Даша нравится мне как человек даже больше, чем Ульяна. «Сказочная драконница», как я её про себя называл, уже тогда улыбалась чаще, чем моя прежняя боевая напарница, активнее отзывалась на шутки, любила, как и я, поговорить несерьёзно обо всяких заумных вещах. Но в то время мы как раз пребывали в конфронтации с викингами, и выяснять отношения не было желания; об этом мы вообще не задумывались на фоне стоявшей перед нами задачи.
Однако всё меняется, и отношения между подростками не исключение.
После окончания войны и награждения орденами драконников, а также удостоверением и драконофоном Даша сделала то, чего хотела ещё с нашей первой встречи в новом качестве, — позвонила родным и сказала, что она жива и скоро вернётся. Ну, может, будет иногда наведываться кое-куда, чтобы, так сказать, проверить и убедиться, что всё в порядке…
Но Даша собиралась рассказать всё родителям, потому что не любила врать и, к тому же, ей надо будет как-то объяснить, где она пропадала больше полугода… Я же стоял на позиции секретности: о существовании Сказочных драконов, в отличие от Настоящих, обычным людям вообще невдомёк! А если узнают её родители, то затем и полиция со спасателями, которые наверняка разыскивали Дашу всё лето! После этого, считай, все многовековые старания драконников по сохранению тайны пойдут прахом! Или, может статься, в рассказ о необычайных приключениях никто не поверит, так что всё равно придётся что-то придумывать…
Я немного лукавил: своим-то родителям я всё рассказал. Я оправдывал себя тем, что я два года назад «исчез» менее неожиданно, — несколько раз пропадал раньше на день, на два… однажды меня с Ульяной вообще викинги схватили… И перед тем как уехать в университет драконологии, я оставил записку о том, чтобы меня не искали и не беспокоились за меня. И похоже, мою пропажу в самом деле удалось замять…
Даша мне возражала, что её родителям так или иначе придётся узнать всю правду. А для государственных служб можно и сочинить какую-нибудь сказку о том, что, мол, зашла в лес, перепутала направления, отошла слишком далеко, мобильник разрядился и пришлось полгода блуждать…
В итоге мы пришли к компромиссу, но осадок на душе от этого спора остался. И в наших отношениях пропала та лёгкость, которая меня раньше восхищала и радовала.
Мы постепенно отдалялись друг от друга, так что в тот день, когда Даша долетела на своём любимом Чёрном драконе до ведущего в город шоссе, я не отправился вместе с ней. Хотя мог. Однако я не хотел, чтобы мы как друзья разошлись навсегда, поэтому решил в такой ситуации лишний раз не надоедать своим присутствием в пределах видимости.
И что у неё происходит в жизни сейчас, я не знал. Как в случае с положением электрона в атоме, здесь были одни вероятности. Но я надеялся, что где-то в самом низу их полной таблицы напротив слов «может быть, мы ещё встретимся…» стоит число, большее нуля.
Пожалуй, надежда — это всё, что оставалось у меня в отношении Даши.
5
В кармане завибрировал драконофон, оповестив о полученном сообщении. «Кто это? Ульяна, Даша, Нед?..» — промелькнуло у меня в голове, пока я лез рукой за устройством и подносил его к глазам; зрение у меня было не очень, очки я не носил, а линзы с утра забыл надеть.
Номер, высветившийся на экране, был мне незнаком, но по цифрам я мог кое о чём догадаться. Начальный код 53 использовался всего несколько месяцев и означал Норвегию, подключённую в составе Республики викингов к драконофонной сети Федерации в рамках программы сотрудничества. Стоявшие далее цифры 1385-11 указывали на то, что устройство принадлежит кому-то из аппарата президента Мараксена: у меня средняя часть номера была 1373, а до подключения верхушки викингов я был предпоследним из зарегистрированных драконников — перед Дашей. Писал мне, похоже, кто-то из приближённых Ларса, но не самый заметный, иначе в номере было бы число около 1380. Или 1375, если бы это был сам Мараксен.
«Интересно, что от меня понадобилось не очень крупному чиновнику-викингу?..» — подумал я, прежде чем открыть сообщение.
Но когда я взглянул на текст, у меня ненадолго пропал дар речи.
Послание было написано по-русски, однако на это я в тот миг не обратил внимания, поражённый содержанием.
Драконник, скоро придёт время, когда весь мир окажется под единой и вечной властью. Но перед этим ты, как и все остальные содержатели драконов, должен будешь раскрыть свою тайну миру. Потому что при новом порядке драконы станут главной его опорой, в отличие от вас, которым в нём не будет места. Зато у тебя будет возможность остаться в живых и вернуться к прежнему существованию.
Запиши и выложи на сайтах YouDube и TikTuk видеообращение, в котором ты покажешь своих драконов и скажешь, что это не роботы, о чём все вы врали людям почти полвека, а настоящие живые драконы со своими стихиями. Ты должен будешь рассказать всё о вашей Федерации и подчинившейся ей Республике, а заодно передать зрителям, что скоро в мире установится новый порядок и драконы будут главным его орудием, выполняющим приказы нового правителя — и ничьи больше.
Если ты не выполнишь это условие в течение суток, то серьёзно об этом пожалеешь. Нам известно, где находишься ты и твоя семья, а возможности у нас очень широкие. Сопротивление наступающим переменам будет пресечено. А своего мы так или иначе добьёмся.
Да здравствует новый мир! Да здравствует Мать драконов!
Группа «Бхаггар».
25.6.2040, 03:21 GMT.
Глава 2
ПЕРЕПИСКА
1
Если бы мне было лет пятьдесят и у меня имелись бы нелады с давлением, я бы схватился за сердце. Но мне было только пятнадцать, и я всего лишь почувствовал, как по спине и плечам пробежали мурашки, несмотря на жару.
«Бред…» — подумал я, прислонился к стене и положил руку на лоб, чтобы собраться с мыслями.
Угроза в сообщении ставила меня в безвыходное положение. По сути, мне поставили ультиматум: или жизнь семьи, но нарушение секретности — или плохие последствия для меня и моих родных, когда мы уже ничего изменить и ни на что повлиять не сможем. И оба варианта для меня представлялись невозможными.
Рассказать всю правду о драконах? Это было бы примерно так же немыслимо, как если бы во вселенной Гарри Поттера волшебники перестали бы стирать людям память после колдовства на их глазах. Но по сравнению с другой частью дилеммы этот путь
