пробивалась чахлая растительность. Нетренированный глаз Варма с трудом различал вдалеке темную полоску леса. Шестиног сказал, что до него совсем недалеко, к закату должны приехать на место.
— Доберемся, если по пути не высохнем до состояния рыбы в пересохшем водоеме, — ответил Варм.
Когда солнце перевалило зенит, в голову охотника стали закрадываться крамольные мысли. «А может, и не нужна мне еще одна жена?..» — с тоской думал новоиспеченный жених, вытирая пот со лба. Между лопатками тоже ручейком струился пот, и все тело жутко чесалось. Кое-как извернувшись, Варм принялся чесать спину.
— Ты зачем так далеко спрятал дочь? — задал он давно вертящийся на языке вопрос.
Шестиног осадил своего скакуна и удивленно воззрился на друга.
— Ты что, не слышал, что опять раскопали наши любители древностей?
— Ты говоришь о Копателе?
— А о ком же еще? Набрал шайку таких же сумасшедших, как он сам, и лазят всюду, суют свой нос. Только людей смущают. Вот и в этот раз в развалинах ровных камней нашел помещение, сплошь заставленное узкими столами. А на них — странные предметы, распадающиеся на тонкие белые пластинки, с непонятными значками. Копатель называет их «книги». Что означают закорючки, он не знает, но вот картинки…
- Они странные, я видел. Животные не похожи на наших, а люди… Знаешь, — Шестиног задумчиво посмотрел на приятеля, — среди нас редко встретишь двух совершенно похожих между собой. А эти, с картинок — они одинаковые! Представляешь, — неожиданно оживился Шестиног, — у них только два глаза, не больше и не меньше, один нос, два уха, две руки и две ноги! У всех! Представляешь?! — захлебывался он от восторга. — Копатель говорит, что они жили задолго до нас. — Как думаешь, это возможно?
Варм, молча выслушав эту тираду, посмотрел на друга и заметил:
— Знаешь, до сегодняшнего дня я никогда не видел женщин с двумя ногами. Четыре — да, иногда шесть… Сегодня я видел твою жену… Скажи, дочь на нее сильно похожа?
Шестиног нахмурил мохнатые брови и недовольно покосился на товарища. Немного помолчал.
Потом неохотно ответил:
— Она — как те люди из древних книг. Две руки, две ноги.
Варм ожидал чего-то подобного, догадывался, но все же испытал настоящий шок.
— Значит…
— Да, на людей, которые похожи на Древних, идет охота. Вот только не знаю, что будут с ними делать. То ли почитать, то ли… — Шестиног показал характерный жест ребром ладони по горлу.
Варм хотел еще что-то спросить, но его троп резко прыгнул в сторону и громко захрустел и зачавкал. Троп Шестинога проделал такой же маневр в другую сторону и тоже закусил неосторожной зверюшкой.
Тропы были абсолютно всеядны, не брезговали и падалью. Но домашним животным не позволяли ее есть, иначе с подветренной стороны подходить замучаешься.
Буцефал Варма и троп Шестинога начали хаотичные прыжки из стороны в сторону, хватая мечущуюся между ними живность и тут же ее поглощая. Шестиног неприлично выругался. Он понял, что его распоряжение накормить тропов перед дальней дорогой не выполнили. Теперь путникам надо было крепко держаться на спинах пасущихся животных. До леса ехать еще далеко, но, судя по всему, неподалеку есть вода, а иначе откуда бы взяться в одном месте такому количеству зверьков.
Шестиног завертел головой в поисках источника воды, но насытившиеся животные нашли ее быстрее. В три прыжка достигнув крупного валуна, скакуны начали рыть песок с одной его стороны. Седоки сочли благоразумным быстренько ретироваться со спин мечущихся животных. Незаменимые помощники в дороге, тропы становились неуправляемыми, если это касалось трех насущных потребностей: еды, воды и жажды продолжения рода.
Песок из-под лап животных летел во все стороны. Шестиног отошел как можно дальше, постелил походное одеяло и уселся. Варм плюхнулся рядом с приятелем прямо на песок, но через секунду с криком подпрыгнул и завертелся на месте, пытаясь шлепками погасить адское пламя, охватившее его филейную часть. Шестиног покатился со смеху.
— Ты что, забыл, как за день накаляется песок? — забавлялся он.
— Редко бываю в пустыне, — обиженно проворчал Варм. — Все больше по лесам. Готов поспорить, там ты и нескольких дней не протянешь!
Тут обоняние уловило запах воды, и спор был прекращен. Животные наконец добрались до вожделенной влаги и принялись громко пить.
— Может, воспользуемся передышкой и поедим? — спросил Шестиног.
— Было бы неплохо. Сколько осталось до леса?
— К заходу должны доехать. Если все будет хорошо…
Варм хотел спросить, что именно имел друг под этим «хорошо», но внезапные громкие ругательства Шестинога дали понять, что отдых отменяется. Прикрыв рукой глаза от солнца, они смотрели на появившееся вдали пыльное облачко. Оно быстро росло, и скоро стало видно, что в их сторону несется табун диких тропов. Звери явно учуяли воду и теперь лавиной мчались на живительный запах.
Варм свистом подозвал Буцефала, вскочил ему на спину, ударил пятками в бока, и тот, взрывая передними когтистыми лапами песок, понесся в сторону леса. Сзади слышался топот скакуна Шестинога. Бедный троп стал быстро выдыхаться под богатырским весом всадника, он хрипло дышал, несясь из последних сил.
Шестиног резко осадил тропа и повернул его в сторону табуна, желая дорого продать свою жизнь. К счастью, подобной жертвы не понадобилось. Табун не стал преследовать беглецов, им нужна была вода. Хотя в любое другое время встреча с дикими тропами грозила неминуемой гибелью.
Дикие особи почти
