рыжей порослью и брызгами пигментных пятен успела всех застать на выходе, а после обнять крепкую ручищу Дмитрия Петровича и Кеши, как его называл Игорь, которые всегда оставались после собраний, думая, что смогут поговорить о будущих планах Ордена, но Игорь всегда опаздывал и занимал их больше, чем какое-то там будущее.
– Ну, как оно? – спрашивал Игорь, наливая себе чай и тут же принимаясь за его распитие, как обычно обжигаясь.
– Замечательно, так сказать… – отвечал Иннокентий Арленович, поняв, что речь о собрании, смотря в пол и засунув кисти в карманы джинсов.
Игорь многозначительно кивал в ответ.
– Да, наверное. А ты почему опять опоздал, Игорь?
– Я, Димочка, не опаздываю, – нагло отвечало худосочное лицо, облитое рыжими конопушками и прикрытое копной нестриженных волос, – Я веду дозор! О чём, мы, кстати, с тобой позже и поговорим.
Игорь, хлопнул Дмитрия Петровича по плечу, и обратился к собирающему свой дипломат Профессору:
– Кеша, ты уже уходишь?
– Да, Игорь, мне пора, так сказать, – ответил тот, вжавшись внутрь рубашки.
Игорь пожал плечами, скорчил гримасу непонимания:
– Ну, всего хорошего!..
Иннокентий Арленович медленно, шоркая подошвами, отправился прочь из гаража.
– Поэтому я, Дима, и опаздываю. Каждое собрание – сбор малолеток с потными ладошками перед бутылкой отцовской водки! Они никчёмны, и не сдвинут дело целых поколений с места!
Брови Дмитрия Петровича сдвинулись, а всё грузное тело приняло серьёзный вид.
– Не будь так категоричен, тем более, ты сам меня сюда привёл, но сам же после и оставил меня.
– Нет-нет, Дима! Я не оставлял тебя! Просто, я стал выше ордена! – сказал Игорь, добавив указательным пальцем, как бы показывающим высоту его статуса.
Дмитрий Петрович смотрел на Игоря уже с лёгкой недоверчивой улыбкой, без тени прошлой серьёзности.
– И да, дозор, Димочка. У меня есть к тебе предложеньице.
– Какое опять? – Дмитрий Петрович смотрел на него уже с тем взглядом, который вручают блаженным, – После прошлого раза, с попыткой своровать у мороженщиков их уличные холодильники, мы еле унесли ноги, а один так вообще, кажется, даже без маски меня узнаёт каждый раз, как я прохожу по площади Ленина.
– Не-е! – мотал головой Игорь, не замечая сомнение и скепсис, сквозящие из всего тела его друга, – Во-первых, теперь мы всё продумаем; во-вторых, теперь это целый завод мороженого! Представь сколько там производится холода!
Глаза Дмитрия Петровича округлились, а брови трансформировались в одну сплошную дугу.
– Ты и без меня прекрасно понимаешь, что все эти исследования, – на слово «исследования» он специально надавил, – о глобальном потепление – одна сплошная пурга, которой могут верить лишь такие, как моя тёща, долгих ей лет жизнь, горгулья старая. Так почему бы нам не начать действовать по-крупному?!
Игорь прервался, пошарил по карманам, но сигарет, у него, как всегда, не оказалось, чему не удивился Дмитрий Петрович, поэтому сразу достал свои и протянул пачку с вытянутой сигаретой.
– Спасибо… Вот смотри, вы сейчас режете головы Гидры? Пральна? – спрашивал Игорь, проглатывая часть слова, – Пральна! Они постоянно отрастают, и мы тратим всю нашу жизнь попусту, не получая результата! А мир всё ближе к Тартару! Так давай бить в сердце, чтобы уложить тварь наверняка?!
Разгорячённый своей пламенной речью и хорошим куревом, Игорь смотрел с задором на друга.
