– Покажи мне, как ты умеешь целовать, – прошепталаона.
Он провел пальцем по краям ее рта, мягко надавливая, затемнаклонился и взял ее губы в свои. Ищущим языком он обследовал их внешний край,затем проник между зубов, пробуя на вкус и увлажняя их. Дыхание с шумомвырывалось из ее груди, она широко раскрыла рот, втянув его язык в свои теплыеглубины. Он впился в ее губы, работая языком толчками, решив, что он ужезавоевал ее, эту великолепную женщину, которая проложит ему путь к славе ибогатству.
Он уже видел себя победителем, нетерпеливым и алчным, притягиваяее к себе, срывая с нее халат, впиваясь пальцами в ее плоть, больно ухватив еегрудь и прижимая ее к своему восставшему члену.
Ее глаза вдруг открылись, и она взглянула прямо на него. Онвыглядел избалованным и надменным, явно привычным к легким победам, считая себятаким красивым, что женщины падали к его ногам, несомненно, позволяя обращатьсяними, как ему вздумается. Он еще не знает, что в этот раз он нашел в нейравного соперника.
– Вряд ли так можно заниматься любовью, –недовольно произнесла она, хотя она уже меньше владела собой, ее расщелина быламокрой, ее тело тянуло к его твердому члену, желавшему заполнить ее, растянутьее до предела. Но это не было целью. – Я хочу научить тебяпо-настоящему целоваться и ласкать. Меня не интересует то, что не более чемсовокупление.
– Что ты имеешь в виду? – прорычал Джейсон,уязвленный ее словами.
Огромным усилием воли Ксантия оторвалась от него, сбросилана пол халат и повелительным жестом поманила за собой. Его джинсы соскользнулик бедрам, и при виде его огромного члена и напряженных яиц от желания онапочувствовала слабость в коленях.
– Иди за мной, – выдохнула она и медленно пошла кбогато декорированной ванной. – Урок начнется немедленно.
Джейсон, поддерживая свои джинсы, со все еще торчащим, какдротик, членом, почти испытал оргазм при виде ее обнаженного тела, удаляющегосяот него и неудержимо манящего. Ему было необходимо испытать облегчение – ееокруглые ягодицы, разрез между ними, тонкая талия и длинные бедра как магнитпритягивали его, заставляя следовать за ней. Он мог думать только о том, чтобыввести свой член до отказа в ее теплый, влажный канал. Эта мысль переполнялаего, но, с трудом отвлекшись, он смог унять свою пульсирующую боль.
Ванная была богато украшена: бирюзовая исламская плитка, квадратнаяраковина с позолоченной каймой, золотые краны. Стеклянные полки вдоль однойстены были уставлены флаконами и флягами различных ароматических веществ имасел со всего мира, некоторые из которых стоили не одну сотню фунтов за унцию.Джейсон никогда не видел ничего более экстравагантного и роскошного и едва могповерить в неправдоподобное счастье, выпавшее ему.
– Я занималась любовью со многими симпатичнымипарнями, – промурлыкала Ксантия, – но никто из них не был такпрекрасен, как ты. Теперь ты должен научиться доставлять мне удовольствие. Урокпервый.
Она не переносила мужчин, получавших свое и после этогооставлявших ее неудовлетворенной. Это случалось часто в ее юности, и теперь,когда она стала сильной и обладала властью, она поклялась себе, что это неповторится вновь. Она пересекла ванную комнату и легла лицом вниз на кушетку,расположенную в нише.
– Ты так прекрасна, – сказал Джейсон, стоя надней. – Что я должен делать?
– Разденься, – приказала она, – затем выбериодин из этих кремов на полке и разотри им меня от кончиков пальцев на ногах дозатылка.
Он снял ботинки, освободился от джинсов и стянул черезголову футболку. Ксантия, лежа на кушетке, осмотрела его глазами эксперта. Онбыл прекрасен. Его спина, руки, ноги и грудь были покрыты твердыми и гладкими,как камни, мускулами, а кожа безупречно обтекала все это. Ей нравились еговысота, зовущая плотность его плоти, его восхитительный член. Он был, вероятно,самым большим из всех, которые ей довелось видеть, а ее познания в областимужских членов были обширными. Ее глаза были на одном уровне с ним, когдаДжейсон стоял около массажной кушетки. Он не был обрезан, и это порадовало ее.Она предпочитала мужчин в их природном виде, ей нравилось смотреть, какокруглая головка появляется из крайней плоти по мере наполнения кровью. УДжейсона был именно такой, красный и возбужденный. Лишь одна капелька жидкостивиднелась на кончике головки.
Но он должен научиться укрощать свое нетерпение и ждать. Онаграциозно растянулась на кушетке, жестом указав ему опуститься на колени иначать накладывать крем, потом спросила:
– Тебе доводилось делать массаж?
– Нет. Но ты мне скажешь, что делать, – ответилон. Его голос был низким, он боролся с искушением наброситься на нее, взять еесилой и иметь ее до полного изнеможения. Но она была слишком важной женщинойдля этого. – Научи меня, – смиренно добавил он.
* * *
Она так и сделала, и это был восхитительный урок. Онапоказала ему, как надо наносить крем медленными движениями, идущими от шеи, поплечам, по спине, по бокам, лишь слегка поглаживая выпуклости груди. Толькооднажды ей пришлось упрекнуть его:
– Не так грубо! Ты же не пятно с ковраоттираешь! – презрительно прошипела она.
– Извини, – пробормотал он, испытывая муки оттого, что было невозможно сконцентрироваться, ощущая под своими ладонями еешелковую кожу, ощущая покалывание в паху, заставлявшее его зверя еще болеевозбуждаться каждый раз, когда его промежность касалась ее тела во времямассажа. Она перевернулась с полузакрытыми глазами, давая ему возможностьувидеть всю ее прелесть. Очень скоро его пальцы почувствовали сочную влажностьв ее розовых складках и начали массировать их. Он нанес немного крема на еегруди и начал осторожно гладить их, обращая особое внимание на коричневую красотуее сосков. Ему начинало нравиться вхождение в это настроение, начиналонравиться сладкое чувство ожидания облегчения. Она слабо потянулась и взяла егоза член, почувствовав конвульсивные сокращения. Это было слишком для него.
– Сейчас, пожалуйста, – взмолился он, – даймне войти в тебя!
– Еще нет, – сказала она, – я еще не готова.
Она раздвинула ноги, потом взяла его за руку и положила еена свой холмик. Джейсон понял, чего она хотела. Он однажды пытался доставлятьоральное удовольствие одной из своих подруг, но нельзя сказать, чтобы это былоочень успешно. Сладкий запах ее соков ударил ему в голову, ее ногти впились вего волосы, прижимая его голову ближе. Он ласкал языком внутреннюю поверхностьее бедер, а она лежала как бы в трансе: ее кожа была невыносимо чувствительной.Ее захват стал жестче, требовательнее, она направляла его рот туда, где этобыло ей нужнее всего, вздрагивая от прикосновений его трепещущего языка к ееклитору, пока не установился восхитительный ритм.
Ксантия чувствовала себя сконцентрированной, вся ее властьсосредоточилась в той точке, которой он так умело манипулировал.
