туалету, исчезая за красной дверью с надписью “Леди”.
Мне удается позаниматься на тренажере еще двадцать минут, слушая песню Оливии Ньютон-Джон «Let's Get Physical» в надежде вдохновиться своим новообретенным хобби. Все, о чем я могу думать эти двадцать минут, это о том, осудит ли меня кто-нибудь, если я надену спандекс в спортзал.
Когда сбавив темп, я нажимаю «стоп» и схожу с тренажера, у меня дрожат колени. Интересно, сколько батончиков «Hershey» я только что отработала? Боже, как же мне нужен шоколад.
Пытаясь забыть о сладком, я решаю попробовать другую тренировку, случайно проходя мимо мужчины, сидящего за тренажером, который я пытался использовать ранее. Он поднимает руки, ворча, и тут я понимаю, как глупо выгляжу, ведь я не использовала тренажер таким образом, поэтому и бросила его раньше.
Ну все, решено, я сделаю спортзал своей сучкой. Я отказываюсь быть пешкой в его больной и извращенной игре.
Заметив другой тренажер в углу, я прохожу к нему и устраиваюсь поудобнее, положив полотенце на стул. Этот выглядит простым. Все, что мне нужно сделать, это потянуть за рычаг, и поработать руками.
Проходит около пяти минут, а я уже уверена, что завтра мне потребуется ампутировать конечности. Схватив полотенце, я встаю, натыкаюсь на мужчину и случайно кладу руки ему на грудь.
— Боже мой. Мне так жаль. Я просто не смотрела, — извиняюсь я, задыхаясь.
Он кладет руки мне на плечи, отталкивая меня, но доброжелательно и без намерения оскорбить. С улыбкой выражение его лица скорее забавляет, чем раздражает.
— Эй, все в порядке. Я виноват, — он вытаскивает один из своих наушников, — Потерялся в Бон Джови… ну, знаешь, музыка для спортзала.
— «Livin' on a Prayer»?
Он смеется, милые ямочки украшают его идеально вылепленное лицо. Боже, он великолепен. Он мне кого-то напоминает, но я не могу понять кого.
— «Keep the Faith», — отвечает он, — Но иногда я делаю несколько сетов под «Livin' on a Prayer».
Мой взгляд блуждает по его груди, окаймленной накаченными руками. Его майка белая, с нее капает пот, но не в том мерзком смысле, который заставляет вас сморщить нос. Нет, скорее, это пот типа «я-хочу-молочный коктейль-который-ты-принесешь-ко мне во двор».
Он протягивает руку
— Я Джулиан… Джулиан Бейкер.
— Чарли Мейсон, — пожимаю его руку, наслаждаясь тем, насколько они у него мужественные. И чувствую то, чего не чувствовала уже давно.
— Итак, тренажёр. Ты закончила?
Я неохотно поворачиваюсь, потом понимаю, что мое беспричинное вожделение к этому мужчине жалко, раз он хочет только тренажёр.
— Эм, да, давай. Я почистила ее и все такое, так что можешь не беспокоиться о поте или сыпи. Подожди, потница — это единственное, из-за чего мы должны вытирать тренажер, или тут можно подхватить и герпес? — слова похожи на словесный понос, и от сильного смущения у меня поднимается температура. — Слушай, я ничего не знаю о герпесе, так что мы можем просто забыть, что я вообще об этом говорила?
Легкие морщинки образуются вокруг глаз Джулиана цвета лесного ореха. Его улыбка, теплая и дружелюбная, переходит в небольшой смех.
— Я тебе доверяю, но спасибо за урок о высыпаниях на теле.
— Я в ужасе, — признаюсь я, смеясь над собственной глупостью, — Было приятно познакомиться с тобой. Может быть, мы как-нибудь повторим этот… неловкий разговор о сыпи. Веселись.
Моя попытка уйти направлена на то, чтобы сохранить те крупицы достоинства, которые еще остались.
— Подожди, — зовет Джулиан.
Я поворачиваюсь к нему лицом, ожидая, что он скажет мне, какой глупой я была.
— Может быть, мы могли бы повторить это, но в другом месте, например, за чашечкой кофе? И мы могли бы оставить эти разговоры о сыпи посади, если только ты не против.
Его кокетливую ухмылку трудно игнорировать, и мои щеки медленно поднимаются в радостной улыбке. Может быть, этот спортзал не так уж плох. Убить двух зайцев одним выстрелом — позаниматься и познакомиться с великолепным мужчиной.
— Конечно, — приглашаю его следовать за мной к стойке, где я краду ручку у администратора. Я хватаю руку Джулиана и пишу на ней свой номер.
— Я позвоню, — он улыбается, еще раз сверкнув той самой ухмылкой для меня. — И тебе лучше ответить.
— О, я отвечу, — отвечаю я кокетливым подмигивая и отпуская его руку, — Увидимся позже, Джулиан.
Вторая глава
Чарли
Самое странное во мне то, что я люблю утро понедельника. Я не страдаю от так называемого «понедельникомании», как все остальные, кого я знаю. Есть что-то такое в новой неделе, в новом начале, что возбуждает меня. Возможности бесконечны.
В последнее время я занимаю себя тем, что слушаю подкасты, пытаясь подпитать свой мозг. К тому же я уже который год без парня и мужа. По мнению многих моих близких друзей, год — это скользкий путь к синдрому сумасшедшей кошатницы. Итак, у меня есть одна кошка, Коко. Она отличная кошка — послушная, ласковая и не оставляет в моей квартире дохлых мышей.
Однако мне жаль оставлять ее одну на несколько часов, и я часто подумываю о том, чтобы завести еще одну кошку, чтобы они могли отдохнуть и развлечься по-кошачьи.
Мой телефон лежит передо мной на столе в зале заседаний. Сделав глубокий вдох, я пишу ответ Джулиану. Он написал мне вчера поздно вечером, на следующий день после моего позорного выхода в спортзал. Мы часами переписывались на пустяковые темы, но, тем не менее, мне очень понравилось его общение в сети и столь же остроумное подшучивание.
Итак, я пользуюсь этим днем. Согласно этому подкасту, если я не буду действовать, я не получу ничего хорошего в своей жизни.
А я не хочу превратиться в сумасшедшую кошатницу.
Соблазн проверить телефон, чтобы узнать, отвечает ли он, слишком велик, поэтому я кладу его экраном вниз на стол и смотрю на окружающую обстановку, ожидая начала нашей встречи. Моя мысль так легко перешла от кошек к эпизоду сериала «Анатомия Грей», где Джордж умер, а я рыдала, как ребенок.