Путь Ордена Стулти стал спасением для Дмитрия Петровича, именно поэтому он больше всех отдавался ему. В этих стальных чешуйках и маслянистой крови он топил себя: безмерный и всепоглощающий гнев, тоску и горечь. А теперь Игорь предлагал ему ступить выше, ещё дальше от могилы… Да разве он мог отказаться?
Игорь понял настрой друга, понял, что поймал его. Его улыбка из старых жёлтых зубов засияла из-под шевелюры.
Они встретились во тьме полуночи, как и договаривались, под взором звёзд и часто мигающего в космической глубине спутника, в зарослях кустарника под старым грязным, изрисованным граффити бетонным забором с выпуклыми пирамидальными прямоугольничками.
Дмитрий Петрович крутил в здоровенных руках свой потасканный колун, успокаивающий его нервы, чувствовал прохладу резинового плаща, который он одевал на дело каждый раз, независимо от погоды. Изредка до него долетало проспиртованное дыхание Игоря, сидящего на пластиковых канистрах с горючим, почти у самого его лица.
О чём думало это рыжее лицо? О чём медленно опускались его веки? Дмитрий Петрович смотрел на своего друга, бывшего ему спасителем. Однако, в последнее время, он часто видел в нём больше, наверное, того, кем он являлся и является на самом деле: никчёмный пропойца, мародёр и лицемер – это были редкие мысли, легко изгоняемые из разума встречей с обворожительным рыжим оскалом зубов, изгоняемые ловкими движениями худых, но цепких рук.
– Толик точно придёт? – спросил Дмитрий Петрович, смотря прямо в глаза Игоря, слегка прикрытые капюшоном плаща.
– Зуб даю! – ответил Игорь, наигранно проведя по зубам большим пальцем, – Ты бы слышал, как он сопереживал нашему делу, когда согрелся старой доброй «Берёзкой»! – от слов двигалось всё его лицо; немолодой взгляд Игоря горел от возбуждения, будто за его личиной спрятался настоящий Дьявол.
Ждали они не долго, однако Анатолий, в любом случае, уже серьёзно опаздывал.
Откуда-то из-за забора раздался сиплый, как у волка из мультфильма2, голос:
– Мужики?
– Пароль! – прошипел Игорь, подойдя к забору.
– Какой пароль?..
– Договаривались же… Ладно, старый шизофреник. Лови канистры!
Игорь, не дожидаясь ответа из-за стены, указал Дмитрию Петровичу на канистры, а тот тут же перебросил их, как мячики в волейболе.
Одна из канистр явно не была поймана:
– А-а.
– Ладно, мы идём. Всё чисто, Толя?
Ответа не последовало.
– Толя?! Мать твою…
– Чисто-чисто…
Дмитрий Петрович подсадил низкорослого Игоря, а тот ловко перевалился через забор, не успел Дмитрий Петрович перелезть вслед, как оттуда раздался смех Игоря.
Дмитрий Петрович перелез: Анатолий, лысый мужчина с лишним весом и подбородком, растёкшимся сейчас по горлу, в стандартной робе охранника, лежал с распростёртыми руками, одна из канистр была в руке, вторая лежала в паре метров от головы. Дмитрий Петрович подошёл к человеку и протянул руку:
– Прошу прощения, не рассчитал…
Анатолий поднялся, приняв руку, но в стойке его не было и грамма уверенности. Игорь, всё ещё ухмыляясь, недовольно покачал головой и ободряюще хлопнул Анатолия по плечу.
– На заводе, кроме охраны, больше никого? – спросил Дмитрий Петрович.
– Нет, вроде, нет.
– Хорошо. Игорь, как и договаривались – поджигаем и бежим отсюда. – Дмитрий Петрович смотрел на Игоря, ожидая какого-то подтверждения в его теле, ведь сказать он мог что угодно.
– Да, Дима!..
Но слов Дмитрию Петровичу во мраке ночи хватило, и вместе со своим проводником они двинулись ко входу внутрь
