стояла прозрачная ваза с какими-то синими цветами. И это был не тот холодный синий цвет, что Эйрин видела каждый день, заглядывая в глаза матери — на него хотелось смотреть. У окна с чистыми коричневыми занавесками, пахнувшими свежестью, стоял стул с отломанной ножкой. Больше в комнате не было ничего, кроме высокой кровати, на которой она до сих пор сидела. Из-за двери раздавались оживлённые голоса.
Она с шумом втянула воздух, опустила босые ступни на деревянный пол, заплела в косу волосы, постоянно падающие на глаза, и пошла навстречу ароматам.
Стоило ей только открыть дверь, как звуки замолкли. Эйрин, аккуратно держась за дверь, чтобы не упасть, настороженно посмотрела на обитателей дома. За таким же круглым, как и в предыдущей комнате, но уже большим столом сидело четыре человека. Пышная женщина с копной пшеничных волос тут же подскочила с места и бросилась к ней, приговаривая: «Очнулась девочка, помогли растирки, не боись, садись осторожно за стол, кушать же хочешь наверняка». И у Эйрин не хватило сил, чтобы сопротивляться ощущению дома и уюта, которое накрыло её с головой. Её посадили рядом с высоким и широкоплечим мужчиной, который молча улыбнулся ей и продолжил ужинать.
— Ну здравствуй, незнакомка, — услышала вдруг она насмешливые интонации глубокого и бархатистого голоса. На неё смотрели глаза цвета молодой травы, и Эйрин не могла отвести от них свой взгляд. Ей казалось, что она падает и всё никак не может упасть в пряные, дурманящие травы, а так хочется лечь на спину, растянуться на влажной земле, затеряться в луговых цветах, растирая между ладонями пыльцу…
— Мам, она какая-то странная, — хихикнул кто-то рядом, и Эйрин, наконец, смогла оторвать от парня свой взгляд. Напротив неё сидела маленькая девочка. Она зажимала ладошкой свой рот, пытаясь сдержать смех. На пухлых щёчках виднелись очаровательные ямочки.
Эйрин опустила глаза, стараясь справиться с нахлынувшим волнением и неожиданной робостью. Она впервые видела людей так близко и совсем не представляла, как заговорить с ними.
— Меня, — она снова облизнула пересохшие губы, — я Эйрин.
— Эй-рин… Красивое имя, — задумчиво протянул парень.
— Дав, дай сначала девочке поесть, — укоризненно проговорила женщина, — кушай, милая, кушай.
Она пододвинула к Эйрин чеплашку с ароматной горячей похлёбкой и ломоть белого хлеба.
— Кушай, а познакомиться всегда успеете.
В животе у Эйрин снова забурчало, и она начала торопливо есть, надеясь, что никто не обратил на это внимания.
* * *
Человеческий мир вызывал восторг. Стоило ему заметить, что Эйрин не сломить, как жар постепенно отступил, сухой воздух перестал драть горло, а ветер больше не бросал песок в лицо. Зато солнечные лучи приятно припекали макушку, пока она сидела у крыльца небольшого деревянного домика.
— Девчонка, обедать будешь? — раздался из приоткрытого окна приглушённый голос грубоватого, но добродушного Бранда — хозяина дома.
Он совсем не был похож на чудовище, какими, по рассказам жриц, представлялись люди. По утрам Бранд уходил в поля. Айви — его дочь, собирала ближе к обеду в котомку краюху хлеба и пару кусочков вяленого мяса, а потом относила обед отцу. Эйрин так хотелось отблагодарить людей, которые её приютили, что она, как только оправилась — сразу же вызвалась помогать Айви. Теперь они уже вместе уходили подальше от деревни, туда, где колосья доставали до пояса, а пахло так сладко-сладко, что перехватывало дыхание.
Но сегодня у Бранда был выходной. И вот теперь он звал её обедать.
— Да, сейчас поднимусь, — откликнулась она, откидывая голову назад. Солнечные лучи скользнули по лицу на грудь. Эйрин прикрыла глаза, стараясь отогреться изнутри. Прошло уже три дня, как она сбежала из Регстейна, но холод не отпускал. Он цепкими пальцами вцепился в плечи, царапая кожу, то скребясь наружу, то сворачиваясь колким клубочком под рёбрами — словно боялся, что исчезнет.
— Стрекоза, все только тебя и ждут, — недовольно выдохнул Дав, выходя на крыльцо. Почему он называл её стрекозой, Эйрин так и не поняла. Она видела стрекоз — тонкие, пучеглазые и с полупрозрачными голубыми крылышками. Они ей не понравились, но спорить и возражать она не решалась.
— Задумалась, — Эйрин поднялась и, стараясь не соприкасаться телами с Давом, скользнула внутрь дома. Он только хмыкнул.
Глава 2
10 лет назад
Солнце палило так, что тянуло живьём содрать с себя кожу. Стейн оглянулся. Не хотелось бы, чтобы кто-то увидел его здесь, и так уже приходилось объяснять деревенским, кто он такой и какая надобность заставила его прочёсывать земли близ берегов Во́льденграса. Стейн откинул с грязного лица отросшие волосы. Слишком много времени прошло с тех пор, как он по наказу старшей из круга семи — сварливой ведьмы Рогнеды — ушёл из дома искать информацию о пророчестве, которое ей пришло во сне. Так много, что он очень сильно успел соскучиться по жене и дочке.
— Ри, наверно, уже совсем большая, — лихорадочно пробормотал Стейн себе под нос, пробираясь между колючими зарослями чертополоха. Голые лодыжки, исцарапанные дикими цветами, кровоточили, но он не сдавался. Вот уже несколько часов он бороздил округу, пытаясь найти вход в подземелье, через который когда-то провела его Венди. Но входа не было. Стейн выругался, вытирая пот со лба пыльной рукой. На красном лице, отвыкшем от солнца за несколько лет в пещерах, остались разводы. Хотелось пить, но все запасы воды закончились ещё вчера. Да, по этой округе он кружил всего несколько часов, но… Вход в подземелье, ставшее ему домом, он искал уже несколько месяцев.
— Эй, господин, — Стейн обернулся, услышав задорный мальчишеский голос. День клонился к своему завершению, и над полем, бывшим когда-то местом детских забав, повисло большое пылающее солнце, медленно опускающееся за неподвижный горизонт. Прямо посреди узкой тропинки, которую мог заметить только тот, кто знал о ней, стоял ребёнок. Он нелепо подпрыгивал и махал руками над головой, привлекая к себе внимание.
— Да, малец, — Стейн сделал несколько шагов вперёд, по пути срывая розовые головки чертополоха со стеблей, чтобы оставить для себя метку, не потерять то место, на котором он остановил свои поиски.
— Матушка спрашивает, накрывать ли на вас, — приложив руки ко рту, снова крикнул мальчуган.
— Да, я скоро приду, — Стейн почесал затылок и, когда мальчишка отвернулся и,
