class="p1">— Может мужчина помечтать или нет?
Я одариваю его улыбкой, и Карл возвращается к картинкам.
Да, он неисправимый мечтатель.
В семнадцать лет бросил колледж и основал агентство по организации праздников. Контора прожила восемь месяцев. Не смутившись, Карл приступил к осуществлению следующего грандиозного замысла. К началу третьего десятка он успел перебрать их немало. В конце концов его предпринимательский дух увял, и он смирился с карьерой в местном совете.
Карлу пришлось устроиться мелким клерком в архитектурно-планировочный отдел, но, к его чести, он смог сделать карьеру и два года назад дорос до специалиста по архитектурному планированию. Но продолжал мечтать даже среди строительных заявок и нормативов.
И это мне в нем нравится. Как-никак, каждому нужна мечта.
— Ладно, милая, побегу. — Возвращается он в реальный мир и поднимается из-за стола.
Подходит и целует меня в лоб.
— Наверное, буду поздно, — предупреждает Карл. — В четыре встреча с застройщиком, наверняка затянется.
— Случайно не в пабе затянется?
— Ну, ты меня как облупленного знаешь, милая, — подмигивает он. — Поэтому-то из тебя и выйдет безупречная миссис Паттерсон.
Я плетусь к раковине и мою миску. Карл прижимается сзади, обнимая меня за талию.
— Так когда назначим дату? — мурлычет он.
— Еще думаю. Но мне нравятся свадьбы летом, так что, может, в июле.
— Хм, сомневаюсь, что выдержу десять месяцев.
С самого момента предложения руки и сердца Карл, пожалуй, проявлял чрезмерное рвение касательно даты нашего бракосочетания. Дай ему волю, мы бы шествовали к алтарю уже на следующих выходных. Я же предпочитаю не торопиться и продумать торжественный день со скрупулезностью военной операции. Впрочем, психиатр наверняка нашел бы более глубинные причины такой неторопливости.
Я разворачиваюсь и кладу руки ему на плечи.
— Удача улыбается терпеливым, Карл.
Он морщится так, что смягчился бы и кремень. Карл милый, словно щенок, и долго дуться на него просто невозможно.
— Как скажешь, — смиряется он. — Только не смалодушничай.
Я глажу его растрепанные светло-каштановые волосы.
— Ни за что. Обещаю.
Он отвечает долгим поцелуем.
— Ладно, мне пора. До вечера.
Хватает журнал и испаряется с кухни. Пару секунд спустя хлопает входная дверь.
Счастье материнства мне до сих пор неведомо, но, сдается мне, порой это облегчение, когда дети отправляются в школу и в доме водворяется тишина. Уход Карла вызывает схожее чувство.
Я смахиваю крошки со стола и ставлю тарелку Карла в раковину. Какой бы аппетитной ни была у него задница, пожалуй, я предпочла бы ей чуточку опрятности.
Допиваю чай, надеваю пальто и, наскоро проверив содержимое сумочки, выхожу на улицу.
На небе ни единого облачка, прохладный воздух бодрит. Осень, однозначно, мое любимое время года. Потом идет зима, весна и последним лето. По мне, уж лучше холод, когда можно согреться, чем жара, с которой ничего не поделаешь. Не нахожу ничего приятного в постоянной жаре, скуке да липком поте. Нет уж, лето точно не для меня.
Пройдя метров двадцать по Элмор-роуд, я отпираю брелоком свою машину и приостанавливаюсь, удовлетворенно обозревая свой новый желтый «Фиат 500». Я говорю «новый», но в действительности ему девять лет. Я стала его счастливой обладательницей чуть более месяца назад, при обстоятельствах, которые до сих пор вызывают у улыбку.
Предыдущая машина, раздолбанная старенькая «Фиеста», с треском провалила очередной техосмотр. Механик попросту обозвал ее «потенциально опасной». Пару дней я безуспешно искала замену в рамках своего скудного бюджета, а на третий день у дома меня поджидал этот «фиат», украшенный гигантским алым бантом. Карл, якобы убывший на работу десятью минутами ранее, гордо стоял рядом, держа открытой пассажирскую дверцу.
В бардачке обнаружился паспорт машины на мое имя. Но на этом сюрпризы не закончились: еще там лежала коробочка с обручальным кольцом. Когда я повернулась к Карлу, он уже стоял в коленопреклоненной позе, и прозвучал сакраментальный вопрос. Разумеется, я ответила: «Да». Как можно было отказать?
Как оказалось, за неделю до предложения Карл выиграл в моментальную лотерею десять тысяч фунтов. Я не могла не поинтересоваться, позвал бы он меня замуж, не свались на него такая куча денег? Новоиспеченный жених клятвенно заверил, что да, хотя, подозреваю, тогда бы кольцо искрилось фианитом, а не бриллиантами. А уж о том, на какой дерьмовой тачке я бы сейчас разъезжала, и думать страшно.
С такими мыслями я устраиваюсь за рулем «фиата», благодарно похлопав по приборной панели, в необычно хорошем настроении для утра понедельника, и уже через десять минут паркуюсь за магазином, точнее, за своим магазином.
Я закончила университет в 2003-м с дипломом англиста, весьма смутно представляя, что с ним делать. Преподавание, журналистику и рекламный бизнес я отвергла почти сразу. Спросила совета у матери, и та поделилась со мной крупицей мудрости, некогда преподнесенной ей моим отцом: займись любимым делом, и не надо будет работать.
К началу 2004-го я решила воплотить отцовскую мудрость — и его деньги — в нечто материальное и открыла «Бакстерс букс». Предприятие съело половину наследства.
День открытия магазина я помню как вчера. Воодушевление, азарт! И то, и другое, увы, объяснялось наивностью.
Стеллажи ломились от тысяч новых книг, издающих божественный запах свежей типографской краски. Несколько лет казалось, что моя волшебная мечта сбылась.
А потом вошли в моду покупки через интернет.
Словно этого было мало, какой-то гений решил, что бумажные книги больше ни к чему, и рынок наводнили электронные читалки.
К 2011-му касса начала покрываться паутиной, и мне пришлось сократить персонал до одной продавщицы. Через десять месяцев я уволила и ее и стала вести дела в одиночку. Конкурировать с интернет-магазинами оказалось невозможным, так что я произвела радикальную перестройку бизнес-модели: полностью избавилась от новых книг и перешла на букинистику.
Божественный запах из магазина улетучился, уступив место душку отчаяния.
Миновало шесть лет, и сейчас мне с грехом пополам хватает лишь на скромное жалованье. Порой я еще ощущаю, что занимаюсь любимым делом, но по большей части это все же работа.
2
«Бакстерс букс» располагается в ряду из шести заведений в переулке на периферии городского центра. Три из них закрыты, и уже довольно давно. Кроме моего магазинчика, остались еще журнальный киоск и солярий. Мы трое пока держимся.
Впрочем, не все так плохо: арендная плата невысока.
Я выбираюсь из машины и принимаюсь рыться в сумочке в поисках ключей. И хотя всего лишь десять минут назад я убедилась в их наличии, уже на второй секунде раскопок меня охватывает паника. Ее природа для меня совершенно непостижима. Даже если я все-таки ухитрилась позабыть ключи, ну что
