицу прокатывалась волна; кроме того, заниматься любовью на открытом месте было не в его характере. Вскоре, однако, окружавший его мир сузился до их с Джилл соприкасавшихся промежностей, и если бы даже сейчас разразилась буря, он вряд ли бы это заметил.
Минутой позже они достигли пика наслаждения, и он извергнулся в ее лоно.
Джилл, тяжело дыша, еще несколько секунд полежала на нем, потом, с силой сдавив ему бока коленями, села. Она начала было что-то говорить, но замолчала, оборвав фразу на полуслове, и устремила взгляд в океанский простор.
— Что это?..
Он быстро сел на песок и проследил за ее взглядом.
Что-то поднималось с поверхности океана. Баду понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что он видит рвущийся вверх раскаленный столб красно-оранжевого пламени, оставлявший за собой белый дымный след. Вот дьявольщина! Это напоминало запуск петарды во время празднования 4 июля, только огня было больше и он поднимался над водой.
Словно зачарованные, они следили за тем, как огромный предмет вонзился в небосвод, с каждым мгновением увеличивая скорость. Но вот он стал двигаться зигзагом, а потом резко повернул.
Неожиданно в вышине что-то сверкнуло, и вслед за этим в небе вспух огромный огненный шар. Бад и Джилл вскочили на ноги, глядя расширившимися от изумления глазами на отделявшиеся от огненного шара и градом сыпавшиеся в море горящие обломки. Примерно через полминуты над поверхностью воды прокатились звуки двух взрывов, на мгновение заполнив собой пространство и заставив двух людей на берегу одновременно зажмуриться. После этого установилась тишина.
Огненный шар висел в небе, казалось, целую вечность, но потом стал опускаться, распадаясь на отдельные сегменты — два или три шара поменьше, которые двигались вниз с разной скоростью.
Прошла еще минута, и небо очистилось, если не считать реявших в воздухе клубов белого и черного дыма, подсвеченных снизу огнем, полыхавшим на поверхности океана в нескольких милях от берега.
Бад посмотрел на объятый пламенем горизонт, поднял глаза к небу, потом снова перевел взгляд на воду; сердце у него при этом бешено колотилось.
— О Господи! Что это… что?.. — прошептала Джилл.
Бад стоял неподвижно, не слишком хорошо понимая, чему именно только что стал свидетелем. Однако в глубине души он не сомневался: произошло нечто ужасное, — а в следующую минуту сообразил, что грандиозное явление, которое они с Джилл наблюдали — чем бы оно ни было, — просто не могло не привлечь людей на пляж, поскольку сопровождалось чрезвычайно громкими звуками. Схватив Джилл под руку, он бросил:
— Надо уматывать отсюда. И как можно быстрее.
Они повернулись и побежали, за несколько секунд одолев пятьдесят ярдов открытого пространства, после чего стали взбираться на дюны. Бад подхватил треножник с видеокамерой, крикнув опередившей его Джилл, чтобы она поскорее одевалась. Добежав до места стоянки, они быстро натянули на себя одежду и бросились к «эксплореру», оставив в ложбинке между дюнами холодильник и покрывало.
Закинув видеокамеру на заднее сиденье, они впрыгнули в машину. Бад завел мотор и, не включая фар, тронулся с места. Вернувшись к тропе, он почти в полной темноте осторожно поехал к выходу из парка. Оставив позади пустую парковочную площадку, Бад вырулил на Дьюн-роуд, где включил фары и с силой надавил на педаль газа.
