на последних олимпийских играх. Кто же этого не знает?!
Точно так же, как и то, что международный чемпион лаун-тенниса, Аллан Герабольд, закончил свое замечательное по риску и настойчивости путешествие через Атлантический океан из Франции в Америку в 142 дня.
Именами этих героев воодушевлены и живут американцы, их портреты – везде, подробностей о них в газетах – столбцы. Но через пару недель приходят другие, и о героях уже никто не помнит.
А пока Дэмпсей – любимец американской публики, которой, кроме его кулака и «дела», нужно еще одно, третье – изображаемое на рекламах – смеющаяся физиономия.
Америке нужен смех – веселье. На него огромный «спрос».
Этим обгоняется, почему родина мюзик-холла, эксцентризма и новых танцев именно Америка.
Серьезное искусство есть, но оно культивируется для любителей, а для публики в настоящем смысле этого слова – буролеск, род фривольного водевиля с вставными номерами и с «программой дивертисмента».
Вот почему вся Америка одержима пляской: фокс-тротты, шимми, ютц, – их не так много, и исполняются они довольно однообразно.
Всякий вечер дробь джаза (негритянского оркестра), и вот пляшут уже под музыку Вагнера, Бетховена, Дебюсси. Танцами кончается день, чтобы назавтра пролететь в «подземке» Гудзонов залив и на электрических часах, вставив в отверстие свою рабочую карточку, получить отпечатанный красными буквами час и минуту появления у станка или конторки.
А на черном небе, как-то незаметном днем, ночью бегает световой авто, кувыркается аэро, вычеркивая марку какой-то фирмы, качается акробат, сотканный из света, – словом, рекламные вопли бизнеса не дают забыть, что доллар звенит в Америке, что он должен быть «полным», что чемпион получает столько-то, а певица – столько-то.
«Дядя Сам», любуясь своим боксерским кулаком, сидит на долларах – бизнес, звенящих золотом, и демонстрирует не менее золотые зубы. Он смеется.
Впрочем, американский рабочий помнит: смеется хорошо тот, кто смеется последний!
III. Как Америка сделалась Америкой
Мы разрешим себе продемонстрировать тему заголовка на фактах.
Факт первый: в 1832 году в Нью-Йорке была пущена первая конка.
В 1880 году к конке присоединили 1.308 вагонов электрического трамвая.
Вскоре их нехватало; стали строить воздушные железные дороги.
Конка была вытеснена трамваем.
С 1900 года появились собвеи (подземные железные дороги). За 20 лет весь город был изрыт подземными туннелями.
Постройка путей сообщения не прекращается ни на минуту.
Несмотря на это, в последнем своем докладе ответственный руководитель по перевозкам пришел к выводу, что в 1930 году, при существующих способах передвижения станет невозможным обслужить Нью-Йорк по следующей простой причине:
«Нет никого, кто бы работал над новыми планами, так как все заняты текущей работой».
В 1930 году воздух будет свободен для передвижения.
Слово за человеком.
Факт второй: Компания Гвретрам Гросвенер объявила о выработке проекта 80-этажного небоскреба.
«В этом доме будет работать около 30.000 человек. Число подъемных машин дойдет до 60. Число телефонов дойдет до… 00.000.000…» (хвост нулей). Число комнат…… и т. д. и т. д.
Факт третий: в 1879 году была устроена первая выставка электрического освещения; в то недавнее, сравнительно, время Эдиссон едва нашел 59 покупателей на свои 3.477 электрических лампочек силой в 15 свечей каждая.
Сегодня только у одной нью-йоркской компании Эдиссона четверть миллиона потребителей покупает 22.000.000 электрических ламп, силой 50 свечей каждая.
Этой компании принадлежит 6.560 центральных станций.
Факт четвертый: последняя нью-йоркская выставка достижений в электротехнике заставляет призадуматься, в какой области жизни и производства электричество еще не нашло себе применения.
Список электрических машин, аппаратов, открытий заполняет собой толстую книгу.
А в целом, вся эта толстая книга сводится к одному имени – Томаса Эдиссона.
Не будь его, в 1930 году путей сообщения хватило бы.
Не будь его, мы бы не знали так много об Америке. Нечего было бы знать – Америку открыл Эдиссон.
IV. Кратко – об американцах и их гордости
Шалопаи, авантюристы, бродяги, неудачники – первые американцы.
В борьбе за существование победа над индейцами – первая удача. Люди большой культуры, люди духовной силы не попадали в Америку – практический ум являлся вожаком в поисках улучшения существования. Не было надобности в культуре. Стремились к цивилизации. Успевали. И американским успехам особенно помог Эдиссон.
Америка зарядилась его «током» и пошла. Американец неизменно спрашивает у ново-приезжего, нравится ли ему Америка. Несколько раз мы старались на ломаном английском языке втолковать каждому из них, что не совсем. Но они этого не понимают. «Что значит не знать языка, – восклицает американец, – вы говорите обратное тому, что хотите сказать».
До войны американец никогда не интересовался Европой, так как «его страна – лучшая из стран». Народ молодой, народ детской культуры, не имея ее по условиям рождения, мало интересовался этим.
Так велось до войны…
Но война раскрыла глаза американцу и – прежде всего – пролетарию.
V. Что такое наука для американца
Больше ста лет тому назад у цепи великих американских озер, в нынешнем штате Висконсин (недалеко от Чикаго) утлые индейские лодочки прорезывали водное пространство, и примитивное оружие вождя «Орлиный клюв» добывало пищу для племени.
Утлые лодочки сохранились, след от вождя и его племени остался, оружие его нашло и сейчас применение.
Университетский город Медиссон с 9.000 студентов раскинулся у озера. В лодках, вместо краснокожих, добывавших себе пропитание, щеголяют студенты в минуты отдыха.
След «Орлиного клюва», в виде камня у университетской обсерватории, напоминает о нем, а оружие его лежит в университетском музее.
Зато новое «племя» раскинулось у озера: «племя студентов»…
Футбольная команда Медиссонского университета – гордость его. Студент-футболист может ничего не знать из учебного плана, – за него знают друзья.
Воинский клич племени «Орлиного клюва» продолжает раздаваться.
«Племя» студентов присутствует на футбольном матче, 36.000 глоток студентов нескольких выпусков, сражающихся ежегодно на матч, встречают кличем бойцов-футболистов и провожают с поля каждого, павшего без сознания или с переломом ребра, руки или ноги (случается это часто), не менее воинственным кличем.
В университет идут по большей части не из любви к знанию, не для изучения предмета, а изучают предмет для получения звания, профессии. Следствие – «бизнес» (дело). Дело – деньги.
С этим расчетом ведется работа.
Врач, не коммерсант по натуре, не сделает в Америке карьеры и, следовательно, не может быть врачом.
И нужно думать, что вскоре на медицинском факультете будут читаться лекции по коммерции.
Книга Уптона Синклера «Гусиный шаг» прекрасно обрисовывает положение университета, но мало кто сознает правильность ее выводов, и поэтому эта книга вызвала бурю негодования среди мещанского болота
