— Малик, — задумчиво произнёс Рузвельт. — Это тот самый Малик из журнала «Конфронтэйшн»?
Джон кивнул.
Рузвельт с улыбкой откинулся на спинку своей инвалидной коляски.
— Плёвое дело. У него в редакции есть наш агент.
(Ни один из них не знал, что через десять дней дельфин, плавающий среди руин Атлантиды, обнаружит, что никакая Драконья Звезда никогда не падала. И уж тем более они не подозревали, что Хагбард Челине, узнав об этом открытии, подвергнет переоценке историю иллюминатов, а затем примет решение, которое резко и неожиданно изменит все существующие в мире заговоры.) — Вот пять альтернативных историй, — сказал Груад, озорно прищурив старые мудрые глаза. — Каждый из вас будет отвечать за распространение свидетельств, позволяющих считать одну из этих историй совершенно достоверной. By Топод, ты займёшься историей Каркозы. Эвоэ, на тебе будет континент My. — Он вручил каждому по увесистому конверту. — Гао Дводин, ты займёшься этой очаровательной змеиной историей: я хочу, чтобы различные её варианты встречались по всей Африке и Азии. — Он вручил ещё один конверт. — Уника, ты получаешь историю Урантии, но она должна быть обнародована лишь к самому концу Игры. — Он взял пятый конверт и снова улыбнулся. — Каджеси, любовь моя, ты будешь распространять историю Атлантиды, но с некоторыми изменениями, которые выставят нас самыми отъявленными негодяями в земной истории. А теперь я объясню вам смысл всего этого…
Это было в 1974 году. Джо Малик сидел в своём кабинете. На него со стены угрюмо взирали четыре члена «Американской Медицинской Ассоциации». День обещал быть долгим и на фоне событий прошедшей ночи не сулил ничего интересного. В коробке для входящей почты лежала толстенная рукопись в конверте из обёрточной бумаги; Джо обратил внимание, что марки были отклеены. Несомненно, работа Пат Уэлш: её младший брат увлекался филателией. Джо улыбнулся, вспоминая, как когда-то сам, будучи подростком, вёл дневник. На случай, если родители обнаружат его откровения, он называл мастурбацию коллекционированием марок: «Сегодня собрал пять марок — установил новый рекорд», «После пяти дней без марок нашёл многоцветную красавицу. Грандиозно, но переговоры шли мучительно». Наверняка сегодняшние подростки, если они вообще ведут дневники (возможно, они пользуются кассетными магнитофонами), говорят о мастурбации вполне открыто или же считают её обычным делом, о котором не стоит и упоминать. Католический подросток, которым был Джо в 1946 году, сейчас казался ему не более далёким, чем обманувшийся в своих надеждах либерал, каким он был в 1968 году. И всё же Джо чувствовал, что весь его нынешний жизненный опыт мало что значит. Такие люди, как Пат и Питер, по-прежнему относятся к нему как к одному и тому же человеку, и он по-прежнему выполняет всё ту же работу всё теми же методами.
Джо вынул тяжёлую рукопись из конверта и потряс им над столом. Конверта для ответа не прилагалось. Что ж, работая в таком журнале, как «Конфронтэйшн», авторы которого в основном радикалы и всякие чудаки, готовые писать за бесплатно, не стоит и рассчитывать на конверты с обратным адресом и наклеенными марками. Зато к рукописи прилагалось сопроводительное письмо:
Слава Эриде и привет, Джо!
