от предвкушения. В душу закрадывается страх, что все это закончится разочарованием. Может быть, он не сможет заставить меня кончить. Затем он щиплет мой клитор, и эта мысль мгновенно вылетает из моей головы, а на смену ей приходит самый сокрушительный оргазм, который я когда-либо испытывала. Мне кажется, что моя душа покинула тело и устремилась к звездам. В то же время я прекрасно осознаю, что моя спина выгибается, из моего рта вылетают нежелательные слова, а моя киска спазмирует вокруг его пальцев.
— Блядь, блядь, блядь, — бормочу я себе под нос, едва не опускаясь на колени, но он удерживает стальной хваткой, не давая упасть. — Хорошая девочка, — шепчет он достаточно громко, чтобы я слышала его сквозь маску.
— Ты так хорошо справилась. Вряд ли кто-то не видел, как ты распадалась на части ради меня
У меня отпадает челюсть, и я оглядываюсь по сторонам, мое лицо пылает, а унижение захлестывает меня. — Люди заметили?
Он вынимает из меня свои пальцы так медленно и целенаправленно, что, несмотря на нарастающую панику, мне почти хочется попросить его вставить их обратно. — Разве ты не этого хотела, маленькое порочное создание? — спрашивает он.
Я думала, что да, но теперь, когда это произошло, я волнуюсь, что, если кто-нибудь узнает меня? А завтра отцу за это влетит? Я слишком усердно работала, чтобы вернуть его доверие, и теперь все испорчу. Черт побери.
Боясь, что любой признак паники сработает против меня, я натянула на себя маску невозмутимости, которую всегда натягиваю для папарацци. — Да. Надеюсь, им понравилось шоу. И с этим пора заканчивать, — я вырываюсь из его объятий, оставляя между нами некоторое расстояние.
— Спасибо за это… Это было… Хорошо.
— Хорошо? — он делает шаг вперед, а я делаю один назад.
— Да. Хорошо, нормально, достойно. Выбирай сам.
Я не даю ему шанса ответить и протискиваюсь сквозь толпу. Низко опустив голову, я мчусь к ближайшему выходу. Мне нужно убраться как можно подальше отсюда, пока кто-нибудь не понял, кто я такая.
Если они еще не поняли.
Глава 2
Джаггер
Я потрясен. Совершенно потрясен. Я только что переступил через сотню границ, о которых даже не думал. Моя причина быть здесь сегодня вечером ясна, но, хотя я был здесь ради нее, ни один из моих планов не предусматривал, что мои пальцы будут глубоко погружены в ее мокрую киску. Но это меня не остановило. Она с такой готовностью приняла меня. Перед ее задыхающимися стонами и дрожащим изящным телом невозможно было устоять. И до сих пор невозможно.
Я прокладываю себе путь через море извивающихся тел и следую за ней. Бушующий в штанах стояк должен заставить меня броситься в ближайшую уборную или хотя бы спрятаться в углу, пока он не утихнет. Ни один из этих вариантов меня не устроит.
Хорошо? Нормально? Достойно? Нахуй.
Я почувствовал, как сильно она кончила. Она с трудом стояла на ногах, и не говорите мне о том, как ее киска душила мои пальцы. Если у этой женщины были оргазмы получше чем тот, что я ей подарил, то весь мир должен был содрогнуться, когда она кончала.
Я выхожу в тусклый коридор, где на каменных стенах висят масляные лампы. Щелчок каблуков по полированному полу отражается от потолка. Я ускоряю шаг и следую за звуком, петляя по лабиринту коридоров. Огибаю угол и внезапно останавливаюсь. Она стоит в двух шагах от меня, руки на бедрах, светлые волосы рассыпаются по плечам, словно нимб. Ее платье почти не оставляет шансов воображению и демонстрирует ее длинные стройные ноги. Но больше всего меня возбуждает ее рот. Этот грязный, сексуальный рот.
Я прищелкиваю языком. — Порочное маленькое создание, — говорю я, и мой голос эхом отражается от окружающих нас стен. — Почему ты бежишь от меня?
Она поднимает глаза и встречает мой взгляд, ее грудь расширяется от резкого вдоха. — Что ты здесь делаешь?
— Ищу тебя.
— Зачем? Зачем тебе это делать? — ее голос дрожит, но я нутром чувствую, что ей это нравится. Ей нравится, что я пришел, чтобы найти ее. Я засовываю руки в карманы и делаю шаг вперед.
— Потому что это было не просто хорошо, и я не думаю, что у нас с тобой все кончено.
Она делает шаг назад и качает головой. — Я не могу… Я не могу допустить, чтобы кто-то видел, как я себя веду. Это будет плохо для меня… — она останавливается и смотрит в пол. — Я просто не могу.
Если я считал ее сексуальной, когда она командовала мной на танцполе, то сейчас, когда она выглядит такой возбужденной, от нее просто захватывает дух. Все в ней противоречит друг другу, но при этом все так прекрасно сочетается. Яркие татуировки на ее руках говорят о ее бунтарской стороне, но ее большие голубые глаза такие чистые, такие доверчивые. А ее лицо так же мило под всем этим макияжем.
Я оглядываюсь через плечо и протягиваю руки. — Я не вижу здесь никого, кроме нас с тобой.
Она пожевывает нижнюю губу и обдумывает мои слова, прежде чем сказать
— Ты прав, но в любую секунду кто-то может войти и увидеть…
И, словно по команде, двери бального зала распахиваются, ударяясь о каменную стену и отдаваясь эхом в нашу сторону, как выстрел из дробовика. Смех и шарканье пьяных мужчин доносятся до нас.
— Видишь? — говорит она, указывая в конец коридора. — В этом замке нигде не безопасно. Здесь повсюду люди, — прежде чем я успеваю оглянуться на нее, я снова слышу щелканье ее каблуков, и она уходит. Я вижу, как ее светлые волосы взметаются за углом, прежде чем она полностью исчезает.
— Блядь, нет, — ворчу я, и на этот раз я ее не отпускаю.
Я бросаюсь за ней и не задумываюсь, когда в поле зрения появляется маленькая ниша за мраморной статуей в натуральную величину. Рукой обхватываю ее за плечи, и затаскиваю нас в укромный уголок в стене.
Здесь очень мало места для движения. Ее тело прижато ко мне и гладким камням за ее спиной. — Мы еще не закончили, — шепчу я ей на ухо.
Черт. Как бы мне хотелось сорвать эту маску и зарыться лицом в ее волосы. Я хочу почувствовать ее кожу на своих губах и смотреть на нее, не отрывая взгляда. Но ноющее чувство подсказывает мне, что это не то, чего она хочет. Как только она посмотрит на меня, все зайдет слишком далеко, и я потеряю возможность прикоснуться к ней.
