Бросив мимолётный взгляд на стену, где висел портрет, он остановился и замер, словно его парализовало. Картина висела на своём прежнем месте, будто её никто не убирал. Парень ринулся к шкафу. Тот оставался запертым. Ваня сел на диван. "Не понял, я же тебя вроде в шкаф убрал, — думал он, глядя на девушку с портрета. — Так какого хрена ты опять здесь? Ира что ли заходила? Хотя, откуда она знала, куда я уберу картину? Тогда кто?" Следов присутствия в квартире опять же не наблюдалось. Но как картина вновь на стене оказалась? Ваня не имел понятия. Он подошёл к картине и внимательно посмотрел на неё. И опять этот странный запах корицы и фиалок. Только теперь он ощущался намного резче. Иван нагнулся и провёл рукой по холсту. Ничего необычного. Иван снял картину и снова упрятал её в шкаф, заперев и дополнительно подперев тумбочкой. Потом он вернулся к дивану, сел и, щёлкнув пультом телевизора, стал смотреть вечерние новости. Внезапно из дальней комнаты послышался грохот. Ваня метнулся к источнику звука и застыл. В комнате стоял погром: тумбочка лежала в углу, шкаф был перевернут, а его дверцы словно снесли с петель. Сам он был пуст. Вернувшись обратно в гостиную, Иван обнаружил портрет на прежнем месте. Не веря своим глазам, он приблизился к нему. Девушка улыбалась, однако сейчас её улыбка была насмешливой. Казалось, ещё немного, и портрет засмеётся над парнем. Ваня почувствовал взявшуюся ниоткуда несвойственную ему злость. Захотелось просто взять и разорвать этот холст, изрезать на мелкие кусочки, лишь бы не видеть её лицо, её зелёных, вытаращенных гляделок, и этой… улыбки. Парень пулей вбежал на кухню. Схватив со стола нож, он вернулся в комнату. Занеся его над портретом, Иван уже был готов вонзить оружие в нарисованное лицо девушки, как вдруг её рука схватила парня за запястье и сжала её так, что захрустели кости, после чего отпустила. От испуга Ваня выронил нож и зажмурился от боли. Затем открыл глаза. Девушка с портрета вновь стала неживой.
— Всё равно я от тебя избавлюсь! Слышишь! — крикнул он. Вытащив холст из-под рамы, он свернул его в рулон, и, прихватив его вместе со ветхой рамой, выбежал на улицу. Добежав до мусорного бака, Ваня выбросил рулон и раму, после чего вернулся домой, надеясь, что теперь его не станут доставать каждую ночь. Парень полностью расслабился, когда услышал позади себя гудки мусоровоза. Он уже больше её не увидит, а если спросят, куда делась, скажет, мол, украли. Всё-таки, раритет как-никак.
На следующее утро Иван проснулся рано. Благо, кошмары на этот раз его не тревожили, но было чувство, что что-то не так. Приподнявшись, он посмотрел на стену и с ужасом понял, что именно. "Нет… нет, нет, нет! Неужели снова?" — подумал он. Злополучный портрет вернулся.
***
Прошло ещё несколько недель. Ира вошла в прихожую, осторожно открыв дверь. Та оказалась не заперта, что очень удивило и одновременно насторожило девушку. Она вспомнила, что Ваня с последней их встречи так и не перезвонил… вообще. И ни разу не взял трубку. Что могло случиться?
Гостиная была пуста. А если следить по часам, её хозяин уже давно должен был быть дома. Но его не было. Может, задержался на работе? Такое с ним часто бывало. Может, он сейчас поднимается по лестнице и вот-вот войдёт сюда. Девушка осмотрела комнату. Всё было на своих местах. Взглянув на тумбочку, она увидела его смартфон. Включив его, Ире сразу попалось видео, записанное совсем недавно, почти три-четыре дня назад. Нажав на кнопку воспроизведения, она увидела с экрана смартфона, искажённое гримасой ужаса, лицо своего брата.
"Это продолжается уже вторую неделю… — послышалось из динамика телефона. — … Я не спал уже семь дней, и не знаю, сдюжу ли ещё?.."
Иван вздрогнул: на заднем фоне слышались шаги и тихое посвистывание.
"…Она ходит, слышите? Та девушка с портрета, что мне подарили! Она, мать его, ходит! — Иван продолжил. — Раньше я думал, что мне тогда просто приснилось… но кошмар происходит наяву. Ира, если ты это найдёшь, то скорей всего меня уже не увидишь. Передай родителям, что… а…"
Послышался скрежет и камера выпала из рук записывающего. Видео закончилось.
Ира села на диван и не знала, что ей подумать. И причём тут подаренная картина. Как та девушка может ходить? Она же нарисована. Если бы она знала, что случилось с её братом. Сестра посмотрела на портрет. Картина висела на прежнем месте, а на губах нарисованной девушки — печать молчания. Она всё так же невинно улыбалась, но продолжая сверлить взглядом уже Иру. Та переключила свой взгляд на окно, почувствовав себя неуютно. Глубоко вздохнув, она изменилась в лице. Послышался тихий свист, а в воздухе запахло корицей.
