тряпки, который недавно ещё служил в качестве одежды.
— Что это?
— Это моя… моя юбка.
Шеф, будто в неверии подходит ближе и берёт в руки ткань. Разворачивает. Рассматривает. Хмыкает. И при этом лицо Евгения Дмитриевича как-то…
Светлеет.
Ну и что его так обрадовало?
— Ну наконец-то! — С энтузиазмом и облегчением восклицает он.
Я даже перестаю всхлипывать.
— Вы понимаете, Полина Сергеевна? — Наклоняется ближе, сверкая глазами.
— Н-нет…
— Это же провидение! — Поясняет. — Сама судьба вам говорит избавиться от этих ужасных тряпок и приобрести, наконец, себе нормальную одежду! И от себя я бы ещё рекомендовал какой-нибудь косметики. И расчёску.
Его глаза горят безумием, а мне кажется, что всё происходит во сне. В кошмаре. Наяву ведь не может взрослый образованный мужчина указывать девушке на её внешность в таком ключе. Тут же на месте недавней обиды растёт негодование. Я соскакиваю со стула.
— Да что вы себе позволяете?!
— А что я не так сказал? Мне уже больно смотреть, как вы хороните себя в этом пыльном тряпье!
— И чем вам моя одежда не угодила, я не… не понимаю?
— Да вы себя в зеркало видели? Вы же посетителей своим видом распугиваете!
Я поначалу застываю с открытым ртом.
А потом, стресс и злость отрубают напрочь инстинкты самосохранения.
Ну держись, любезный Евгений Дмитриевич.
— Значит, у меня беда, а вы издеваетесь? Я страшная, да? Согласна, не модель, конечно! Так, я сюда не красоваться пришла, а работать! Только вам вечно ничего не нравится! Вы, как демон, всегда недовольны! А я из кожи вон лезу, чтобы всё правильно сделать. Это же моё первое место работы, я ещё не всё знаю и умею. Но даже за месяц я научилась стольким вещам, другим бы за год не удалось! А вы продолжаете постоянно меня унижать и тиранить! А я ещё даже первую зарплату не получила!
На последнем слоге голос всё же срывается, и я снова плачу.
Начальник молча выслушивает мою речь, и лицо его постепенно меняет выражение. Теперь он удивлён.
Я сама в шоке от своей смелости. Никогда бы не подумала, что выскажу ему такое…Просто одно на другое наложилось, и понеслось снежным комом…
— Знаете… — Вытираю нос и достаю листок бумаги. — Я никогда не буду соответствовать вашим требованиям. Недостаточно расторопна, недостаточно умна и вообще страшная уродина, которая только портит вид вашей компании. Найдите уже на это место кого-то более подходящего.
Размашистым почерком рисую «шапку» заявления прямо на стойке, напротив Евгения Дмитриевича.
Ну вот, я даже пишу по-уродски. Ну что это за каракули?
Снова реву, даже не пытаясь сдерживать слёзы.
— Что вы делаете? — Отмирает мой шеф, глядя на мои потуги.
— Ясно же. — Шмыг. — Заявление пишу об уходе.
— Прекратите немедленно! — Вырывает у меня из-под рук листок. — Прекратите и успокойтесь.
— Я уже успокоилась. — Убеждаю его. — После сегодняшнего происшествия я просто не смогу здесь работать. Половина офиса видели мой конфуз.
Достаю новый листок.
— Вы сейчас на взводе, Полина Сергеевна. — Пытается переубедить меня начальник. — Не принимайте поспешных решений.
— Я уже всё обдумала.
Нет, конечно.
Но как я приду на работу завтра, если все, включая его, знают, какая я неуклюжая и бестолковая?
Позорище.
В этот момент у Евгения Дмитриевича звонит телефон.
Он сбрасывает.
Я вывожу новые закорючки на бумаге.
Снова звонок.
Шеф нажимает на вызов и рявкает в трубку:
— Я занят!
Аж подпрыгиваю.
— Так, уважаемая гражданка Платонова. — Снова уничтожает моё недописанное заявление. — Решим с вами так.
Я таращу на него опухшие глазёнки.
— Вы сейчас надеваете пальто и берёте такси до дома. Так и быть, я отпущу вас в честь такого незаурядного события. — Ерошит волосы и облизывает свои потрясающие губы. — Дома вы как следует подумаете, почему попали в такую ситуацию и, я надеюсь, сделаете правильные выводы! Для успокоения выпейте валерьянки… а лучше бокал красного сухого. Примите ванну, потратьте время на себя и отдохните. А завтра я жду вас на рабочем месте с новыми силами и в хорошем настроении.
— Разве это возможно? — Печально протягиваю. — После такого позора…
— Насчёт коллектива не переживайте. Я проведу с ними беседу, и про этот случай мы все благополучно забудем.
Только сейчас я осознаю, что стою напротив него в одних колготках. Нас разделяет только стойка, и ему прекрасно видны мои ноги, обутые в простые балетки.
Но он туда не смотрит.
Конечно… Такие, как я и он, бывают вместе только в сказках. Но мы-то в реальности.
Мой шеф поворачивается, посматривая в экран телефона и резюмирует своё предложение вопросом:
— Надеюсь, мы договорились?
— Ну… хорошо.
Я не сопротивляюсь.
После такого стресса мне действительно лучше поехать домой и как следует прорыдаться там в подушку.
А потом заесть всё это мороженым с печеньем.
И подумать, что делать дальше.
Глава 3
На порванной юбке мои приключения не закончились.
Конечно, я не олигарх, чтобы ехать домой через весь город на такси, поэтому тащусь на ближайшую остановку. Всё равно никто из прохожих не догадается о моём постыдном положении, ведь длина пальто позволяет скрыть этот неприглядный факт.
Уже внутри автобуса понимаю, что где-то оставила кошелёк.
Может утром дома забыла, а может, в офисе, когда доставала салфетки, чтобы вытереть слюняво-сопливое от слёз лицо.
Ну что… я неудачник номер один. Беда — моё второе имя.
Хорошо, что хоть имею привычку распихивать мелочь по карманам, наскребла с горем пополам на оплату проезда.
На валерьянку денег уже не хватило.
Как там Евгений Дмитриевич говорил? Принять ванну?
Как раз сегодня у нас в доме отключили горячую воду. Снова авария какая-то… объявление на двери подъезда я благополучно не заметила.
От отчаяния хочется выть.
Ну почему я такая несчастливая?
Раздеваюсь, плетусь на кухню, чтобы поставить чайник.
Чай закончился!
Утром же напоминала себе, что нужно купить…
Тут я снова не выдерживаю.
Роняю голову на ладони и рычу.
Да что не так с этим днём?
Со всей моей жизнью?
Я только поверила в лучшее и обрела надежду на светлое будущее…
Прямо так, в колготках и пиджаке заваливаюсь на свой скрипучий диван и пытаюсь уснуть.
Моя первая в жизни работа — коту под хвост.
Моя первая в жизни любовь (пусть и не взаимная) — туда же.
Первые, пусть не друзья, но люди, с кем мне нравилось общаться.
Начало взрослой самостоятельной жизни проходит так себе, и мне даже некому на это пожаловаться.
Бабушка говорила, что сдаются только слабые, никчёмные люди. А я должна быть сильной и независимой.
Что ж,
