в колени.
Ни ее душевных мук, ни стыда никто из веселившихся монстров словно бы и не заметил, ничего ровным счетом не менялось так долго, что пленница успела отделаться от приступа стыда. «Было бы кого стыдиться! — корила сама себя девушка, — Это не люди, а адовые твари. Им все равно, успокойся». С трудом переборов сильнейшую волну смущения, она все же подняла глаза вновь. Взгляд зацепился за сидевшее за самым ближним столом существо. Света в помещении явно недоставало, но Терисия смогла сполна разглядеть мясистую рожу бурого цвета, точно как у покойника, увидела маленькие почти поросячьи глазки, огромный крючковатый нос с бородавкой, заметила и одежду, больше напоминающую обноски, сплошь в пятнах и дырах.
Его тело по строению могло напомнить человеческое, но было в нем много от хряка и от медведя. Живот достаточно большой, чтобы плотно упираться в стол, когда монстр что-то жрал; ноги и руки огромных размеров и густо покрыты волосами, в то время как голова лысая и лоснящаяся от жира или пота. Но больше всего от человека эту тварь отличали уши — несоразмерно больше головы, с заостренными уходящими вверх твердыми хрящами. Девушка смотрела на эти уродливые отростки и не могла вспомнить ни одного животного, у которого они были такими же. «Тварей этих создал не господь Бог, а Дьявол, сам Сатана», — решила про себя Тери, еще больше вжимаясь в решетку.
Смотреть более на дьявольских созданий было выше ее сил, а потому девушка обратила внимание на соседнюю с собой клетку. Стояла та довольно близко, потому без труда Тери увидела в ней мужчину. Судя по тому, что его глаза закрыты, а голова откинута назад, он либо был без сознания, либо уже мертв. Так же как и на ней самой, на нем не было одежды, только ошейник. То ли после зрелища ужасных монстров, то ли потому что мужчина и правда очень хорош собой, но Тери захотелось что бы он был жив.
— Эй, — негромко окликнула его девушка, опасаясь, что привлечет лишнее внимание пленителей. Парень не отреагировал. Пришлось повторить чуть громче: — Эй, ты жив? — Никакой реакции. Терисия не могла даже понять дышит ли он, но ей вдруг овладела почти такая же слепая смелость как тогда, когда она решилась бежать из дома — девушка осторожно просунула руку через прутья сначала своей, а потом и его клетки, коснулась его плеча и тут же убрала руку.
— Очнись, ну же…
От прикосновения парень вздрогнул. Его глаза открылись, но первым делом заметил он не ее, а ужасных монстров, наполнявших комнату. Лицо незнакомца искривилось гримасой ужаса, он будто бы готов был закричать, но Тери вовремя остановила его:
— Тихо, прошу тебя! Они нас заметят, — громко шептала она, и хорошо, что парень все-таки ее услышал. Его большие испуганные глаза теперь смотрели на Терисию.
— Что? Где я?
— Если бы я знала… — Но задумавшись о том, как она нашла замок, скоро добавила: — Где-то посреди леса, наверно.
— Леса? Господи…
— Как они тебя схватили? — девушка опасливо глянула в сторону монстров.
Красивое лицо парня нахмурилось, он покачал головой, поднося ладонь ко лбу. Только теперь Тери заметила на той части его лица огромный багрово-черный ушиб от лба до виска. Девушка представила, как это должно быть больно, ведь рана выглядела серьезной.
— Послушай, мы должны бежать, — выпалила она, вместе с тем ощущая всю безвыходность их положения. Но Тери хотелось, чтобы пленник хотя бы надежду на побег ей дал, тогда ждать смерти было бы не так ужасно. Но парень посмотрел на нее полным боли взглядом, затем вновь закрыл глаза и опустил подбородок на грудь. Девушку это одновременно разочаровало и разозлило.
— Ну и слабак! Взрослый детина, а боится как трусливая курица! — От парня все не было никакой реакции, но это еще больше раззадоривало Тери. — Мог бы хотя бы попытаться, а не подымать лапки кверху, когда головка бо-бо. Трус!
Девушка злилась не столько на парня, сколько на себя саму за то, что именно ее глупость привела ее, судя по всему, к смерти. И никто теперь не поможет. Парень казался последней соломинкой, за которую она, будто утопающий, схватилась, но и та предательски сломалась. Теперь она чувствовала, что безнадежно тонет. Даже разрыдалась бы сейчас, если бы не была так зла, ведь слезы — жалость к себе, а она себя только ненавидела.
Скоро та нелепая музыка, под которую плясали некоторые твари, затихла, смех и гомон тоже, болтовня перешла во встревоженный шепот, словно что-то серьезное вот-вот должно случиться. Терисия смотрела из своей клетки во все стороны, ожидая с какой придет ей конец, но видела только физиономии тварей, изредка поглядывающих в ее сторону. Некоторые, к ее ужасу, при этом даже облизнулись, словно она была редким деликатесом.
Вскоре одна из дальних дверей распахнулась, Тери поняла это по скрипу петель, но самого вошедшего не видела до тех пор, пока тот, обогнув все столы, выслушав приветствия и восхваления присутствующих, не подошел к ряду пленников в клетках. Это был один из таких же монстров, как все остальные, но только в стальном шлеме да с ростом и шириной плеч больше тех, кто поднимались к нему на поклон с насиженных мест.
Главарь, как оценила его Терисия, осматривал пленников практически молча, некоторых для него вытаскивали из клеток, а других он только окидывал взглядом. Несколько раз он указал перстом на клетку, громко командуя: «Этот!», после чего ее снимали с цепи и куда-то уносили прислужники. Когда черед дошел вплотную до Тери, ее сердце уже готово было выскочить из груди от страха.
Монстр сначала окинул взглядом парня рядом с девушкой, того самого, которому побег оказался неинтересен. Прислужник рядом с главарем негромко залепетал:
— Этого поймали на поле близ реки, он овцепас. Худой, но брыкался, пришлось приложить головой о дубину для успокоения, — подчиненный сделал паузу, ожидая реакции. Главарь молча кивнул. — На откорм прикажите? Опасаюсь, подохнет. Больно грубо приложили башкой, хрустнуло даже.
— Тогда варите, — изрек свой вердикт главарь, и клетку с парнем тут же отстегнули от стены. Как бы не злилась Тери на его за слабость, это «варите» заставило ее сочувствовать ему, как родному брату, которого у нее никогда не было. Но пока в ее голове складывалась полная картина того, что именно из-за травмы незнакомец и не хотел бежать с ней, очередь осмотра дошла до нее самой. Девушка отчетливо слышала слова прислужника:
— А это самочка, молодая девочка. Вам, царь, уже докладывали, что сама пришла
