далеко. Сознание автоматически фиксировало передачу ценной информации. Но я уже видел себя побитой собакой на коленях перед родителями. Они меня «засранца» пытались обучить, одеть-обуть, посылая ежемесячно больше половины своей нищенской зарплаты для родного «сынули». Лишь бы он выучился и стал человеком.
Как из — за гор доносилось:
— Сэм! Тебя будут гэбешники сношать…Так само. Не колись и нечего не подписывай! Это правило!
На третьей паре, в аудиторию, остановив лекцию, зашла из деканата секретарша Возникла мертвая тишина, в которой приговором прозвучало:
— Самарский! Группа Т-204. Немедленно в деканат!
Мои ботинки «деревянно» застучали по ступенькам аудитории. Сзади ропот и последнее напутствие Толика:
— Сэм! Не робей! Прорвешься!
В кабинете у декана сидело четверо. Декан представил мне их — двое из КГБ, и декан иностранного факультета.
Нет смысла передавать весь диалог, который именно проходил так, как предсказали мне «Заканальские» пацаны.
Все сводилось к тому: кто первый начал драку, что послужило поводом, чей был нож, почему драка продолжилась утром, что я делал в коридоре с арабом, почему я был одет, а он раздет и так далее….
Мои ответы и версия сводились в к следующему: начал драку араб и первым ударил он. Подтверждает мой фингал. Вечером я его не бил, он был пьян, а утром я ему решил провести профилактическую беседу не тему «о вреде пьянства», в коридоре, чтобы не мешать соседу спать. Никто его не бил, нож был у араба в руке, что хотел с ним делать не знаю. Хотел объяснить арабу его ошибки у туалета, потому как это самая дальняя точка в коридоре — никто не слышит.
Как эти «гэбешники» пытались меня колоть! И так, и сяк! Постоянно появлялись разные варианты бумажек, в которых везде было написано, что я в пьяном состоянии начал драку. В ответ, я тупо отворачивался и замолкал, когда мне эту липу совали для подписи.
В кабинете постоянно присутствовал наш декан. Но он молчал.
Иностранный декан постоянно то исчезал, то появлялся….
Так продолжалось в течение двух недель. Институтская «братва» четко отслеживала ход дела, постоянно корректируя мое поведение на допросах.
Саид из комнаты исчез, его барахло тоже. Сергей, если и появлялся, то резко старался исчезнуть также. Приходил только ночевать…
Наконец, меня вызвали с лекции в очередной раз. В кабинете уже только два декана. КГБистов не было. Мой со вздохом произнес:
— Проходи…Присаживайся…
Я настороженно присел на краешек стула.
Оба вперились в меня испытующим взглядом.
Пауза…
Мой декан наконец пробурчал:
— Так…Сэм…Отмазали мы тебя. Ты будешь первый, кого не выгоним.
Я глубоко вздохнул.
Комок из горла, провалился куда-то в глубь…
Декан иностранного факультета проговорил:
— Удивляемся оба…И как это ты выдержал? На …Подпиши вот это и будем забывать постепенно…
Я взял в руки лист машинописного текста. Глаза радостно побежали по пляшущим строкам.
«…Пьяный арабский студент…Первым ударил араб…Доказательство — синяк под глазом у русского. Никаких побоев со стороны русского студента относительно араба…Следов побоев на теле араба не обнаружено…Отпечатки на ноже — арабского студента…Характеристика на Самарского по учебе и поведению — положительная…» Я поднял глаза, на которые уже наворачивались слезы.
Мой одобрительно похлопал меня по плечу:
— Пиши…Пиши Сэм…Все в порядке!
Дрожащими пальцами я поставил свою закорючку…
Бумага исчезла в пасти сейфа, из которого в обратную строну выплыла бутылка коньяка, три стопки, на блюдечке нарезанный ломтиками лимон.
Деканы одобряюще ухмылялись и желудки трех мужчин, согрела томная армянская жидкость…
Меня это конечно несколько шокировало, оба декана пьют с каким-то там студентиком. Я все больше молчал, прикусывая лимон, слушая как разогретые ученые мужи вспоминали их допросы в КГБ…
Бутылочка быстро опустела. Оба меня провожали по-братски, и даже иностранный декан посетовал со мной на прощанье:
— Сэм. Ты пойми. Думаешь мне легко? Да я их сам, эту черноту ненавижу всей душой. Потому как знаю, что это за шваль. Но должность…Должность заставляет работать и улыбаться. Заставляет делать то, что не хочу. Жизнь наша такая!
Я согласно кивнул и поплелся на лекцию…
В перерывах ко мне подбегала, как к знаменитости, вся студенческая братия, по очереди трясли мою руку и восхищались. Толик и «Заканальские» вели себя снисходительно и практично.
Мне пришлось накрывать стол, в моей «общаковской» комнате на 20 человек, а пришло больше…
Но на этой пирушке, никто из арабов и негров, старались в коридоре не показываться. Саид исчез куда-то. Мне было и не интересно куда. В комнате вместо трусоватого Сергея поселился калмык Валера. Веселый и простой парень. И никого более там не было до переселения в более блатную общагу совсем в другом районе Волгограда, уже на четвертом курсе.
Однако рассказу совсем не конец.
Учась далее, я стал несколько умней.
Благоразумнее и практичнее.
Знания, полученные от друзей и от деканов, сделали свое дело.
Почему — то возрос мой авторитет в студенческой среде. Даже на сессиях, преподаватели, когда возникала дилемма ставить 3 или 4, приглядывались ко мне, что-то вспоминали, улыбались и всегда ставили четверку.
После этого инцидента, какой то сомалиец, зарезал насмерть такого же черного из Конго.
Администрация института, КГБ, милиция в этих случаях поступала очень быстро — всех к черту из СССР! Когда проходила драка — «междуусобица» среди иностранцев, на это смотрели сквозь пальцы. Убирали всех по быстрому! Лишь бы наши не были замешаны.
На третьем курсе, еще в старой общаге, иногда происходило следующее.
Сидели в комнате, мирно гоняли «пулю».
Табачный дым стелился под потолком волнами, и только по переменке слышились тихие голоса: «я пас»… «вистую»… «мизер»….
Робкий стук в дверь…Я встал. Открыл. На пороге щуплый первокурсник:
— Здравствуйте…Мне бы Сэма…
— Я Сэм. Чего надо?
— У меня проблема…
— Заходи…
Усадили на кровать…Мои друзья с интересом смотрели на первокурсника.
— Что случилось? Колись…
— Да понимаете. У меня в комнате два сенегальца. Я кушал суп в комнате. А им это не понравилось почему-то…Они вылили мне мой суп на голову. Видите я мокрый весь…Мне сказали, что тут могут помочь.
Мы переглянулись. Я сразу вспомнил своих марокканцев…
— Тебя как зовут мальчик?
— Володя…
— Слушай Володя. Мы утрясем твою проблему. Но это будет стоить тебе.
— Сколько?
— Чепуха…Четыре бутылки водки. Согласен? И сейчас…
— Конечно…Я быстро…
Юнец вихрем выскочил из комнаты. Мы не успели закончить игру, как он явился обратно с четырьмя бутылками «Столичной»:
— Значит так Вова. Сейчас идешь в свою комнату. Быстренько одеваешься и сваливаешь в кино…Действуй!
Мальчик исчез. Валера весело проговорил:
— Ну ты Сэм даешь!
— Тихо! Циц! Пожарьте лучше картошки и сгоняйте за закуской. Я сейчас
