кухню. Найдя под раковиной резиновые перчатки, обмотал шею мошенника пищевой полиэтиленовой пленкой в несколько слоев и, вытащив ручку, мотнул еще парочку кругов. Ручку тоже упаковал для последующей утилизации.
Последний этап – самое легкое... казалось мне. Сосредоточив все внимание на даре, я выпустил скудный энергопоток из тела. Легкая и бледная белая дымка уменьшенной копии сверхновой загорелась около тела, но моих текущих сил хватило только на полметра в диаметре. Удерживать портал в таком положении было настолько тяжело, что я поспешил вытолкнуть в излом тело, избавляясь от главной улики. Нет тела – нет дела.
Перегрузка сказалась на мне настолько сильно, что после закрытия портала я еще какое-то время провалялся на полу, не в силах пошевелиться. В прошлом я без каких-либо затруднений открывал зеленые порталы, а вот с черными приходилось повозиться. А тут фактически облажался с открытием белого? Надеюсь, тело найдут не раньше, чем через три-четыре месяца. Мне нужна фора.
Договор купли-продажи титула сначала я подумал сжечь и выкинуть в мусорное ведро, якобы Шлятский никогда не входил в эту квартиру. Но вряд ли совсем никто не знал об его планах. Я мог обвинить его, во-первых, в рэкетирской покупке титула светлейшего князя; во-вторых, за две тысячи рублей. Притом второе явно не понравится императору гораздо больше, чем первое. Сделки с титулом обычного князя и выше рассматривал император лично.
Папку с договором купли-продажи и конверт с деньгами я положил в непрозрачный пакет и спрятал в сраче под ванной. Потом перепрятал в барабан стиралки и замаскировал грязным бельем и полотенцами. На всякий случай я вымыл полы и протер входную дверь с двух сторон, стены и вообще все, чего Шлятский мог коснуться даже ненамеренно.
– Черт, тестирование! – вспомнил я, отставив швабру в сторону.
Душ, чистая одежда, протертые влажной тряпочкой кроссовки... Я вылетел из дома, набирая в строке поиска список служб легкового такси. На углу дома прочитал табличку с адресом и... съел еще один супчик, когда оператор службы такси выставил счет в сорок рублей, мол невыгодно в Красноярск везти.
Раньше я бы даже не заметил этих денег, но сейчас полученные от Шлятского две тысячи рублей могли оказаться фальшивыми. Я не имел права рисковать, пока не проверю их на подлинность. Пойти в банк и проверить там – я тоже не мог. Незаконное обогащение как бы. А в Красноярске я должен быть через два часа!
– Жду!
Такси примчалось за три минуты, но у меня все равно испортилось настроение. После оплаты тестирования и такси в одну сторону на расходы останется девяносто рублей, так что денег на поддержание статуса у меня не было. Вообще нисколько.
Я выглядел настолько угрюмо, что попытавшийся разговорить меня болтливый таксист прикусил язык. Все время в пути я провел в интернете, читая новости и стараясь узнать как можно больше о событиях, происходивших за время моего беспамятства. Недоступность этой памяти вызывала опасения. «Второй шанс» отработал неправильно. В чем причина?
В филиал министерства образования я влетел буквально за две минуты до двух часов дня, похудев на сорок рублей. Четверть от всех моих легальных денег! Четверть! Еще почти тридцать восемь рублей отдал в кассу в оплату тестирования на компьютере.
Тестирование было предварительным этапом отбора для будущих поступления в АПИК для будущих оценщиков и лутеров. Его можно было пройти в любой рабочий день в течение года, и результат был действителен в течение двенадцати месяцев. В своих знаниях я был уверен, так что никаких дополнительных занятий мне проходить не требовалось.
Меня зарегистрировали по паспорту и усадили за компьютер в компьютерном классе, включив веб-камеру, фиксирующую прохождение тестирования без нарушений. Я и не собирался списывать или пользоваться чьей-либо помощью.
«Тест профессора М.В. Пятницкого» гласила надпись в центре экрана, а под ней была кнопка «Начать». Я не мог не улыбнуться, с теплом припомнив моего однокурсника, который был моим товарищем в АПИКе. Тогда он не представлял собой ровным счетом ничего. После АПИКа он был посредственным оценщиком, перебивавшимся от зарплаты до зарплаты и вечным должником.
И вот – спустя двадцать один год – он стал профессором! И даже разработал тестирование, которое использовалось на территории всей страны для поступления в АПИК. Пускай хорошо за тридцать, но его карьера все-таки пошла в гору. Я... рад. Все же в АПИКовской общаге несколько лет в одной комнате жили.
– У вас есть три попытки. Как только закончите, подойдете к моему столу.
Сотрудница что-то поколдовала с мышкой, и в правом верхнем углу монитора появилось мои новые фамилия и инициалы, и счетчик попыток «0/3».
Отлично. С первой попытки посмотрю на тест, а со второй – решу на чистовую. Это был мой план, которому не суждено было исполниться. Нажав кнопку «Начать», я прочитал появившиеся первый вопрос и десять похожих друг на друга варианта ответа.
Первый вопрос, второй... десятый... двадцатый... С каждым последующим вопросом мое лицо становилось все смурнее и смурнее. Это был не тест Пятницкого... Это был мой тест! Я задумал написать задачник на две тысячи вопросов, но не успел, записав только триста с чем-то там. Значит, после моей смерти Пятницкий нашел мои черновики и оцифровал.
К пятидесятому вопросу я сидел чернее тучи и чуть было не нахамил, но смолчал, подошедшей ко мне сотруднице, увидевшей, что я ответил уже на пятьдесят вопросов, не допустив ни одной ошибки. Это была вторая особенность моего теста после десяти практически одинаковых вариантов ответа: допустишь ошибку, и тест придется решать заново.
– А ты молодец, – похвалила меня сотрудница, в то время как я заканчивал читать пятьдесят второй вопрос. – Все-все, не буду мешать.
К трехсотому вопросу в компьютерном классе собралась целая делегация. Я успешно завершил тест с результатом сто процентов, но настроение мое было на уровне – сейчас буду убивать. Пятницкий, чертила, присвоил мои наработки. Не удивлюсь, если он спер несколько моих неопубликованных статей. Еще мог и исследование захапать. Мне дико не хватало времени на исследовательскую работу и бюрократические проволочки при публикации.
Мне не хватало, а Пятницкому – хватило! Это он зря. Злить Алексея Земского – опасно. А воруют у Алексея Земского только самоубийцы!
Спокойной, Алексей, спокойно! Я потянулся и посмотрел в нижний угол монитора, где были часы. Шесть часов. Многовато времени прошло, конечно. Но, не глядя на часы, в компьютерном классе действительно собралась целая делегация.
– Виктор Олегович, добрый вечер, – обратился ко мне мужчина средних лет. Остальные