Здесь даётся блестящее и совершенно оригинальное объяснение международной финансовой системы. Эта статья, названная «Вампиризм, гелиоцентрическая система и золотой стандарт», написана Хорхе Лобенгулой, поистине замечательным молодым дискордианским мыслителем. ДЖЕМы не слишком любят писать, но, к счастью, это умеют делать дискордианцы. Если вы сочтёте сей труд достойным публикации, можете купить его по вашим обычным расценкам. Выпишите чек на Движение сепаратистов Фернандо-По и отправьте на адрес Хорхе: 15, рю Хассан, г. Алжир-8. Между прочим, Хорхе не будет участвовать в перевороте на Фернандо-По. Он склоняется к синергической экономике, которая помогла ему понять всю неразумность Фернандо-По как единичной акции. К самому перевороту мы, разумеется, не имеем ни малейшего отношения. Но Хорхе станет ключевой фигурой в последующем экономическом возрождении Экваториальной Гвинеи — если, конечно, мир переживёт эту конкретную коллизию. Если вам эта статья ни к чему, сожгите её. У Хорхе много копий.
Пять тонн льна, Мал.
P. S. Мятеж в Фернандо-По произойдёт не раньше, чем через год или два, так что не делай поспешного вывода, будто кульминация близка. Помни, что я тебе говорил насчёт гуся в бутылке.
М.
(Запершись в дамской уборной, Пат Уэлш достаёт из колготок мини-рацию и передаёт сообщение в штаб-квартиру Совета по международным отношениям, которая находится в полуквартале к востоку: «Продолжаю готовить выписки из литературы по иллюминатам, дающие ему массу ложных наводок. Важная новость сегодня: статья по эридианской экономике, написанная выходцем с Фернандо-По. К статье приложено сопроводительное письмо за подписью „Мал“. Судя по тексту, это наверняка сам Малаклипс Старший. Если же нет — значит, мы все-таки вышли на этого скользкого типа, Малаклипса Младшего. На конверте штемпель города Мэд-Дог, штат Техас…») Джо отложил письмо Мала, пытаясь вспомнить, что говорили о Фернандо-По перед вчерашним кинопросмотром. Вроде бы что-то там должно случиться. Может быть, стоит завести на этом острове внештатного корреспондента или даже отправить туда кого-нибудь? Джо зловеще ухмыльнулся: было бы интересно послать туда Питера. Сначала порция АУМа, потом командировка в Фернандо-По. Может быть, хоть это ему поможет.
Пролистав и просканировав рукопись Лобенгулы, Джо испытал облегчение. Фнордов не было. С тех пор как Хагбард избавил Джо от рефлекса отвращения, каждый фнорд отзывался в его теле резкой болью, напоминавшей о том, как беззаботно он жил раньше. Джо вернулся к первой странице и начал читать внимательно:
ВАМПИРИЗМ, ГЕЛИОЦЕНТРИЧЕСКАЯ СИСТЕМА И ЗОЛОТОЙ СТАНДАРТ
Хорхе Лобенгула
Делай, что хочешь, — вот весь закон
Джо задумался. Эта фраза звучала во время чёрной мессы в Чикаго, а когда-то давно она была девизом Телемского аббатства у Рабле. Джо смутно ощущал, что в ней есть некий скрытый, ускользающий смысл. Это не просто первая аксиома анархизма, нет, тут что-то ещё, что-то более герметическое. Джо перевёл взгляд на письмо Мала: «Помни, что я тебе говорил насчёт гуся в бутылке».
Насколько помнил Джо, эту простую загадку использовали дзэнские мастера при обучении монахов. Берут новорождённого гусёнка, проталкивают его в бутыль и держат там месяц за месяцем, пока он не становится взрослым гусем, который уже не может пролезть через горлышко. Вопрос: «Как достать гуся, не разбивая бутылки?»
Делай, что хочешь, — вот весь закон
Как достать гуся, не разбивая бутылки?
Ни одна из этих загадок вроде бы не была ключом к разгадке другой.
«Господи Боже, — рассмеялся Джо. — Делай, что ты хочешь, — вот весь закон».
Гусь выберется из бутылки тем же способом, что и Джон Диллинджер, совершивший побег из «защищённой от побегов» тюрьмы Краун-Пойнт.
«Господи гребаный Боже, — выдохнул Джо. — Он жив!» КАК ДЕРЕВО, КОТОРОЕ РАСТЁТ У ВОООДЫ НАС НЕ… НАС НЕ СДВИНУТ
