поглядим что здесь и где. А остальных прошу заниматься своими делами. Как с домом закончу, так и к вам загляну.
Горняшка расстаралась. Устроила подробную экскурсию, всё показала, всё рассказала. Отдельно постаралась, расписывая хозяйскую спальню. И понагибалась у широченной кровати, демонстрируя округлый филей, и потянулась у высокого шкафа, чтобы грудь поэффектней торчала, и несколько раз прижалась горячим бедром — как бы случайно. Но в ответ получила звонкий шлепок по тому самому филею и объяснение:
— После, Раечка, после. Коли ты так уж стремишься ко мне в постель, дождись вечера. А сейчас — дела.
Девушка даже решила обидеться: она, понимаешь, старается, а он — после! Но, поразмыслив, передумала. Она сейчас обидится, а тем временем Галочка, другая горничная, её обскачет. Нет уж, вечером — так вечером. Опять же, будет время принарядиться, в порядок себя привести. Мальчик, судя по всему, не такой уж и маленький.
В компании Раи Олег заглянул к садовнику и дворнику, и остался доволен. А что такого? Все чисто, аккуратно. А клумбы и прочие газоны обихаживать ещё рано. Зато посещение гаража привело в полный восторг, как и надеялся механик.
Три машины, три дорогущих коллекционных экземпляра: бизнес-седан, кабриолет и спорткар. И как же управляющий умудрился их пропустить, не продал? Правда, внешний вид у всех трёх машин был удручающий. Местами по кузову были ржавые пятна, местами облезла краска, потускнел хром, растрескалась кожа сидений. Но всё равно: тачки были крутые. И если старая хозяйка их до такого состояния запустила, то, значит, она просто дура.
Гаражом заведовал осанистый мужчина в годах и в усах. Мастерскую свою он безо всякой нежити содержал в идеальном порядке. Олег восхитился, глядя на развешанный по стенам и разложенный по стеллажам инструмент. Звали его Семён Михайлович Ордынцев. Но все обращались к нему сугубо по отчеству: Михалыч.
— Слушай, Михалыч, — спросил Олег, все еще не отошедший от культурного шока. — А эти красавицы на ходу?
— А как же! И заводятся, и ездят. Но поработать с ними, конечно, придется.
— А ты можешь их привести в надлежащий вид? Чтобы и краска блестела, и не брякало ничего, и чтобы девочку прокатить не стыдно было?
— Разумеется, на то меня тут и держат.
— А что ж до сих пор не сделал?
— Так деньги нужны. Краска, запчасти, кое-какой специальный инструмент. А машины старые. К ним и без того детали дорогие, так и не достать просто так.
— И сколько потребно? К примеру, вот на эту ласточку? — Олег похлопал по крылу кабриолет.
Михалыч поскрёб затылок пятернёй.
— Тысяч пять, не меньше. А то и все шесть.
— И сколько времени на это уйдет?
— Пару месяцев запросто провожусь. Пока у меня особой работы нет, как раз и займусь.
— Вот и займись. Только вот этот розовый цвет убери. Пусть будет благородный, темно-вишнёвый.
— Не вопрос. Но в полиции-то она розовой числится.
— ИАИ я на себя возьму. Есть у меня там… знакомства. Так что делай. Деньги я тебе сейчас закину, и к июню жду результат. Там как раз наступит лето, самый сезон. Да и я смогу, наконец, права получить.
Обойдя всю усадьбу, Олег наелся пышных восхитительных блинов с малиновым вареньем, напился превосходного чаю и решил взглянуть на бывшего управляющего. Тем более, что вызванные из Воронежа полицейские были уже где-то на подходе.
Управляющий сидел в своей машине перед раскрытыми воротами. Даже передняя часть машины успела выкатиться за пределы поместья. Салон был заблокирован, мотор заглушен. Ворюга сидел в ловушке.
Четыре человека из числа лучших специалистов воронежского авторитета валялись в кустах перед воротами усадьбы. Все начиналось просто замечательно: тихо зашли, определились с местом засады, рассредоточились, приготовились действовать. И тут непонятная сила просто вышвырнула одновременно всех четверых за забор усадьбы. Им еще повезло, что никто не врезался головой в камень или не напоролся пузом на прутья забора. На то, чтобы прийти в себя и попытаться обсудить ситуацию, ушло немало времени. Было ясно: сегодня уже ничего не получится. Надо будет вернуться на другой день и попробовать провернуть дело иначе.
Четверка, по-прежнему хоронясь за кустами, решила двигаться к машине. Но исход операции решил случай. Объект сам вышел из открытых ворот, в которых вот уже час торчал передок чьей-то машины. Вышел и, опершись о капот, принялся что-то выговаривать сидевшему за рулем субъекту.
— Работаем!
Один рванул к машине, двое — грузчиков — двинулись по обе стороны ворот, а четвертый расчехлил ружье.
Олег через лобовое стекло машины глядел в широко раскрытые от страха глаза управляющего.
— Зря ты решил поднять на меня руку. Так бы просто вернул уворованное, и жил дальше. А теперь сидеть тебе не пересидеть. Ты пухленький, мяконький. В тюрьме таких любят. Ты будешь очень популярен в определенных кругах. Скоро приедут за тобой. И не твои местные приятели, а продвинутые люди из Воронежа. А будет нужно — из Питера следаков позову. Они заодно и всю здешнюю шушару оборотают.
— Хозяин! — раздался в голове тревожный голос Аргуса. — Нападение сзади!
Вот черт! Да что ж это такое? И хранитель не поможет, здесь нет его власти.
Песцов успел развернуться, когда шприц со снотворным воткнулся ему в бедро.
Пи-и-иу!
Десяток воздушных пуль изрешетили стрелка, но Олег этого уже не увидел.
Глава 2
Где-то в Воронеже и рядом
Вся полиция города стояла на ушах. Еще бы: не каждый день похищают протеже самого императора, да ещё прямо из личных владений. Да еще из-под носа полиции, которая разминулась с похитителями, не доехав двух сотен метров до поместья. По городу шли облавы, выловившие массу мелкой шушеры и даже несколько крупных бандитов из числа тех, что в розыске. Но Песцов как в воду канул. В столице проявляли обеспокоенность судьбой гимназиста. Сам Пастухов, глава всесильной ИСБ, изволил вставить пистон воронежской полиции. Но всё было тщетно: пацан исчез, как в воду канул.
Найти удалось только пневматическое ветеринарное ружье для стрельбы шприцами, и труп одного из нападавших. Тело опознали как давно и безуспешно разыскиваемого киллера Чагаева по прозвищу Чага. Отпечатки пальцев на шприцах и
