лучше, если никто не увидит, что ты бродишь в таком виде, когда мы все выясним. Он скользнул взглядом по моему фиолетовому комбинезону, и я могла поклясться, что в его взгляде был жар, который говорил о чем-то гораздо большем, чем раздражение.
Однако презрение в его голосе… это было похоже на раздувание огня. Вся моя прежняя ярость снова вскипела во мне, и я ничего так не хотела, как поставить его на колени. В переносном и буквальном смысле.
— Ты прав, — согласилась я, мой ужасный план раскрывался в моей голове, как отравленный цветок. — Я должна избавиться от улик. — Дотянувшись до своего горла, я зажала маленькую молнию между пальцами и сдвинула ее до самого пупка. У меня были приличные сиськи и в худшие дни, но было что-то особенно потрясающее в том, что расстегнутый комбинезон делает для девушек, э-э, девушек.
— Что ты делаешь? — Спросил Раф. Его голос был нейтральным, но взгляд был прикован к моему черному кружевному бюстгальтеру.
Хах. Слишком просто.
— Раздеваюсь. Для тебя это проблема? — Я вложила в свои слова достаточно откровенного вызова, чтобы в его мозгу щелкнул выключатель. Его ноздри слегка раздулись, и его следующий вдох был чуть быстрее предыдущего. Я поймала его, крючок, леска и грузик.
Раф мог отступить от вызова не больше, чем я. Мы оба были вот так травмированы.
Позволив самодовольной ухмылке заиграть на моих губах — он все равно не смотрел мне в лицо — я стянула с плеч комбинезон и начала стягивать его с ног. Под ним на мне не было ничего, кроме черного кружевного бюстгальтера и стрингов — потому что комбинезоны-кошки были ужасны из-за линий трусиков — и я определенно услышала, как у Рафа перехватило дыхание, когда я наклонилась, чтобы расстегнуть ботинки и снять все это.
— Осторожнее, Золушка, — прорычал он, его голос был мрачен и полон угрозы. — Ты играешь в чертовски опасную игру. Что бы сказал твой парень?
Слово парень подействовало на мое либидо как ведерко со льдом.
Я выпрямилась и усмехнулась.
— Я сомневаюсь, что он много бы сказал, учитывая, что он, вероятно, по уши влюблен в твою невесту прямо сейчас.
Вспышка удивления промелькнула на лице Рафа, и он отвел взгляд от моих сисек, чтобы посмотреть на меня так пристально, что у меня по телу пробежала дрожь.
— Значит, ты хочешь трахнуться с его злейшим врагом, чтобы отомстить ему, да? — Похоже, эта идея не слишком его расстроила. Просто любопытство. — Ты думаешь, от этого тебе станет лучше?
У меня вырвался горький смешок.
— Я думаю, оргазм от любого, кто не является двуличным куском дерьма, наносящим удар в спину, заставил бы меня чувствовать себя чертовски потрясающе прямо сейчас. Если ты недостаточно мужчина, чтобы обеспечить это, я могу позаботиться об этом сама в душе. Я пожала плечами и направилась в смежную ванную. — Или, может быть, Джордан сможет протянуть мне руку помощи, когда он неизбежно появится здесь.
Глава 2
Я успела сделать всего пять шагов по комнате, прежде чем меня буквально швырнуло на ближайшую кровать.
Тихий писк испуга вырвался из моего горла, но он быстро превратился в вздох, когда тело Рафа придавило меня к земле. Он легко держал оба моих запястья одной рукой, прижимая их к одеялу над моей головой, и я застонала от множества мелких ран. Моя правая рука болела, а ярко-красное пятно на бицепсе Рафа говорило о том, что у меня, возможно, идет сильное кровотечение.
К черту это. Не в первый раз меня режут в матче до этого, и это не будет последним.
— Не дави на меня, блядь, Ви, — предупредил меня швейцарский принц. Или угрожал мне? Я надеялась, что это была угроза, которую он намеревался выполнить.
Делая прямо противоположное тому, что он сказал, я надавила. На самом деле, я рассмеялась.
— Ты напуган, Ангел?
Это было лучшее, чем я могла подразнить его, потому что было слишком очевидно, что он готов к этому. Жестко и, черт возьми… массивно. Я подвинулась под ним, раздвигая ноги достаточно широко, чтобы обхватить его за талию, затем крепче прижала его к своему ядру.
Раф издал небольшой звук, но просто завис надо мной на мгновение, его темно-синие глаза были непроницаемы, когда он заглянул в мои.
— Не говори, что я тебя не предупреждал, — пробормотал он так тихо, что это могло быть для самого себя, затем его губы врезались в мои со всей интенсивностью огненной бури.
На самый короткий миг я позволила этому случиться. Это… это был поцелуй такого рода, о котором я читала в сказках. Такой поцелуй, от которого жар разливался по всему моему телу и заставлял пальцы ног поджиматься, ногти впиваться в кожу, а трусики таять. Это был такой поцелуй, о котором я думала, что Алекс…
Гребаный Алекс.
Оторвав свои губы от губ Рафа, я подставила ему свою шею.
— Мы не занимаемся любовью, придурок. Снимай штаны и трахни меня, или я найду кого-нибудь другого, кто это сделает.
Мое лицо было повернуто в сторону, но я все равно уловила вспышку гнева, промелькнувшую на его великолепном лице. Я понятия не имела, из-за чего он должен был быть расстроен. Разве это не было именно тем, чего хотели парни вроде него? Никаких обязательств, никакой эмоциональной привязанности, просто трахаться?
— Прекрасно, — отрезал он, снимая мои ноги с себя и двигаясь, чтобы встать.
Мое сердце упало, и на мгновение мне показалось, что он действительно уходит. Но когда он протянул руку через плечо и снял футболку плавным, очень отработанным движением, я издала небольшой вздох облегчения.
Святое вечно любящее дерьмо, такое тело должно быть незаконным.
Раф едва позволил мне мгновение любоваться его горячим, покрытым татуировками телом, прежде чем схватил меня за лодыжки и перевернул движением, которое кричало о тренировке по борьбе. Мои покрытые синяками мышцы запротестовали против резкого движения, но я только застонала от предвкушения.
— Это то, чего ты хочешь, Золушка? — Голос Рафа был глубоким и хриплым. Грязным. Я уже была чертовски близка к тому, чтобы расплакаться. Характерный шорох ткани и щелчок молнии дразнили меня, и я проклинала его за то, что он отказал мне взглянуть на его товар. — Быстрый, безликий трах с ненавистью, чтобы стереть этого австралазийского мудака из твоей памяти? — Его руки были на моей заднице, обжигающие, когда он поглаживал мою плоть и дразнил тонкое кружево моих стрингов.
— Да, — ответила я с хриплым стоном, подтягивая колени под себя и не оставляя никаких
